Страна призраков - Гибсон Уильям

– Ага.

Журналистка вылезла из кабины и помчалась назад навстречу Хайди Гайд, которая уверенно шагала к ней по тротуару в байкерской куртке. Судя по звукам за спиной, фургон покатил прочь.

– Ну, что за дела? – осведомилась Хайди, похлопывая по ладони трехфутовой дубиной, упакованной в оберточную бумагу.

– Делаем ноги, – на ходу обронила Холлис. – Давно приехала?

– Только что. – Барабанщица развернулась и пошла следом.

– А это как называется?

– Топорище.

– Зачем?

– На всякий случай.

Они приблизились к голубой машине.

– Вот она, собственной персоной, – промолвил Инчмэйл, не выпуская изо рта окурка небольшой сигары. – Где тебя черти носили?

– Рег, увези нас отсюда. Быстро.

– А вон тот красавец, – он указал на «фаэтон», – разве не твой?

– Да я ключи потеряла... Открой, пожалуйста, – сказала она, дергая заднюю дверцу. Та поддалась.

– Едем уже отсюда, – бросила Холлис, забираясь внутрь.

– Ваша сумочка, – сообщил Бигенд, – находится неподалеку от пересечения Мейн и Хейстингс. В данную минуту направляется к югу, в сторону Мейн. Очевидно, пешком.

– Значит, ее украли, – предположила журналистка. – Или нашли... Если попросить Олли привезти запасные ключи, как быстро он доберется?

В самом начале разговора она сказала, где находится. Иначе пришлось бы поволноваться.

– Почти сразу. Я знаю место. Это вблизи от квартиры. Там делают очень приличный «писо мохадо».

– Пусть привезет ключи. Мне сейчас не до баров. – Она захлопнула сотовый, вернула его Инчмэйлу. – Бигенд велел нам попробовать «писо мохадо».

Мужчина изогнул бровь.

– Ты когда-нибудь видела табличку «Осторожно, скользкий пол»?

– Рег, помолчи минутку. Мне надо подумать.

Если верить Бигенду, он отослал Олли по ее просьбе от жилого и офисного здания на Пауэлл-стрит незадолго до полуночи. Шифратор со встроенным блоком GPS оставался там не больше пятнадцати минут, после чего двинулся в западном направлении. Судя по скорости, на каком-то транспорте. По мнению Хьюберта, на автобусе, поскольку тот делал короткие остановки, причем не у светофоров. (Холлис представилось, как магнат наблюдает за этими перемещениями на огромном экране в собственном офисе. Весь мир как видеоигра.) Поначалу Бигенд предположил, что журналистка решила вернуться на квартиру, но потом сигнальный маяк отправился в пеший тур по самому, как заявил Олли, нищему району во всей стране...

Некий таинственный, но сильный внутренний голос нашептывал Холлис: она с охотой забудет как о пяти тысячах Джимми Карлайла, так и о чертовом шифраторе Бигенда.

– Дай телефон, – сказала она Инчмэйлу. – И карту «Виза».

Тот положил перед ней на стол свою трубку и выудил из кармана бумажник.

– Если решила купить что-нибудь, возьми лучше «Амекс». Это на деловые расходы.

– Мне только номер посмотреть, – ответила Холлис. – Хочу позвонить насчет украденной карточки.

Олли приехал, когда журналистка решала вопрос с пропажей; это избавило их от долгих разговоров. Инчмэйл всегда умел отделываться от чужаков подобного сорта. Олли почти мгновенно исчез.

– Допивай, – сказала Холлис, кивая на бельгийское пиво перед Инчмэйлом. – А где Хайди?

– Кадрит бармена, – отмахнулся Рег.

Холлис высунула нос из белоснежной виниловой кабинки: бывшая барабанщица вела беседу с блондином у бара. Хорошо, что Инчмэйл убедил ее оставить упакованное топорище на сиденье взятой напрокат голубой «хонды».

– А что вы здесь делаете? То есть спасибо, конечно, за хлопоты, но как вы узнали, где меня искать?

– Ну, «Болларды» не явились на запись: оказалось, двое из них подхватили грипп. Тогда я стал названивать в «Синий муравей». Вообще-то номера даже нет в справочнике. Потом пропятился по их корпоративной лестнице задом наперед к самому́ Бигенду, и тут он как на меня набросится!

