К чему приводят девицу… Путешествия с богами - Рассохина Анна

Спустя осей мы сидели в странной карете. Почему странной? Потому что возницы здесь не было, но когда мы сели внутрь, послышался холодный голос:

— Пункт назначения!

Мы с Йеной дружно вздрогнули и бросились на выход, но рыжая остановила нас и громко попросила кого-то там отвезти нас к Арене Хаоса.

И вот уже прошел осей, а может, и два — за окном стемнело, мы были в пути. Лиссандра искусала до крови все губы, да и мы с Йеной изрядно волновались за сестру и ее демона.

Все улицы Рильдага были заполнены экипажами, подобными нашему. Верховым было проще. Глядя на очередного такого всадника, Лисса изрекла:

— Пойдемте пешком!

Пеших тоже было много, все они переговаривались, обсуждая грандиозную битву двух сыновей Сульфириуса. По пути мне напомнила о себе матушка, так как она, да и другие, тревожились о нас. Пришлось солгать: мол, засиделись в крылатской таверне, беседуя с местными о том о сем. Надеюсь, что мне простят эту ложь.

Арену Хаоса было видно издалека. Внушительное, величественное сооружение, похожее на половину разрезанного шара, причем совершенно гладкого. Все пространство вокруг арены было заполнено демонами, а по стенам двигались картинки. Мы замерли, потому что они отображали все, что творилось внутри сооружения. Лиссандру начало трясти от увиденного. Ксимерлион в человеческой ипостаси с одним только легким полуторником в руке кружил по Арене. На него налетал перевоплотившийся в полудемона Кенарион. Жених Лиссы лениво отмахивался от него мечом. Зрители неистовствовали, глядя на свирепо настроенного Риона.

— Я не могу на это просто так смотреть! Нам нужно попасть внутрь! — воскликнула рыжая и кинулась в толпу.

Мы с Йеной, не сговариваясь, плохо понимая, что творим, бросились за ней.

Разгоряченная битвой на Арене толпа не желала пропускать нас, но я старалась не упустить из виду белую кисточку на иллюзорном хвосте сестрицы.

Вход охраняли суровые оборотни, а перед ними было пустое пространство, которые никто из простых дуайгаров пересекать не решался.

— Ой! — послышался шепот Йены. — А я его знаю! Это кузен вожака оборотней, Варлен. Помните?

Я присмотрелась к смуглому черноволосому мужчине и усомнилась:

— Он же тогда был в звериной ипостаси…

— Да говорю вам, это точно Варлен! — настаивала на своем разноглазка.

Мы с Лиссой посмотрели на сестру, я — со скепсисом, она — с надеждой. Йена махнула на нас рукой и вышла из толпы. Оборотни насторожились, а кузина быстро что-то зашептала черноволосому. Его нахмуренное чело постепенно разгладилось, и мы поспешили к иллюзионистке. Варлен, увидев нас, даже не удивился и твердо молвил:

— Шерры, вам здесь не место!

— Я сообщил о них Лардану, — объявил другой оборотень, черноволосый кивнул и распахнул перед нами створки.

Толпа позади нас заволновалась. Оборотни ощерились, вынимая эртарские клинки из наспинных ножен.

Меня втолкнули внутрь, и я сразу же попала в чьи-то объятия.

— Шерра, — послышался усталый голос, — я опять спасаю вас от падения! — Мир Урбирель насмешливо поглядел на меня.

— Как вы узнали, что это я, а не кто-то из моих сестер?

— Нилия, — чуть раздраженно сказала Лиссандра, — не задавай глупых вопросов! — Кузина посмотрела на Вожака: — Нам нужно к Ксимеру!

Лардан внимательно оглядел нашу уставшую и издерганную троицу своими желтыми глазами и произнес:

— Раз нужно, то пойдемте.

По широкому, украшенному мозаикой из черных и серых самоцветов коридору мы подошли к залу. Потолок Арены терялся в темной пугающей пелене, не дающей рассмотреть, что творится наверху. Саму Арену опоясывали зрительские трибуны, а над местом битвы на золотом троне парил Сульфириус и равнодушно наблюдал за тем, как его младший сын попросту убивает старшего. Широко открытыми глазами Лисса смотрела, как Рион, с легкостью взмахнув эртарскими клинками, отрубил своему брату обе руки. Рыжая судорожно всхлипнула, я подавила приступ тошноты, а оборотень успел подхватить оседающую на пол Йену. Кровь заливала белоснежную рубашку Ксимера, видимо, он решил умереть красиво и принарядился перед боем. Еще один короткий взмах клинками — и демон падает на колени, а из горла Лиссандры слышится отчаянный крик, следом за которым она без сил опускается на пол. Спустя ирну сестра поднимается и со слезами на глазах оглядывается на нас.

