Тупик Гуманизма - Арсений Миронов

«Забавно, – подумал он, присаживаясь к столу, – а ведь я превращаюсь в настоящую машину правосудия: работаю на энергии гнева. Злость – мое топливо…»

– Да, Захар… – подумал Литот вслух. – Прошли мы с тобой по краю пропасти.

– Вам стало лучше, профессор?

– Хе-хе. Им не вывести меня из игры! Они явно кодировали меня на самоубийство от внезапного приступа мегасплина, спровоцированного и усиленного алкогольным опьянением.

– Кто «они», профессор? Я не имею чести понимать…

– Кто-то из двоих: либо черный, либо рыжая, – усмехнулся Порфирий, вправляя запонку на рваном манжете. – Не дают, старику, мне покоя…

Да где же он ухитрился наглотаться этих манипулятивных импульсов? Обычно гипнотические императивы «зашивают» в звучание какой-нибудь модной песенки: настойчивый шепот манипулятора неразличим на фоне громкозвучных инструментов, но подсознание слушателя его воспринимает и усваивает, порождая чувственные импульсы: желания, позывы, помыслы. Так, например, в текст древней композиции «Арматура» рок-группы «Эрозия слизи» были зашиты адресованные толпе сигналы крушить витрины и поджигать автомобили на улице – в результате были спровоцированы знаменитые бесчинства футбольных фанатов в дремучем 2002 году на Манежной площади.

Другой прием, старый как мир, был изобретен еще в те незапамятные времена, когда кино было пленочным. Мастера скрытого манипулирования научились врезать заставки с гипнотическими сигналами прямо в ленту художественного фильма – одна заставочка через каждые 24 кадра. Человек не успевает осознанно воспринять надпись, которая мелькает на экране слишком быстро, однако на подсознательном уровне сигнал усваивается мгновенно.

По слухам, в 2011 году в кинотеатрах серии «Галактика Чаплин» таким образом «кодировали» зрителей на приобретение прохладительных напитков, подаваемых в антракте – в пленку вставили кадр с одной-единственной надписью: «ХОЧЕТСЯ ПИТЬ», и продажи кулера выросли в несколько раз. А через несколько лет эта технология успешно применялась одним из кандидатов в Президенты Российской Конфедерации – только надписи были уже другие.

Однако Порфирий Литот в последние несколько часов не слушал музыки и не смотрел художественных фильмов… Здесь более тонкая работа, и скорее всего это дело рук семиквестора Харибды. Подумать только: рыжая бестия кодировала его на смерть!

– Гм, надо бежать из Москвы, – нахмурился Литот. – Здесь, в столице, Присцилла Харибда и Когицио Эрго меня заживо сожрут. Надо срочно ехать в Фолгоград. На то самое место, где пропал мальчик. На вокзал. Кто первый доберется до места происшествия, тот получает козырную карту.

Литот скосил глаз на циферблат в углу компьютерного экранчика: половина одиннадцатого… Через полчаса цеппелин подадут на северную лужайку, а значит, к полуночи мы будем на месте. К счастью, ни Эрго, ни Харибда пока не успели нас опередить. Оба конкурента до сих пор находятся в Москве, в этом Литот был уверен. Старушка Кеггль не могла проворонить их отъезд.

А между тем фолгоградский вокзал – главное, за что должен ухватиться Черный Эрго. У него нет ни сильных аналитиков (как у Порфирия Литота), ни ясновидящих офицеров (как у Харибды). Поэтому основной рабочий материал для Когицио Эрго – это следы, отпечатки, идентификационная частота, свидетели и записи видеокамер.

Да. Поскорей бы добраться до той самой платформы, на которой ожидал своего дедушку и был похищен несчастный школьник Тит Индепенденс Ермак. Гм. Кстати, кое-какие меры можно предпринять прямо сейчас, на расстоянии.

– Захар! Соедини меня с дежурным чиновником в Первом региональном отделе моего Департамента.

Через миг в очках перед глазами Литота появилось изображение: дежурный робот-офицер внимательно моргал красноватыми глазами.

– Алло, дежурный? Слышите меня, узнали? Это я. Срочное задание. Прямо сейчас связывайтесь с нашим офисом в Фолгограде. Пусть они наймут любое местное агентство, я имею в виду частных сыщиков. Я оплачу из личных средств.

– Фиксирую, – прогундосил робот, глаза его стали заметно ярче от возросшего напряжения нанопроцессоров.

– Да, мы хорошо заплатим местным детективам, если они срочно прочешут фолгоградский вокзал, и прежде всего перрон, на который обычно прибывает столичный поезд. На этом перроне вчера был похищен юноша. Нужно посмотреть все записи технических видеокамер на перроне, снять показания роботов-уборщиков. И пусть не поленятся порыться в газонной траве! Глядишь, найдут что-нибудь интересное, выпавшее из кармана похитителя. Задача ясна?