– Почему?

– Хочет использовать «Такой быть сложно» в китайской рекламе автомобилей. Вернее, реклама-то всемирная, а машина китайская. Бигенд говорит, мол, давно не слышал этой песни, а встретил тебя – и вспомнил. Швейцарский режиссер, бюджет – пятнадцать миллионов долларов...

– И все – на рекламу машины?

– Надо же пустить пыль в глаза.

– Что ты ответил?

– Нет. А то как же! Самое подходящее начало беседы, правильно? Нет, и точка. А Бигенд продолжал соловьем разливаться, навешал мне на уши раскидистой лапши, дескать, он обеспокоен, дескать, ты пропала в Ванкувере вместе со служебным автомобилем и не объявляешься, прямо кино про Джеймса Бонда, и, дескать, почему бы мне не взять самолет «Синего муравья» минут через пятнадцать и не проверить, как ты там?

– И ты его послушал?

– Не сразу. Не люблю, когда со мной играют в кошки-мышки, а твой начальник – тот еще шулер.

Холлис кивнула.

– Я как раз обедал вместе с Хайди. Выложил ей все, она и клюнула. Разволновалась из-за тебя. Тут уж и я завелся. Хотя понимал, что ему только на руку, если мы явимся вдвоем, но почему не позволить себе небольшое безобидное приключение, да и Бигенд согласился взять нас обоих.

– Куда взять?

– В китайский рекламный ролик. Теперь от нас требуется переписать песню с другими словами. На стихи про китайский автомобиль. Но я уже подцепил паранойю от нашей дивной барабанщицы, которая вон там клеит парня. И вот мы с Хайди уже в машине, гоним в Бербанк[182]. По-моему, дольше добирались туда, чем летели к тебе. У меня в кармане был паспорт, у нее права, и больше никаких пожитков, только то, что на нас.

– Поэтому она себе купила топорище?

– Просто ей не понравился район, где стояла твоя машина. Я сказал, что нужно все правильно истолковывать, читать между строк, глубоко знать подтекст и что здесь не так уж опасно. Но Хайди не слушала – заскочила в первый же склад пиломатериалов и вооружилась. Мне-то ничего не перепало.

– А тебе дубинка не пойдет. – Холлис полезла под куртку и принялась отчаянно чесать себе бока. – Скорее бы уже. Мне надо под душ. Сейчас я была в таком месте, где много отходов шлифованного стекла. И цезия.

– Цезия?

Она поднялась и взяла белые карточки, оставленные Олли.

79

Ловцы талантов

– Так откуда ты, говоришь, взялся? – спросил человек из фирмы Игоря, протягивая открытую бутылку пива.

Тито ничего такого не говорил, однако небрежно бросил в ответ:

– Нью-Джерси.

Добравшись до репетиционной студии, он успел связаться с Гарретом и сообщить ему, что работа выполнена, но самому ему этой ночью лучше держаться подальше от некой известной улицы. Правда, беглец умолчал о вертолете: внутренний голос подсказывал, что собеседнику и так все известно.

Тито принял бутылку и прижался разгоряченным лбом к ее холодному стеклянному боку. Как же ему понравилось играть! Под конец – пусть и на несколько мгновений, но все-таки, – явились даже guerreros.

– Прикольно, – сказал мужчина. – И родные твои оттуда?

– Они в Нью-Йорке, – проронил Тито.

– Ага. – Собеседник кивнул и отхлебнул пива. – Прикольно.

80

Смертоносный монгольский червь

– Зал ожидания бизнес-класса в «Эйр Хрень»! – с восторгом объявил Инчмэйл, удобно устраиваясь посередине первого этажа на квартире Бигенда.

– Наверху еще спальня, не хуже, – похвастала Холлис. – Я вам покажу, только сначала помоюсь.

Хайди положила завернутое в бумагу топорище на стойку рядом с лэптопом.

– ’Оллис! – На вершине парящей стеклянной лестницы появилась Одиль в безразмерном спортивном свитере. – Это Бобби, ты его найти?

– Вроде того. Долго рассказывать. Спускайся и познакомься с моими друзьями.

Француженка босиком сошла по ступеням.

– Рег Инчмэйл и Хайди Гайд. Одиль Ричард.

– C&a va? – спросила пришедшая, заметив топорище. – Что это?