— Вы понимаете, что он делает?! Понимаете, ради кого он позволяет себя убивать? Ради меня! Ради нас всех! — Сестрица развернулась и стремительно понеслась на Арену.

Меня затрясло, сердце настойчиво рвалось из груди, а вот ноги стали совсем ватными. Ошалелым взглядом смотрела, как рыжая вылетает в зал, подбегает к сражающимся и заслоняет любимого своим гибким телом. Морок с нее сразу же с пал. Все звуки разом смолкли, только позади меня шумно вздохнул Лардан да всхлипнула Йена.

— Милая племянница, — с усмешкой встретил Лиссу Рион. — Знаешь, я даже не удивлен, увидев тебя здесь!

Лиссандра решительно подняла с пола полуторник Ксимера и замахнулась им на полудемона.

— Оу! Девочка! Да что ты можешь против меня?

И тут на ноги поднялся Ксимер, его хвост опоясал талию рыжей. Кенарион взлетел над ними и сверху ударил брата мечом, пока Лисса неуклюже делала очередной замах. На груди Ксимерлиона расплылось кровавое пятно. С диким криком Лиссандра срубила часть кожистого крыла полудемона. Я прижала ладони к щекам, ужасаясь увиденному.

— О боги! — прошептал за спиной потрясенный Лардан.

Зрители на трибунах поднялись на ноги, по-прежнему храня молчание, пугающее и удивляющее одновременно. Все стояли, не двигаясь с места. Я оглянулась на оборотня, и он объяснил:

— Все, кто допущен на Арену Хаоса, дают клятву о невмешательстве в ход сражения.

— Даже вы?

— Особенно я.

Я снова повернулась к залу и увидела, что Кенарион стоит прямо напротив Лиссы и с яростью говорит:

— Уйди, племянница! Я не убиваю глупых девок!

— Не уйду! — четко и громко ответила ему рыжая, с вызовом глядя на дядюшку.

Что меня поразило больше всего, так это полнейшее равнодушие Сульфириуса. На его лицо как будто была надета маска, настолько оно выглядело холодным и отстраненным. Ксимер лежал на арене, но, видимо, еще дышал, раз Лисса так отчаянно его защищала, рискуя собой.

— Что ж, — притворно тяжело вздохнул Рион, — тогда я и тебя убью.

Вздрогнула, внезапно осознав, что это не простая угроза и полудемон на самом деле собирается прикончить мою сестру. Лиссандра чуть отступила, Кенарион занес меч над ее головой… И тут я побежала. В голове была только одна мысль: «Я должна спасти кузину!» Так быстро я не бежала даже тогда, когда неутомимые розги гнали меня по тренировочному кругу.

Добравшись до полудемона, прыгнула и уцепилась за поднятую вверх руку, держащую один из клинков. Не мешкая выпустила «котика», и спустя мгновение гладкая и горячая плоть под моими пальцами стала твердым и холодным камнем. Глаза «котенка» пылают красным светом, еще мгновение — и мне становится очень-очень больно. Такую боль я испытывала только тогда, когда меня отравили. Задыхаюсь, хриплю, чувствуя на своей шее вторую руку дядюшки, которая сжимает пальцы в кольцо все сильнее и сильнее. Но я хочу жить! Сквозь боль, слезы, всхлипывания пытаюсь вырваться и краем уха слышу:

— Если с ее головы упадет хоть один волос, ты пожалеешь об этом, мальчишка! — Голос ледяной, страшный, пробирающий до самой глубины души, но в то же время такой родной, любимый и желанный — голос моего дракона. — И мне плевать на все клятвы и обещания! Отпусти мою Равную!

Рука, держащая меня, дрогнула, но ее пальцы не разжались. Они продолжают причинять мне невыносимую боль. Откуда-то сбоку слышится посторонний шум, чьи-то крики, а потом все перекрывает повелительный голос моего учителя-мучителя:

— Что за балаган вы здесь устроили? И самое главное, ради кого? Ради глупых девиц проклятого рода? — Голос исходит ядом, презрительно исторгая слова. — Рион, если ты убьешь их всех, я завтра же сделаю тебя императором, а сам уйду на покой! Действуй, сын мой!