Новая космическая опера. Антология - Кэтрин Азаро

Однажды сыновья вызывают отцов на поединок. Многочисленные дети-джотоки делали, по сути, то же самое, только иначе. Неутолимое любопытство подопечных требовало от Наставника постоянно расширять кругозор. И вроде бы не горел он желанием и любознательностью особенной не отличался… И вопросы задавал только конкретные, и то только сведущим, опытным кзинам многими рангами выше. Но его невероятно раздражало, если не находилось ответа на глупые расспросы джотоков вроде: «А каков минимально допустимый размер Вселенной?» Ну и как прикажете отвечать? Никому и в голову не придет таким интересоваться!

А все Длиннолап виноват, однажды рассказавший юным подмастерьям о черном карлике Р'хшссире. О том, что звезда будет сжиматься бесконечно, не используя водородных запасов, поскольку обладает лишь семью восьмыми массы, необходимой для термоядерной реакции. Тем не менее Р'хшссира не лишится конечного радиуса, хотя всякое давление себя уже исчерпало.

Длиннолап вместе с Ползуном обучали механике гравитационных поляризаторов четырех юных джотоков. В сумме это двадцать невероятно любопытных мозговых центров, по пять на каждого. Чтобы перебрать и настроить поляризатор, не требовалось в совершенстве знать единую теорию поля, но разве это останавливало гиперактивных ювенилов переходной стадии?

«Жуткая четверка» в перерывах между работой провела приблизительные расчеты минимального, взятого за функцию массы диаметра белого карлика. Они не совершили открытия — их умственные способности этого еще не позволяли, но они действительно определили критические массу и размер, необходимые для жизни нейтронной звезды.

С образованиями, крупными настолько, что их сжатие происходило бы за световым барьером, пришлось повозиться. Прежде чем приступить к вычислениям их параметров, один мозг заразил остальные крайне важным вопросом: «Если Вселенная подвергнется коллапсу, то каков будет минимальный конечный диаметр?»

Мягкий-Желтый попытался ответить так, как ответил бы любой кзин:

— Вселенная расширяется.

Но четверка, возопив в двадцать легочных щелей, не желала довольствоваться малым. Настройка поляризаторов — это сухая практика. А тут вопрос для радости ума! Что, если Вселенная все-таки сжимается?

Следовало и данные о природе гравитации сделать недоступными. Да еще и поляризаторы из себя все такие изящные! А вот бы снабдить их масляными факелами да формой, как у деревянных головоломок В'ккая. Чтобы джотоки из сил выбились такое строить и было им не до полетов буйной фантазии!

Но нет! Стоило только опрометчиво упомянуть, что поляризатор использует отрицательные искривления космического пространства, как четверка тут же пустилась в лихорадочные вычисления. Только спятивших рабов еще не хватало! «А чем отличается отрицательное искривление от положительного? Если положительное искривление в порядке вещей и это значит, что все притягивает все остальное, почему не сворачивается Вселенная? Когда она начнет сворачиваться? А если она свернется, насколько маленькой она станет? Скажи нам, Мягкий-Желтый!»

Слава Клыкастому Богу, что Длиннолап и Ползун давно миновали стадию, когда волнуют подобные вещи. Тем не менее пришлось пожертвовать интереснейшей карточной игрой ради подробного изучения волновавшего «четверку» вопроса. Интерактивный справочник-накопитель неожиданно оказался бесполезен. Он несколько раз просил переформулировать требование, а после выдал ответ из области азов элементарной астрофизики. А именно теорему Исчислений-Шткаа-Касательно-Ш'рол.

Шткаа был из тех деятелей просвещения, кто, ратуя за свое дело, буквально кровью мучеников записывал формулы и вычисления. Учитывая, какие выдающиеся плоды принесло его служение науке, его имя было полностью обелено. С помощью накопителя Наставник ознакомился с разнообразными граничными значениями уравнений Шткаа. Затем вызвал на экран расшифровку терминов, с которыми никогда не сталкивался: ведь единая теория поля относится к сакральной области науки со специфическим набором шипящих и рычащих, да к тому же Наречие Героев претерпело значительные изменения со времен Шткаа. В случаях, когда достойные определения отсутствовали, приходилось углубляться в другие уравнения, прежде чем становился понятным смысл умозаключений математика. А тремя днями позже…

В целом, теорема Шткаа звучала довольно просто. «Вселенная не способна свернуться дальше нижнего информационного уровня». Но ведь нижний информационный уровень призывал учитывать «принцип неопределенности» величины температуры, при которой «все частицы сворачивающейся Вселенной имеют равные возможности находиться где угодно в виде раскаленного болида». Ох, даже шерсть на загривке дыбом от напряжения! Ну хорошо, принцип учтем. Тогда… Частицы способны миновать минимальный радиус.

