Спецназ ГРУ: Пятьдесят лет истории, двадцать лет войны... - Сергей Козлов

Мы установили на дороге мину-сюрприз, взрыв которой мог послужить для нас сигналом, что со стороны кишлачной зоны кто-то двигается, и отошли на высоту.

Надо сказать, что время до рассвета оказалось достаточно беспокойным, так как со стороны ущелья явно прослушивалось какое-то движение. Но в поле зрения наблюдателей противник не попадал. По всей вероятности, пулеметные очереди все-таки не остались без внимания мятежников, находящихся в горах, и они суетились вокруг с целью выяснить обстановку. Я категорически запретил открывать огонь без крайней на то необходимости, дабы не открывать заранее позиций наших огневых точек. Установив связь с Центром, мы доложили обстановку и свои выводы по ней. Дежурные вертолеты огневой поддержки были приведены в готовность №1.

По-видимому, у противника в данный момент на данном участке не оказалось достаточных сил и решимости навязать нам ночной бой. С их стороны это было явной ошибкой, так как с наступлением рассвета район сразу же был взят под патрулирование армейской авиацией. Летчики по нашей просьбе осуществили пуски ракет по окружающим наше расположение высотам, откуда мы могли подвергнуться обстрелу и все стихло. Ввязываться в драку, при наличии у себя над головой 4 Ми-24, да еще 2 Су-25, круживших над кишлачной зоной, на необорудованных заранее позициях, для мятежников было явным самоубийством, их командование это понимало.

Эвакуация группы из района засады прошла спокойно, если не считать того, что первая попытка поднять в воздух вертолет с нашим трофеем на борту едва не закончилась плачевно. Подъемной силы у Ми-8 не хватило, и он упал на землю. К счастью, высота была небольшая и никто не пострадал. Вторая попытка оказалась более успешной, и мы с захваченным «результатом» добрались до нашего городка.

Установку через неделю затребовала Москва, куда она и была отправлена самолетом.

С. Козлов

На трофейной технике

Поиск также, как и засада, в Афганистане претерпел серьезные изменения. Во-первых, засадные действия стали в Афганистане называть поисково-засадными. Но это название было верным только в отношении бронегрупп, совершавших рейды по своим районам ответственности, то есть вели поиск, но засадные действия у них удавались не часто и то в результате исключительной халатности моджахедов на начальном этапе боевых действий. Броня была слишком заметна да и слышна за версту. Для успеха нужны были трофейные машины. Впервые применить трофейную технику попытался Ваш покорный слуга в мае 1984 года.

Именно тогда я со своей группой, оседлав трофейные «Симург» и два мотоцикла «Ямаха», первый раз выехал на свободную охоту в район русла реки Аргастан. Однако сразу оговорюсь, что улов был минимальным из-за действий афганского «наводчика», который обстрелял разведчиков моджахедов, ехавших на мотоцикле и проверявших безопасность маршрута. Один из них был убит, а другой пленен, захвачен мотоцикл. Но это было слишком мало по сравнению с надеждами, которые на меня возлагало командование отряда. Пытаясь реабилитироваться, я совершил аналогичный рейд в район горы Таргар. В период выдвижения наша одежда и машина сыграли нам на руку. На расстоянии афганцы принимали нас за моджахедов и махали руками, а когда мы застряли, попытались даже нам помочь. Бросив работу в поле, они поспешили к машине. На наше счастье мы обошлись собственными силами поскольку, как в песне поется: «за афганцев нас не примешь даже скрытых паранджой». Но в месте засады «Симург» нам явно мешал, демаскируя нас перед местными жителями и перед духами, охранявшими этот маршрут. В конце концов спустя три дня группу обнаружили душманы, и мы вели бой в течение нескольких часов.

На какое-то время все, включая и меня, к этой идее охладели. Но осенью того же года я с отрядом из тридцати человек выехал на трех «Симургах» в район севернее дороги, идущей на Калат. В головном дозоре у нас шли два мотоцикла. Этот выход также не увенчался успехом поскольку ехать надо было по дорогам, проходящим через кишлаки, в которых находились люди, участвовавшие в проводке караванов. Обнаружив машины, не останавливающиеся там, где останавливаются все, и не отвечающие на сигналы, установленные на данном участке маршрута, духи заподозрили неладное и на время закрыли маршрут. Днем у меня возникли те же проблемы. Куда спрятать машины? Загнали их в сухое русло и замаскировали тентами, но это не обеспечивало скрытности в полной мере. В конце концов мы пришли к выводу, что использование трофейных машин в нашем районе бесперспективно.

Спустя примерно полгода в Лошкаргахе вместе со штабом бригады разместился шестой отряд. Я со своей группой летал к ним на вертолетах для того, чтобы передать приобретенный за год войны опыт. Именно тогда и была высказана мысль о том, что для них наиболее перспективным способом борьбы с караванами мятежников могут быть поисково-засадные действия на автомобилях. Я порекомендовал запросить в Союзе несколько УАЗ-469 с установленными на них пулеметами или АГС-17. Дело было в том, что зоной ответственности шестого отряда были пустыни Дашти Марго и западная часть Регистана. Здесь не было, как у нас в Кандагаре, конкретных караванных маршрутов, а были только направления движения. По ровной как стол пустыне Дашти Марго духи на своих «Тойотах» и «Симургах» могли ехать где угодно и делать на них засаду при таком положении дел было занятием абсолютно бесперспективным. Я это прекрасно знал, поскольку свой первый выход с группой совершил именно в этом районе. Находясь в засаде, я видел огни фар движущихся автомобилей, но каждый раз в разных местах. В такой ситуации можно было двигаться им наперерез, только имея такую же машину. Все это я рассказал командованию батальона и командирам рот и групп. Однако комбат майор И. Крот проигнорировал эту идею. Отклонил он ее и тогда, когда его офицеры вслух заговорили о ней спустя полгода бесплодного сидения в пустыне в ожидании одного шанса из тысячи.

Когда же по прошествии еще полугода начальник штаба округа генерал-лейтенант Гусев обратился к офицерам нашего отряда с просьбой пояснить, почему результаты нашей двухмесячной деятельности многократно превосходят годовой результат шестого отряда, мы с начальником разведки нашего батальона старшим лейтенантом Кривенко подошли к нему и начали объяснять, что все дело в неверной тактике. Мы рассказали, как Крот уклоняется от реализации предложенной нами идеи. С Гусевым рядом стоял наш комбриг подполковник Герасимов, от которого после этого нам очень здорово досталось. Особенно «драли» Кривенко. Мне же, как человеку заслуженному, жестко разъяснили, что мы просто не осведомлены, и что в шестом отряде уже стали применять для глубоких пустынных рейдов автомобили «Урал». С тех пор в шестом отряде все чаще и чаще действовали именно так. В конце концов ими была выработана своя тактика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});