Снежака, дочь Платона - Юрис Осиповс

Ни у кого не осталось резервов и не было никакого плана. Аутисиус и Громнир знали, что победа может достаться любому из них. Если англосаксы сломят строй легионеров, то победа достанется Громниру, если легионеры устоят, то выиграет Аутисиус. Римлянин увидел, как неподалеку от него огромный ют взмахнул секирой и разрубил шлем и череп легионера. Стоявший позади легионер шагнул вперед и взмахнул гладием поверх щита. Меч свистнул и рассек глаза юта. Он закричал от боли и упал на колени, прижимая ладони к глазам. Легионер пнул его и бросил под ноги следующего противника. Сакс споткнулся, и гладий перерезал ему горло. Ослепленного юта затоптали, не дав ему возможности подняться.

Аутисиуса отбросил назад сильный удар в панцирь. Броня уберегла римлянина, но он упал на спину. Его место тут же заняли двое легионеров, прикрыв командира щитами. Аутисиус встал на ноги и поднял упавший щит. Он не успел поблагодарить легионеров, так как один из них упал с разрубленным лицом, и Аутисиусу пришлось снова встать в строй. Пот заливал глаза римлянина, и он взмолился богам, чтобы это безумие поскорее закончилось. Аутисиус устал, и его тело уже действовало лишь по привычке. Прикрыться щитом, удар снизу, стон. Чей-то меч скользит по шлему, и римлянина бросает на колени. Из-за его спины бросают копье, и пронзенный копьем сакс падает на землю, давая возможность римлянину встать. Аутисиус отпихнули назад, и его место заняли другие легионеры. Опытные офицеры заменили уставших солдат первого и второго ряда.

Аутисиус шагнул назад, давая отдых уставшему телу. Он все утро сражался рядом со своими людьми, иногда проклиная себя за глупость. В десяти шагах от него великан сакс зарубил легионера, и в его лицо ударила струя крови. Сакс взревел и отбросил в сторону свой щит. Схватив меч обеими руками, он начал прокладывать себе путь в строю легионеров. Несколько мечей пронзили тело сакса, но он не обратил внимание на раны, продолжая убивать. Саксом овладела ярость берсеркера, и он, не чувствуя боли и смертельных ран, убивал врагов. Удар меча разрубил железный панцирь и тело легионера надвое. Следующий отсек верхний край щита и голову легионера. Саксы последовали за ним, расширяя проход в рядах легионеров. Аутисиус выругался: если берсеркера не остановят — им конец. Сакс убил еще одного легионера и еще. Легионеры подались назад, не способные остановить берсеркера.

На дороге сакса встал Грум. Король нанес удар мечом. Мечи великанов встретились в воздухе, и меч берсеркера разлетелся на части. Он схватил короля за горло, и Грум захрипел. Длинный меч был бесполезен вблизи, и Молотобоец упал на колени. Гладий легионера отрубил обе руки берсеркера. Грум схватил сакса за шею и пах и поднял над головой. Коротко вскрикнув, он бросил его на саксов. Они упали под тяжестью берсеркера, и легионеры вонзили в них свои мечи. Размахивая длинным мечом, Грум заставил саксов отступить, и строй легионеров сомкнулся.

Аутисиус облегченно вздохнул. Он приказал Груму заботиться о том, чтобы строй легионеров не распался, объясняя это тем, что длинный меч короля бесполезен в тесном строю. К удивлению римлянина, Грум прекрасно справлялся со своей задачей. Вот Молотобоец подобрал брошенное саксами копье и бросил его в очередного великана, сумевшего сломить строй. Им оказался одетый в кольчугу ют, но копье пробило навылет кольчугу и тело, и великан упал на землю. Строй позади него сомкнулся, и опять мечи и топоры застучали о щиты легионеров, в попытке сломить их строй.

Аутисиус взглянул на солнце, ему казалось, что уже наступил вечер, но было далеко даже до полудня.

— Рано или поздно они нас сломят! — прокричал в ухо Аутисиусу один из офицеров. — Уже дюжину раз нас спасал лишь Грум, но люди могут не выдержать.

Аутисиус кивнул. Он и сам видел, что легионеры устали, а англосаксы, почуяв кровь, не успокоятся, пока не утолят свою жажду крови или не умрут.

— Надо атаковать. Нужно убить их вожака ярла Громнира. Где он?

— Слева, позади своих воинов, — офицер махнул рукой, указывая направление. — Нам до него не добраться.

— Нужно добраться, — устало вздохнул Аутисиус. Он негромко застонал, заставляя усталую и покрытую синяками руку поднять щит. — Строимся клином. Пробиваемся к Громниру и убиваем его. Затем возвращаемся в строй. Легион следует за нами.

Офицер кивнул и пошел отдавать необходимые приказы. Вперед шагнули самые свежие воины, и Аутисиус встал во главе клина.

— Вперед во славу древних богов! — Аутисиус поднял вверх меч, и легионеры отозвались дружным криком. Они тесно сомкнули ряды, и Аутисиус двинулся вперед. Солдаты первого ряда расступились, и Аутисиус снова оказался посреди кровавой битвы. Римлянин запел песню на латыни, которую пели еще в древнем Риме, и легионеры подхватили древние строки. Римлянин заставил их изучить непонятные многим слова, чтобы создать у них чувство единства, и это сработало. Как один человек легионеры шагнули вперед. Клин легионеров начал вгрызаться в толпу англосаксов, все ближе подбираясь к Громниру. Аутисиус приходилось тяжелее всех. Он стоял на острие клина, и ему потребовалось все его мастерство, чтобы выжить и шаг за шагом пробираться вперед.