Умно!

Наставник-Рабов старательно и со всей ответственностью проинформировал об этом четырех «сыновей». Он привел уравнения единой теории поля, избегая любопытных подробностей. Удовлетворенно прянул ушами, ведь «принцип неопределенности» автоматически сводил на нет любые сомнения!

Если вам известна скорость частицы, то вы не сможете определить ее местоположение. До сих пор ли она приближается к центральной точке или миновала пограничный рубеж? Вычислив ее позицию, вы тут же теряете возможность определить скорость. Устремлена наружу или внутрь? Таким образом, информация о том, расширяется или сжимается Вселенная, незамедлительно оказывается в области непостижимого.

Дело сделано! Вот вам минимальный радиус Вселенной. Спасибо Исчислениям-Шткаа-Касательно-Ш'рол. Но «четверке» о теореме — ни слова.

Если на тебя устремлены сразу три глаза джотока — о, ты преуспел в умении завладевать его вниманием. Но если смотрят все пять глаз — ты просто гений. Большерот, полный восхищения, тут же сбегал за чашей с граши-землеройками, а другие джотоки принялись благоговейно расчесывать мех Наставника. Отчего котята кзинов не способны на такие проявления чувств?

Только сейчас он начал осознавать, насколько преуспел в воспитании рабов. Едва джоток обзаводится разумом, он готов привязаться к любому, кто сообщает ему элементарные вербальные коды. Наставник наблюдал однажды, как ювенил переходной стадии пытался быть сыном говорящему компьютеру. Этот момент перехода-привыкания был самым ответственным и критическим. Но не решающим. Джоток, как любое живое существо, страстно нуждался в родителе. И вам следовало быть им, если вы задались целью вырастить верного, адекватного раба.

С пониманием пришло странное, незнакомое до сей поры смущение. Наставник не мог быть настоящим отцом джотокам, потому что был не в состоянии обучить их навыкам боя. Они ведь травоядные, не Герои. Воистину лишь трус может стать отцом для тех, кто никогда не научится драться.

Помнил ли Наставник об убийстве Водящего-За-Нос? Вероятно. Но только как о необъяснимом отклонении.

В целом, ему нравилось его занятие, отчасти потому, что держало подальше от драк. Он научился искусно лавировать, избегая дуэлей. Предпочитал быть исполнительным: старым воинам подобострастие нравилось — есть кому поручать задания, — но юные Герои воспринимали равнодушного к боевым потехам соратника как потенциальную жертву.

У того, кому не нужны неприятности, выход один: завоевать уважение на тренировочной арене. Грраф-Хромфи вызывал Наставника на поединок чаще остальных, что только было тому на лапу. Гордым воинам Третьего Черного Прайда, преклонявшимся перед командором, и в голову бы не пришло, что Хромфи никогда не позволит себе покалечить или унизить Наставника, что старый кзин старается выпестовать достойного учителя для собственных сыновей. Он натаскивал его как полномочного заместителя в суровом деле воспитания помета и выбраковки безнадежно слабых котят. Самому Хромфи для этого не хватало ни духу, ни времени.

Едва почуяв страх Наставника, какой-нибудь воитель был вынужден себя сдерживать, ведь у того на поясе висело ухо сына командора, да и тело сплошь покрывали ссадины и раны — последствия жарких учебных дискуссий с подопечными котятами. Шрамы, по сути, являлись орденами, которыми Наставник ужасно гордился, какую бы боль ни приходилось терпеть. Ведь они заставляли остальных держать недовольство и раздражение при себе.

Все же, несмотря на большой прогресс в развитии боевых навыков, Наставник предпочитал уединение. Многими годами позже на охоту в саваннах родной планеты кзинов он будет выходить один, без компаньонов и сопровождения.

Глава 18

(2410–2413 н. э.)

Об уединении, увы, можно забыть, едва ты становишься частью грозной военной машины, и не важно, насколько далеко тебя командировали для несения службы. Наставник мог сколько угодно прятаться за своей работой — начальство всегда находило его, поскольку он оказался незаменим. В свое время с инспекцией пожаловал и Чуут-Риит.