Зеленоглазая гадюка едет в Хогвартс - Психея Лу

– Последнее время ноет постоянно. Ммм… недели три, наверно.

– Эри! – Невилл тоже сел, уставился на нее во все глаза. – Выходит, это началось, когда кто-то начал убивать единорогов – помнишь, мы рассказывали тебе об отработке у Хагрида?

– Ммм, помню, и что?

Единорогов было жалко – Эри их только на картинках видела, они вроде как были занесены в волшебную Красную Книгу – но как связаны шрам и убийца, не понимала.

– Это Тот-Кого-Нельзя-Называть! – страшным шепотом выпалил Невилл.

– Все сходится! – воскликнул Рон. – Он начал пить кровь единорогов, стал сильнее, а твой шрам стал болеть – это потому что он пытался тебя убить, и до сих пор ненавидит.

– Ммм? – Эри задумалась. «Еще раз услышу про Снейпа – покусаю». Что-то ускользнувшее снова заворочалось в ее памяти. Снейп… Волдеморт… Философский камень… Защитки на философском камне… Самая надежная защита – Пушок… Хагрид, сумасшедший зоолог, то дракона заведет, то кербера…

Она подскочила на месте:

– Хагрид! Дракон! А ну пошли со мной – немедленно!

***

– Мы должны прямо сейчас – прямо сию минуту – сообщить Дамблдору! – выдохнул Невилл, когда они скомканно попрощались с Хагридом и вылетели на тропинку к Хогвартсу.

– Он ведь сам не видел лица человека, который подарил ему драконье яйцо и расспрашивал про Пушка. Как мы сможем обвинить Снейпа? – угрюмо спросил Рон.

– Вы опять о Снейпе? – Эри запыхалась, на один широкий шаг Рона или Невилла приходилось два ее. – Зациклились на нем, только потому, что он выглядит пугающе. Я думаю, это какой-то другой сторонник Волдеморта, который разузнал о философском камне.

– Что ты несешь! – возмутился Рон. – Да, о Пушке он узнал, но остальные препятствия? Это мог узнать только человек, который бывал в Хоге…

– Он вполне мог бывать. Под мантией-невидимкой мог даже до Запретного коридора добраться, – возразила Эри.

– Какая еще мантия-невидимка? Я же тебе говорил, это жутко редкая штука…

– Настолько редкая, что есть у меня и у Малфоя? Может, у кого-то еще в школе, просто он скрывает. Мне кажется, она скорее дорогая, чем редкая. Почему у сторонника Волдеморта не может быть такой мантии? Так, идем к Дамблдору и рассказываем ему, что узнали. Имен лучше не называть, потому что если мы скажем директору, что его подчиненный хочет украсть философский камень и возродить Волдеморта… представляете, как он отреагирует?

– Отправит в больничное крыло, голову лечить, – мгновенно ответил Рон. – Но мы же все объясним!.

– Честно, я бы не поверила такому объяснению…

***

– Как это – Дамблдор уехал в Министерство?!

– Профессор Дамблдор, мисс Поттер. Что вас так удивляет? Директор – великий волшебник, председатель Визенгамота. Разумеется, у него могут быть дела, не связанные со школой, – декан Гриффиндора смотрела на Эри неодобрительно. Она была сегодня какая-то нервная, дерганая, и совсем не настроенная слушать непутевых первокурсников. Но делать было нечего, и Эри решилась.

– Профессор Макгонагалл, – твердо произнесла она. – Нам стало известно, что некий злоумышленник выяснил, как добраться до философского камня. Он в состоянии пройти мимо трехголового кербера, который охраняет люк в Запретном коридоре. Также, вероятно, он справится с теми препятствиями, которые поставили вы, а также профессора Снейп, Спраут и Флитвик.

Стопка учебников выпала у женщины из рук.

– Мисс Поттер! Откуда вы знаете?.. Впрочем, неважно. Философский камень надежно защищен, и никакой «некий злоумышленник» – эти слова она произнесла с нескрываемым сарказмом, совершенно снейповским, – не сможет его украсть.

– Да не «некий»! – выпалил Рон. – Это Снейп, он же сторонник Того-Кого-Нельзя-Называть, он угрожал Квирреллу, он ходил к Пушку, это все он!..

Профессор Макгонагалл фыркнула по-кошачьи:

– Мистер Уизли, минус пять баллов за клевету на преподавателей и распространение сплетен. Будьте добры удалиться в свою гостиную, и не лезть в то дело, которое вас не касается.

***

– Никуда не денешься, придется самой позаботиться, чтобы с философским камнем ничего не случилось, – сказала Эри, надеясь, что ее голос звучит решительно. На самом деле было страшновато. Таинственный незнакомец, сторонник Волдеморта, очень опасен (вспомнить хотя бы убитых единорогов). А тут она – первокурсница, с десятком заклинаний в памяти да жалким оружием – магией огня, которая не от всего поможет и не всегда просыпается.

– Мы идем с тобой, – Рон выпятил челюсть, уставился на Эри, словно пытался загипнотизировать. – Мы тебя одну не отпустим.

– Д-да, вместе пойдем, – Невилл глядел с надеждой.

– Одна и не собиралась, я не такая безрассудная, как вы, – хмыкнула Эри. – Разумеется, пойдем вместе. Все-таки я выросла у маглов, и могу не знать что-то, очевидное для вас.

«А если будет настоящая опасность, я уверена – вы с радостью заслоните меня от нее».

– Ммм, Гермиону позовем? – в пространство спросил Невилл. Как бы не у нее.

– Нет, – Эри покачала головой. – И вы знаете, почему. Я ей не доверяю.

– Но, может… – нерешительно начал Рон.

– Не-а. Да и не пойдет она. Макгонагалл ведь строго запретила. Мы можем… потерять баллы, – с издевкой сказала Эри.

На самом деле ей просто было страшновато идти на опасное дело с человеком, который может запулить в нее Петрификусом, если решит, что так лучше. Нет уж, сами справимся.

Распихано по карманам все, что может пригодиться. (Эри пожалела об отсутствии уменьшающей сумки – она бы, пожалуй, прихватила несколько справочников, вместо Грейнджер… «эх, Грейнджер… но я права, тебя нельзя брать с собой»). Все трое спрятались под мантией-невидимкой. Вперед!

Перед Той Самой Дверью они все же притормозили. Она была не заперта, даже приоткрыта – это заставило троицу еще раз осознать, что все серьезно. Эри вытащила дудку Хагрида, повертела в руках:

– Мне, вообще-то, медведь на ухо наступил… авось получится. Пройдем.

Трехголовый пес показался еще более устрашающим, чем в воспоминаниях. Глаза у него были полузакрыты, но он не спал, и приподнял одну из голов, когда дверь скрипнула. Желтые глаза ничего не видели – из-под мантии не торчало даже края ботинка – зато огромный черный нос чуть дернулся, впитывая незнакомый запах.

Эри с силой дунула.

Раздался чудовищный скрип.

Глаза открылись и на двух оставшихся головах. Огромные уши ходили ходуном.

Эри дунула еще раз – с тем же успехом.

«Мать твою, сейчас сожрут! Из-за моей музыкальной бездарности, (нецензурно) дудка, (нецензурно) Хагрид!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});