В теле дрища в военной школе аристо 2 - Андрей Борзов

руку.

Жить захочешь и не такое сделаешь.

Учитель закатил глаза. Милена повернулась к нему и стукнула его в живот, и учителя отнесло на пару шагов назад.

— Вот видишь, а ты говорил, что он при виде меня испугается, сбежит и ни на что не согласится. Плохо ты знаешь Глеба, плохо! И даже не думай мешать нам общаться.

Учитель слегка сбледнул с лица. Она снова помахала рукой:

— Не читаю я твои тёмненькие мыслишки, не бойся, работает твой амулет. У тебя просто на лице всё написано. — Она искоса глянула на меня. — И твои мысли я прочитать не могу, не бойся.

— Я не боюсь. Да и мысли у меня исключительно хвалебные.

— Да-да, так я и поверила.

Я посмотрел ей в глаза и изо всех сил послал в неё ментальный импульс: «Устрой нам тайную встречу, дам пробирку крови!»

Уголки губ Милены дрогнули, она погрозила мне пальцем:

— Хороший мальчик.

Учитывая, что на опыты она просила согласиться хорошего мальчика, считать ли, что я сумел пробить её защиту и передать посыл, а она так подтверждает договорённость о тайной встрече? Открывать ей разум для прямого контакта я не собирался — слишком она странная и сильная, ещё мозги начнёт кипятить.

У учителя от наших переглядок почернели глаза.

— Да пошутила я, расслабься. — Милена похлопала его по плечу. — Тебе нельзя так нервничать, ты не Глеб, у тебя нервные клетки медленно регенерируют.

— Продолжим? — поинтересовался я.

Глаза Милены радостно заблестели:

— Я всё рассчитала. Шанс, что Глеб умрёт, всего полпроцента. Так что всё будет хорошо! — Милена показала мне большой палец и улыбнулась.

— А можно поподробнее о процессе? — уточнил я.

— Эликсир формирует вспышку инициации. Если человек не маг, это сделает его магом. В тебя уже есть сформированное кристаллизованное ядро легендарного мага. Оно разрушится, а потом сформируется в новое более сильное. В этот момент я проконтролирую, чтобы у тебя проснулась именно магия Теневых порталов. Он, — Милена указала на учителя, — будет шаблоном для твоей новой магии. Он один из сильнейших в клане. Всё лучшее для лучшего мага.

От её людоедской улыбки я почти передумал с ней куда-то идти, даже если она устроит нам встречу. Учитель и тот отступил в стороночку, но Милена не обратила на это внимания, продолжая объяснять:

— Значит, так. Полпроцента, что Глеб умрёт, процент, что останется без магии. Десять процентов, что ничего не произойдёт, остальное — что у всё пройдёт как надо. И Глеб станет первым магом с тремя силами. Я всё учла: особенность ядра, процесс его распада и формирование нового. Пришлось задействовать несколько кластеров суперкомпьютеров, чтобы смоделировать процесс. Какая я молодец, — она слегка себе поаплодировала.

Замерла на мгновение, а затем резко подошла к двери и распахнула её:

— Ну что встали? Заходите!

Она отступила, и в кабинет стали возвращаться сотрудники. Они занимали места за мониторами и аппаратами и бросали короткие взгляды то на меня, то свою начальницу.

— Все настроили оборудование? — Милена оглядела кабинет.

— Так точно, госпожа начальник! — раздался стройный хор голосов.

Милена подошла к стене и приложила к ней руку. Часть панелей поднялась вверх открывая сейф в человеческий рост. Милена снова приложила руку, затем — глаз, набрала код, и сейф, наконец, открылся.

Она достала с центральной полки эликсир в сверкающем флаконе и подошла ко мне:

— Сначала вернись к кушетке и дай закрепить датчики. Затем, когда та тёмная личность, — она кивнула на учителя, — активирует над тобой магию, выпей эликсир, ляг, закрой глаза и получай удовольствие.

Она вложила драгоценный флакон мне в ладонь.

Перелетев к кушетке, я приземлился сразу на неё.

Подошедшие работники зафиксировали на руках и ногах датчики.

За эти несколько минут подготовки эликсир в моих руках ни капли не согрелся. Учитель, перешагнув провода, встал у изголовья и поднял надо мной руки. Я почувствовал, как он активировал источник, и вокруг него закружились тёмные завихрения.

Я откупорил крышку. В один глоток выпил безвкусную жидкость.

Холод разлился по горлу и заморозил желудок. Этот холод расползался от желудка дальше, сковывал мышцы, саму магию. Мой источник магии замерзал. Каким-то внутренним чутьём я ощущал и почти видел, как лёд гасит пылавшее во мне солнце, превращая его яростное и казалось несокрушимое полыхание в блеклую хрупкость льда.

Этот лёд не мог сопротивляться исходившим от учителя потокам энергии, и они проникали сквозь ледяные кристаллы всё глубже и глубже в ещё боровшуюся огненную сердцевину внутреннего солнца.

Под двойным давлением сердцевина источника стала сжиматься и вибрировать. Словно живое существо она отбивалась и пыталась сохранить себя, но лёд и тьма наседали, смешивались. Вибрация усиливалась, казалось, она пронизывала не только меня, но и весь мир вокруг. А затем пришла боль — тысячи иголок пронзили меня, задели каждый нерв, и в то же время тело не издало ни звука, не шелохнулось.

Лишь тревожно запиликали датчики, да поднялся шелест восклицаний.

Тысячи игл продолжали колоть меня, тьма, лёд и моя суть смешивались, поднимая схлёстывались, пытались разделиться и слиться. Магия выплеснулась из меня, кто-то закричал.

Руку стало прижигать, я мимолётно подумал, что меня чем-то приложило, но это жжение в ладони было таким странным, не похожим на рану.

А затем я вспомнил, что именно в это место на испытании в мою ладонь впитался огненный шарик, который воображаемая монета обозначила как трофей.

Трофей…

Нестерпимый жар охватил руку и перекинулся на грудь. Я судорожно вдохнул, когда огонь разлился по всему телу. Оглушительно верещали приборы, возгласы тонули в этом шуме, и резкий голос Милены:

— Этого не было в рассчётах! Не было! Я не…

Воздух оглушительно загудел от напряжения, всё задрожало. Мой замороженный, охваченный пламенем и пронизанный тьмой источник магии взорвался, наполняя тело сокрушительной, невыносимой силой.

Мир превратился в огонь и тени, в гул и крики, весь мир дрожал.

* * *

Свет прожигал сквозь веки, они казались ослепительно ярко-красными. Дёрнув рукой, услышал странный шелест. Мышцы слушались странно, но я смог поднять руку и закрыться от сияния. Только тогда веки удалось разомкнуть. За немного обожжённой ладонью синело небо.

Рана стремительно затягивалась. Я лежал на чём-то жёстком и неудобном, а вокруг, как гнилые зубы чудовища, торчали обломки опалённых стен.

Эм-м… что это за руины?

Очень осторожно я приподнялся, и пепел трусов посыпался вниз. Я сидел в каменных завалах вперемежку с расплавленными кусками металла и пластика. Среди этой мешанины внезапно почти уцелел стул.

В углу зашуршало и заскрипело, обломки стены дрогнули и стали сдвигаться.

Так, похоже, там кто-то живой.

Я медленно, прислушиваясь к себе и окружающему, встал на оплавленном до стеклянного состояния полу.

Под хруст и скрежет камни в углу разлетелись, и из