Марк Ганеев - Маг Нашего Времени - Валентин Егоров

На горизонте показалась пара истребителей условного противника. Чтобы вступить с этим противником в бой майор Гольский и капитан Ганеев образовали пару. Они начали набирать высоту, чтобы с нее обрушиться на противника. Но этот маневр им не удался, так как другая пара противника уже предприняла этот маневр. Со своей высоты несколькими пулеметными и пушечными очередями, они заставили нашу пару вернуться на свою прежнюю высоту. Выполнив фигуру восходящей горки, майор Гольский неожиданно выпустил по противнику две неуправляемые ракеты "небо-небо", а затем снова ринулся в набор высоты. Неуправляемые ракеты прошли мимо цели, но на краткий период времени задержали на себе взгляды и внимание вражеских пилотов. В результате чего паре Гольского удалось проскользнуть на высоту, с которой, ни на мгновение не задерживаясь, оба МИГа 129 низринулись в атаку на своего противника…

Именно в этот момент капитан Ганеев по внутреннему каналу связи услышал тяжелое дыхание майора Гольского и его прерывающийся голос:

— Марк, мне очень плохо! Нечем дышать! Продолжай атаку противника, а я немного передохну!

В этот момент капитан Марк Ганеев уже сидел на стуле рядом с диваном, на котором лежал, тяжело дыша, Николай Николаевич Гольский. Полет на истребителе даже иллюзорный сказался на общем состоянии здоровья старого конструктора. Немедля ни секунды, я магическим путем подключил Николая Николаевича к аппарату искусственной вентиляции легких. Его удушье отступило, я протянул руку и нажал кнопку интеркома, тут же в динамике послышался голос секретарши:

— Да, Николай Николаевич?!

— Срочно вызовете бригаду скорой помощи! Николай Николаевичу требуется медицинская помощь!

Бригада скорой помощи прибыла через десять минут, в течение которых я посредством мысленного зонда обследовал здоровье старого конструктора. Первый и самый важный вывод, который последовал из этого обследования, — Гольскому срочно требовалось омоложение. Его жизнь подходила к концу из-за слишком спокойного образа жизни. Последние сорок лет он не занимался спортом, каждый день персональный автомобиль возил его из дома на работа и с работы домой! На работе он все свое время проводил за кульманом или в своем кабинете. Результат налицо, организм Гольского попросту начал сдавать свои позиции!

Врач скорой помощи не обратил на меня ни малейшего внимания, он тут же принялся обследовать товарища Гольского. Я же помог ему принять правильный диагноз и решение о госпитализации старого авиаконструктора. За минуту до того, как Николая Николаевича должны были унести на носилках, я отключил его, разумеется, магически от аппарата искусственной вентиляции легких. Улучил секунду, чтобы подойти к нему, чтобы пальцами коснуться висков его головы. Тут же почувствовал, как тяжело сейчас приходится Николаю Николаевичу бороться за свою жизнь. Чтобы морально поддержать старика, я мысленно связался с ним и прошептал:

— Николай Николаевич, с вами будет все в порядке! Полежите недельку в больнице, поправите свое здоровье…

— Марк, прекрати утешать старика! Я прекрасно понимаю, что остались считанные деньки…

— Прекратите, Николай Николаевич, я могу подарить вам еще десять лет жизни! Для этого мне необходимо, пару ночей поработать с вашим одряхлевшим организмом, осуществляя процесс омоложения. Тогда вы сможете пожить еще десять лет!

— Удивительные дела произошли со мной сегодня, на самом пороге моей смерти! Но главное из них я поверил в существование магии, поверил в то, что, Марк, имеешь непосредственное отношение к этой самой магии! Так что я буду ждать, когда ты навестишь меня в госпитале и начнешь со мной работать!

Товарища Гольского на носилках унесли в карету скорой помощи. В его кабинете я на некоторое время оставался в полном одиночестве. Был донельзя расстроен состоянием здоровья человека, который неожиданно мне стал близким и родным! Снова раскрылась дверь кабинета, на его пороге показался капитан Валерий Офицеров, правда, сейчас он почему-то был одет в гражданский костюм. Парень широко и радостно улыбался! Увидев меня в дальнем углу кабинета Гольского, он протянул ко мне руки и сказал:

— Марк, голуба, а как ты здесь вдруг оказался? Ведь, пропуск на тебя до сих пор лежит в бюро пропусков! Давай пройдем вместе в одно местечко, где ты поделишься с нами своими тайнами. Расскажешь нам о том, как можно проникнуть в какое-либо место, обходя все посты и караулы!

Но через мгновение меня уже не было в кабинете Гольского! Я из него исчез без каких-либо эффектных вспышек, взрывов, попросту растворившись в полусумраке кабинета.

3

Экзамены и зачеты за четвертый курс на факультете я сдавал легко и просто, две ночи отводил на подготовку каждого предмета, после чего был готов отвечать на любой вопрос своего экзаменатора. Я никогда не сдавал эти экзамены и зачеты досрочно или автоматом, так как считал, что мне не следует упускать возможности свои знания проверять общением с экзаменатором, отвечая на его или ее каверзные вопросы. Да и вообще учиться на факультете журналистики было приятно, я завел много друзей, нашел жену, которая мне родила замечательную дочку. Вся пять лет своей учебы я не лез в отличники, мне не нужен был красный диплом. Мне нравились многие предметы, которые нам преподавали замечательные педагоги. Там я узнал очень много нового для самого себя. Главное, магия мне нисколько не мешала в учебе, я ничем не выделялся среди студентов, учился на твердые четверки и пятерки, но за пятерками никогда не гнался.

За пять лет обучения журналистики я только один раз получил неуд по зачету по большевистской печати. Одному профессору преподавателю во время сдачи зачета я по своей глупости или по небольшевистской наивности заявил о том, что меньшевик Юлий Мартов[2] являлся замечательным публицистом, немало сделавшим для становления большевистской печати. Профессор поставил мне неуд, который в течение года дамокловым мечом висел над моей головой. Деканат требовал, чтобы я срочно пересдал этот зачет, но каждый раз получалось так, что мне приходилось его пересдавать тому же самому профессору. Он всегда повторял свой вопрос по Мартову, я же всегда отвечал ему так, как и в первый раз. Одним словом, никто на факультете не обращал внимания на мою классовую борьбу с этим профессором, сегодня очень известным человеком, за выражение излишне самостоятельной точки зрения. В конце концов, деканату это попросту надоело, они созвали комиссию, которая по зачету поставила мне, разумеется, тройку по этому предмету.

Я уже собрался покинуть комнату, которую мы с женой снимали, чтобы отправиться на факультет. Вчера я сдал серьезный экзамен, сегодня же мне хотелось там поболтаться, немного расслабиться после вчерашнего нервного напряжения. Когда я уже находился на пороге, то внезапно зазвонил телефон. Причем, мне показалось, что этот звонок очень походил на погребальный колокол. Я осторожно коснулся телефонной трубки, чтобы сообразить, что мне звонят из больницы, где лежал Никольский. Я уже два раза посещал его по ночам, добился некоторого успеха в коррекции его здоровья. По крайней мере, добился того, что этот человек уже не мог просто умереть от внезапного инсульта или инфаркта!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});