– Зафиксировано, – музыкально хрюкнул робот. – Выхожу на связь с Фолгоградом.

Литот удфвлетворенно кивнул. Встал, прошелся по лаборатории от стены к стене. Какая-то мысль, точнее, ощущение, подкожное щекотание не давали ему покоя. Так-так… А чем я занимался до приступа тоски? Ах да, изучал совесть девушки по имени Дульцинеа Квадрига Мопс… Вроде бы чистенький такой журнал, не придерешься. Но ведь… опять слышно, как нашептывает внутренний голос: «девица подозрительна, она непременно ведь связана, связана с похищением мальчика». Литот привык доверять своей интуиции безоговорочно: что-то там мелькнуло, в этих записях… Что-то странное и противоестественное.

– Профессор, вы позволите? – вкрадчиво прошелестел голос Захара. – По второй линии начальник Первого регионального отдела.

– Давай. Слушаю вас, офицер.

На этот раз на экране возникло не механическое, а человеческое лицо. Тесные глазки капитана Ли Синь Цина, которого минуту назад разбудил экстренный звонок дежурного робота, неестественно расширены от испуга:

– Решительный центурион, у меня плохие новости. Не извольте гневаться.

– Что? Что еще?! – сморщился Литот.

– Мы связались с лучшим сыскным агентством Фолгограда «Влад, Алекс и внуки». Эти парни сразу согласились работать по нашему заказу, но уже через минуту сообщили, что ничего не могут поделать. Мы опоздали. Вокзал вот уже четверть часа как оцеплен преторианцами.

– Что? – У Порфирия перехватило дыхание. – Прет… какими преторианцами?

– Зал прибытий оцеплен по 1-й категории, пассажиры эвакуированы. Вся информация с вокзальных камер слежения уже снята и засекречена личным ключом дексацентуриона Когицио Эрго. Он также задержал всех, кто мог видеть мальчика в поезде и на перроне, сейчас их допрашивают в городской претуре.

– Черный рыцарь – в Фолгограде?! Уже?!

– Дексацентурион Когицио Эрго лично прибыл на фолгоградский вокзал сорок минут назад. Десять минут назад закончилась его встреча с начальником вокзала.

Опередили! Обошла меня черная каракатица! Литот схватился за голову. Но ведь… я приказал «бензопиле», чтобы следила за конкурентами, чтоб ни в коем случае не проворонила выезд Эрго из Москвы! Что там делает Кеггль, раздери ее Аргус!

– Захар, соедини меня с квестором Конскрипцией Кеггль. Быстро.

Уже через секунду Домовой компьютер Конскрипции, жалобно вздыхая, докладывал, что хозяйки нет дома.

– Где?! Где она?!

– Решительный центурион… я разыскивал ее полтора часа… я обзванивал морги и клубы самоубийц… – мямлил электронный управляющий «бензопилы» голосом Роналда Рейгана. – И я нашел ее… в долговой камере казино «Атлантик»…

– В казино-о? – Литот вытаращил глаза так, что заболел затылок. – Она посмела поехать в казино, несмотря на то, что я дал ей срочное задание?!

– Решительный центурион… я сам в замешательстве… хозяйка нормально работала около сорока минут, а затем… внезапно… спешно собралась и поехала в «Атлантик»… я не смог остановить ее!

Порфирий тайком ущипнул себя за ногу повыше колена. Нет, это не сон. Несгибаемая, бронебойная госпожа Кеггль, видимо, сошла с ума. Получив самое важное, самое многообещающее задание в своей жизни она… бросила все и умчалась играть в рулетку!

– Бред, бред какой-то… Какая-то ошибка, – пробормотал Литот. – Захар! Соедини меня с управляющим игрового комплекса «Германик». Хотя нет! Управляющий такие вопросы не решает. Что ж… давай поговорим с тем, кто владеет этим плавучим Лас-Вегасом.

В ожидании связи Порфирий судорожно выпрямился на стуле, поправил выражение лица. Владелица «Атлантика» была весьма влиятельным человеком – одной из Совета Шестисот. Эта достойная гражданка распоряжалась знаменитым «Флотом Большой Яузы» – семью огромными кораблями, которые никогда не плавали, однако, будучи просто пришвартованными к набережным, за первый год работы принесли своему владельцу втрое больше прибыли, чем могли бы принести за сотню лет бесперебойных кругосветных турне. Флагман яузского флота – «Титаник» – входил в десятку лучших развлекательных комплексов Евразии, «Британик» представлял собой плавучую биржу, «Атлантик» регулярно занимал первые места на ежегодных конкурсах столичных игорных домов, лкжс-симпозитарий «Германик» по праву назывался «флагманом обжорства», «Россик» в 2081 году был удостоен премии «Лучший публичный дом мира», «Болтик» являлся санаторием для медитаций и релаксаций, и, наконец, «Лунатик» считался поистине культовым местом молодых наркоманов, здесь был лучший опиум в пределах Садового кольца.