Шаг вперед. Удар топора обрушивается на щит, от удара дрожит вся рука. Аутисиус прижимается плечом к щиту и проталкивает себе путь, идущие сзади помогают ему, толкая вперед. Главное не споткнуться. Еще один шаг, теперь по щиту бьет меч, но железный щит, выкованный еще римскими кузнецами, вновь выдерживает удар. Пот опять льется по его лбу, попадает в глаза, и их начинает щипать. Чей то меч прошелся по его шлему, и в ушах Аутисиуса загудело. Он ударил мечом снизу и вспорол чей-то живот. Не разглядев убитого врага, Аутисиус наступает на него, вдавливая в землю. Рядом с ним падает пронзенный копьем легионер, но другой тут же занимает его место. Англ не успевает вытащить копье, и гладий перерезает ему горло. Еще шаг вперед, и отвоеван еще один клочок земли. Удар гладием сверху, но легкий клинок лишь скользит по шлему. Еще один удар снизу, но меч скользит по кольчуге, Аутисиус понимает, что перед ним одетый в броню ют, но слишком поздно. Секира обрушивается на него. Римлянин пытается защититься, подставив меч, но гладий отлетает в сторону и лезвие секиры обрушивается на его плечо. Со стоном римлянин оседает на колени. От боли перед глазами вспыхивают искры. Он не понимает, сломано ли плечо или панцирь уберег его, но ему это безразлично. Следующий удар юта станет смертельным. Перед Аутисиусом встают верные легионеры и щитами отодвигают юта. Из-под щитов они наносят удары мечами. Гладии пробивают кольчугу, а огромная секира юта оказывается бесполезна в тесноте. С удивлением Аутисиус слышит, что легионеры продолжают напевать песню.

— Вставай, Аутисиус, еще не время умирать, — офицер помогает римлянину встать на ноги. С рукой все в порядке, панцирь уберег его, и римлянин продолжает идти вперед. Офицеры и простые солдаты смешались между собой. Лишь многодневная муштра, сделавшая для легионеров шаг в тесном строю, столь же естественным, как дыхание, позволяет им продвигаться вперед, не нарушая строя. Приказы уже никто не отдает. В умах солдат лишь одна мысль — пройти к Громниру и убить его. Продолжает звучать песнь. У Аутисиуса перед глазами стоит туман, и он отчаянно моргает, стараясь прояснить зрение.

Старею — последняя мысль Аутисиуса, перед тем как перед ним падает убитый легионер и опять мечи и топоры бьют по его щиту. В ушах стоит нестерпимый звон. Падает легионер, кто-то занимает его место. Шаг вперед. Удар сверху, выпад. Отбить щитом меч, топор звенит, ударяясь о панцирь, рука наносит удар сама по себе и перерезает горло противника.

Строй легионеров напоминает стену, из которой высунуто копье с широким наконечником, у вершины которого стоит Аутисиус римлянин.

Могучий удар топора отбрасывает назад стоявшего рядом с Аутисиусом легионера, и римлянин видит оскаленное в ярости лицо Громнира. Но сил уже не остается на отчаянную атаку. Ярл не узнает в покрытом кровью легионере с помятым панцирем Аутисиуса, и это спасает римлянину жизнь. Легионер кидается на Громнира. Прикрывшись щитом, он делает шаг вплотную к вожаку и бьет гладием снизу. Меч разрезает звенья кольчуги и оставляет рану на боку викинга. Рассвирепев, Громнир отбрасывает свой щит и, схватив свой топор обеими руками, наносит удар по шлему легионера. Шлем раскалывается, и топор глубоко входит в череп легионера. Легионер падает, но оружие викинга застревает. Ругаясь и проклиная богов, Громнир пытается вытащить свой топор из раны. Собрав остатки сил, Аутисиус делает шаг вперед.

— Громнир! — ярл поворачивает голову в его сторону, и его глаза расширяются от страха. Римлянин бьет по этим ненавистным глазам и видит, как они вытекают из страшной раны вместе с кровью. Чей-то удар отбрасывает Аутисиуса назад. Римлянин падает на спину. Вождь англосаксов ярл Громнир Смелый повержен, но Аутисиус не чувствует радости и торжества, лишь усталость. Битва продолжается. Жертва напрасна, никто не замечает гибели вожака. Кто-то отбивает в сторону удар, направленный в лежащего римлянина. Затем его хватают и оттаскивают назад. Стена щитов встает перед ним, закрывая от беснующихся саксов. Кто-то отдает приказы, но Аутисиус не разбирает слов. Кажется, где-то очень далеко кричит от боли Громнир. Он все еще жив. Страшная рана ослепила его, теперь не быть ему конунгом, но он еще жив. Никто не обращает внимание на викинга с окровавленным лицом. И битва продолжается. Постепенно Аутисиус узнает человека, который оттаскивает его назад. Это офицер, командовавший вылазкой. Аутисиус начинает разбирать его слова.