Лиловые бабочки - Слава Кэт

картой. У меня хорошая память на лица. Это точно ваш кошелек. Не хотите забрать? Только там надо будет в журнале расписаться, это же все-таки акт передачи забытых вещей. Официоз такой официоз, да…

Паренек явно решил, что я жертва абьюза, и пытался всячески получить этому подтверждение. Хороший малый. Сообразительный и внимательный. Побольше бы таких. Хитро с кошельком придумал. Я оценила.

— Моя девушка, — особенно подчеркнул слово «моя» Илья, — по-моему, только что сказала, что у нее все в порядке. Спасибо, но мы сами справимся. И никакой кошелек она не теряла.

— Хорошо, — растерялся паренек. — Но, может…

— Всё в порядке, спасибо за заботу и извините за крики, — уверила я. — У нас с парнем вышло банальное недопонимание.

Я достала кошелёк и принялась его расстегивать.

— Стоп! — властно и резко остановил меня Илья. — Это что началось?

— Ну я же пригласила тебя… — удивилась я.

— Зайчик, я всё оплачу…

— Мармеладка, ты что, считаешь меня продажной шлюхой? — оскорбилась я. — Или нищей? У меня есть деньги. И я вполне в состоянии заплатить за себя.

Илья еле слышно простонал. Но отнюдь не от досады.

— Милая, ну ты же ведомая, а я ведущий. Всегда в паре так: более сильный партнёр заботится о более слабом. Разве ты не знаешь? Или ты привыкла к другому? Отвыкай.

Я громко и злорадно захохотала.

— Что за странная реакция? — удивился Илья.

— Ты ведешь себя, как мой Хозяин. Да вот ведь загвоздка: ты не он, — невероятно сладким голоском пропела я. — И никогда им тебе не бывать. Прости, Илюх, но каждый платит за себя. Ц-ц-ц… Слюньки подбери, солнышко.

Илья радостно заулыбался и какое-то время молча наблюдал за мной.

— Это горячо, — признался он. — Но все-таки позволь это сделать мне. Считай, это подарок за долгое отсутствие.

— Хорошо, — сдержанно согласилась я. — Но только потому что ты — это ты.

Журналист забарабанил пальцами по столу и как-то скомкано уточнил:

— Тебе не надо, случайно так, в туалет? Я могу сопроводить. Тебе же наверняка сложно одной.

— Мой милый друг, — ещё более сладко пропела я. — Боюсь, ты немножечко не понимаешь… Я не дурочка. И в туалет с тобой не пойду. Даже если бы я не знала, что Игорь наверняка следит за мной, всё равно бы не пошла. То, что ты задумал, да ещё в таком месте — это низко. Мерзко. Первый раз в туалете — уволь. Даже если я тысячу раз буду испытывать тысячи самых острых желаний, но туалетная тематика и романтика меня не привлекают. И нога болит, знаешь ли. Как ты себе это представляешь… с калекой, а?

— Чёрт, я и забыл, что нога в том самом смысле… — почесал затылок Илья, — действительно болит.

— Ты не понял, да? — с жалостью пояснила я. — Во-первых, тебе стопроцентная хана. Молись, чтобы Игорь вообще не услышал твои слова. Во-вторых, я тебе не «ночная бабочка». Не моя прерогатива радовать чужих, когда есть свой. Короче, ты меня опять здорово обидел, вот что я тебе скажу. Ты постоянно ставишь меня в один ряд… хм… Я не виновата, что тебе катастрофически не везло с девушками, так скажем. Не отыгрывайся на мне. Я не они.

Илья усмехнулся.

— Куся… — задумчиво произнес он, — скажи, а ты не думала, почему Игорь меня так и не грохнул, если я самый опасный для него конкурент?

— Думала, — признался я. — Полагаю, это потому, что это сразу бы кинуло тень сомнения на него. Все были в курсе, что между вами конфликт.

— Вот как… — облизнулся журналист. — Зайду с другого бока. Скажи, зайчик, а ты не знаешь, почему тебя стали в редакции звать именно «Кусей»?

— Из-за особенности прикуса, — усмехнулась я. — Клыки же своеобразные. Да и… в общем, из-за зубов. Вернее, из-за улыбки.

— Тебя бесит это прозвище?

— Да, наверное, нет. Тюлень — бесит. Вампирюга — бесит. Куся — нет. Довольно нежно.

— А знаешь, из-за кого это прозвище появилось?

— Ну, видимо, из-за тебя, раз ты так суетишься.

— Умница, — скупо похвалил меня Илья. — Верно. Это я его придумал. Мне с самого начала ты понравилась. С самого первого дня знакомства. А уж когда заулыбалась… я морально умер.

Я коротко хмыкнула. Максимально разочарованно.

— Не сходится, Илюх, — сказала я, протягивая официанту счёт и поднимаясь с кресла. — Кусей меня стали величать задолго до нашего знакомства.

Илья разозлился.

— Это я придумал! Это… это… авторское!

— Увы и ах, — пожала плечами я. — Ты в моей редакции на общем корпоративе появился только через два месяца. До этого мы с тобой не пересекались.

— Да щаз! — рявкнул Илья. — Вспоминай! Одним из первых твоих заданий было написание статьи про выставку тропических бабочек. И отправили тебя туда только потому, что никто в ту погоду на эту ср…ную выставку ехать не хотел. Я говорил с твоими коллегами, узнавал… Это потом выяснилось. В общем, я тоже был на этой выставке, правда, как обычный посетитель. Помнишь, тогда еще мужик-устроитель всех нас закрыл в маленькой темной комнате и шуганул бабочек, чтобы они полетели? Маленькие дети жутко испугались и заплакали: бабочки были крупными, громко шуршали, задевали крыльями лица. Многим это не понравилось, бабочки же насекомые, их принято опасаться… Но ты стояла и улыбалась. Понимающе так. А уж когда бабочки принялись на тебя усаживаться… Чёрт… Это красиво. Я… сделал тогда несколько снимков. Лично для себя. Никуда не выкладывал…

— Покажи, — жадно произнесла я.

— Обязательно, но чуть позже, — облизнулся Илья. — Очень… яркие, красивые снимки. Ты сама как бабочка тогда была. Большая красивая бабочка. Хищная бабочка. С клыками. Такая хищная и опасная Кусь. Кусенька. Ох…

Я с неожиданной для самой себя нежностью посмотрела на мужчину.

— Да ты романтик, дружище. Вот уж не знала.

— Романтик, да, — прошептал Илья. — Я такой. Последний романтик в жестоком мире прагматизма и алчности. Пойдём на улицу… Есть разговор.

Я бурно возразила:

— Не обижайся, но на улице намного опаснее. Тут хотя бы мы скрыты, а там… камеры, люди. Для тебя это нехорошо. Пойми, я не знаю возможностей Игоря.

— Хорошо, — сдался Илья. — Тут скажу. Только обещай не визжать на всю округу, как полчаса назад.

— Обещаю.

— Кусенька… — нервно облизнулся Илья, заводя меня в тёмный закоулок кафе. — Я снова задам тебе прежний вопрос: кто, по-твоему, я?

— Друг, — ласково улыбнулась я. — Хороший друг. Настоящий. Не чета другим.

Илья простонал.

— Зайчик, ты просто разбиваешь моё сердце на куски. Ты настолько непосредственна, что я просто сейчас взорвусь, отвечаю. Ну не можешь ты быть… ТАКОЙ. Ну всё, всё по моим личным кинкам. По всем. Идеальна. Идеальная бабочка.