Если я полюблю - Кейт Ноубл

— Мне кажется, что настоящее чудо сотворила не я, а мадам Летруа. — И она пытливо взглянула на графа, пытаясь найти в нем черты предателя и изменника, как полагали сэр Маркус и Джек. И ничего такого подозрительного не увидела. Опять перед ней стоял веселый и общительный человек, ну, пожалуй, излишне важничающий. И кроме того, очень влюбленный в нее.

— Как странно, я что-то не вижу с вами мистера Ашина Пха, — встревожилась Сара, смотря поверх плеча графа. — Он что, не решился войти в салон портнихи?

— Нет, — простодушно ответил граф, — я высадил его рядом с домом. Он совсем равнодушен к моде, какая бы она ни была.

У Сары что-то оборвалось внутри. А сердце так забилось, что едва не выпрыгнуло из груди. Она бросила быстрый взгляд на Филиппу. Ее спокойствие подействовало на Сару, как всегда, благотворно. Она вспомнила, как перед этим Филиппа сказала ей:

— Это, конечно, опасно. Но я не устаю повторять себе, что Маркус обязательно вернется — целым и невредимым.

Слегка шокированная мыслью, неужели Джек так же дорог ей, как Маркус Филиппе, Сара даже слегка растерялась, но затем все-таки успокоилась.

А когда мадам Летруа принялась показывать наряды, женская природа не устояла — начались охи и ахи, изумленные восклицания.

Через несколько минут восторженных излияний Филиппа, как будто случайно о чем-то вспомнив, подозвала слугу, который как раз выносил из магазина пару коробок с купленными нарядами.

— Смит, возьмите эту записку и отвезите ее моему мужу. Сегодня мы приглашены на вечер к Фелтонам, так вот, пусть он не вздумает увильнуть, как в прошлый раз, — пояснила Филиппа, глядя на беседовавших графа и Сару.

— Леди Уорт, неужели вы можете заставить мужа посетить то, что ему, может быть, не нравится? — Граф заразительно рассмеялся.

— О, мне кажется, жена знает, как подействовать на мужа, чтобы он послушно выполнял ее желания, — шутливо сказала Сара, войдя в роль и искусно подыгрывая Филиппе. Граф, закинув голову назад, оглушительно расхохотался.

Но сейчас, у себя дома, утомившись от примерок и внутреннего напряжения, Сара по крайней мере могла спокойно сидеть и предаваться размышлениям.

Она вспомнила, как волнение и тревога за Джека обострили ее восприятие, и она ясно увидела, каким циничным, немного похотливым взглядом смотрит на нее граф, маскируя это под вежливой улыбкой. Граф нисколько не покраснел, как это сделал бы Джек, после несколько грубоватого намека на супружеские отношения. Граф смотрел на нее влюбленными глазами, но его влюбленность, как теперь ясно увидела Сара, была тонко разыграна и не имела ничего общего с подлинным чувством.

Граф притворялся точно так же, как и она. Они оба играли свою роль.

Если бы на месте графа был Джек, о, какими глазами он смотрел бы на нее. У него был просто обжигающий взгляд, и если бы он еще не прятал его под капюшоном… По спине Сары побежали сладкие, приятные мурашки.

Но ведь это был не Джек. Это был Синий Ворон.

Когда в голове существуют два образа, это становится тяжелым испытанием. От таких переживаний можно было сойти с ума, но Сара поступила весьма разумно, отбросив столь странные мысли в сторону. Она отделила мысли от чувств, последние слишком сильно мешали и путали первые, затем принялась расставлять все по порядку. Джек был другом детства, с которым она играла в пиратов. Синий Ворон был порождением ее детского воображения, которое создало удивительно привлекательный, героический образ.

Джек был тем, кто играл с ней в шары, принося тем самым извинение. Синий Ворон никогда не стал бы извиняться за содеянное, поскольку последнее вершилось ради блага страны и народа.

Джек водил ее за нос. Но Синий Ворон тоже не был образцом честности и порядочности.

О Джеке она уже более пяти часов не имела никаких известий. Он исчез на ее лошади в немыслимых переплетениях лондонских улиц и переулков, возможно, прихватив с собой то, что ему удалось отыскать в особняке Парфорда.

Сара металась взад и вперед по ковру и вдруг остановилась на месте. Внезапно из глубин памяти выплыл тот давний случай, когда Джек заставил ее волноваться и переживать точно так же, как сейчас.

Это случилось на исходе летнего дня. Тогда она забралась на свое любимое дерево. Ей было грустно и как-то не по себе. Одна, сидя на дереве, она могла откровенно признаться самой себе, что стало причиной такого душевного расстройства. Джек окончил морское училище и отправлялся в плавание. Он уезжал из их дома. Надолго.

За последний год Сара выросла, и ее фигура стала более женственной. Это было заметно по тем оценивающим взглядам, которые бросали на нее мальчики, в том числе и Джек. Это вызывало в ней странное, необычное ощущение.

— Красный закат — к хорошей погоде, — вдруг раздался позади нее знакомый голос Джека.

— Не всегда, — возразила Сара.

— Капитан Хили, мой командир, не может ошибаться, — с восторгом юного моряка отозвался Джек. — Ты чем-то расстроена? Когда ты расстроена, ты всегда забираешься на это дерево.

Саре нравилось беседовать с Джеком, больше чем с другими мальчишками, но сегодня ей было как-то грустно.

— Знаешь, все меняется. Странно, не правда ли?

— Да, как-то странновато. Но только чуть-чуть. Все меняется, и ты это знаешь.

— Мне не хочется, чтобы менялось. Я хочу, чтобы ты по-прежнему приезжал к нам на каникулы, чтобы папа подсовывал мне тайком газеты, и…

— Я обязательно вернусь, — возразил Джек.

— Через несколько лет, когда твой корабль придет в лондонский порт. Но к тому времени все мы изменимся, и ты, и я, так что вряд ли мы узнаем друг друга.

— Может быть, но у меня такое чувство, что мы с тобой все равно останемся друзьями. — Джек по-дружески хлопнул ее по плечу.

— Ты расстроен?

— Я? Напротив, я рад. Конец учебе, долой учебники и пыльные классы. Я отправляюсь в плавание, в самое настоящее плавание. Впереди меня ждут приключения, о которых мы так мечтали, когда играли в пиратов.

— Может быть, ты повстречаешь Черную Бороду? — улыбнулась Сара.

— Он мертв уже кучу лет, но все равно я буду смотреть в оба, — рассмеялся Джек и обнял Сару за плечо.

Она замерла, затаив дыхание. В последнее время, когда она стала привлекать внимание мальчиков, она придумала свою теорию. Спорную, опасную, но увлекательную. Суть ее сводилась к следующему: могут ли легкие прикосновения к телу означать именно то, что ей подсказывали ее расцветающая красота и изменившееся сознание?

Она нагнулась и поцеловала его — легко в щеку.

Джек удивился, провел ладонью по тому месту на щеке, куда она его поцеловала. Затем нагнулся и поцеловал ее в ответ, так же по-детски, в щеку, хотя с гораздо большим чувством.