Гостья - Стефани Майер

– Ты так хорошо рассказываешь. Когда все это поймут, им захочется тебя послушать. Как нам с Джебом.

– А если я не хочу никому ничего рассказывать?

– Ну… Тогда не рассказывай. – Джейми непонимающе нахмурился. – Мне же ты рассказываешь!

– Это другое. Ты как я. – Я могла бы сказать: «Ты же не хочешь меня убить», но решила его не расстраивать.

– Как только люди узнают тебя получше, ты им понравишься. Как Иену с доком.

– Джейми, Иену с доком я не нравлюсь. Просто они отличаются болезненным любопытством.

– Ничего подобного!

– Ох! – простонала я. Мы наконец-то добрались до нашей комнаты. Я отодвинула ширму и бросилась на матрас. Джейми куда спокойнее последовал за мной, сел рядом и обхватил руками колени.

– Не злись, – умолял он. – Джеб хочет как лучше.

Я снова застонала.

– Ты привыкнешь.

– Док теперь будет приставать ко мне при каждом моем появлении на кухне?

– Или Иен. Или Джеб, – смущенно подтвердил Джейми.

– Или ты.

– Нам всем интересно.

Я вздохнула и перевернулась на живот.

– И часто Джебу приходится напоминать о своих порядках?

Джейми задумался, а затем кивнул.

– Ага, почти все время.

Я откусила большой кусок хлеба, прожевала и заметила:

– Наверное, я теперь буду есть тут.

– Иен собрался тебя расспросить на прополке шпината. Это не Джеб ему велел, он сам.

– Замечательно.

– А у тебя неплохо выходит сарказм. Я думал, паразиты, то есть Души, не любят злого юмора. Только веселый.

– Здесь они быстро ему научатся, поверь.

Джейми рассмеялся и взял меня за руку.

– Но ты ведь не страдаешь с нами, правда? Не чувствуешь себя несчастной? – с тревогой спросил он.

Я прижала его руку к своей щеке:

– У меня все хорошо.

Я говорила чистейшую правду.

Глава 26

Возвращение

Так, даже не давая своего согласия, я стала учителем, как и хотел Джеб.

Мои «уроки» проходили неформально. Каждый вечер после ужина я отвечала на вопросы. Оказалось, пока я была согласна этим заниматься, Иен, док и Джеб не приставали ко мне в течение дня – таким образом, я могла работать спокойно. Мы всегда собирались на кухне; мне нравилось помогать с выпечкой во время рассказа – я выкраивала время на обдумывание неприятных вопросов, к тому же всегда было чем занять глаза, когда не хотелось встречаться с кем-то взглядом. Меня это вполне устраивало: да, мои слова могли их расстроить, зато дела всегда приносили пользу.

Мне не хотелось признавать, что Джейми прав. Разумеется, меня недолюбливали, и были совершенно правы – ведь я не одна из них. Джейми я нравилась, впрочем, тут речь шла о странной химической реакции, которая противоречила здравому смыслу и от мальчика не зависела. И Джебу я нравилась, но Джеб был немного того. А вот для поведения других людей не существовало подобных оправданий.

Не то чтобы меня вдруг полюбили, но… все же произошли перемены.

Я это заметила на следующий день после ужина с расспросами доктора. Труди, Лили, Джейми и я стирали белье в темной купальне.

– Анни, передай мне мыло, пожалуйста, – попросила Труди.

Меня как током шибануло: я впервые слышала свое имя из женских уст. Онемев, я передала ей кусок и смыла с рук едкие остатки.

– Спасибо, – добавила она.

– Не за что, – пробормотала я. На последнем слоге мой голос дрогнул.

Днем позже я искала Джейми перед ужином и наткнулась в коридоре на Лили.

– Привет, Анни! – кивком поздоровалась она.

– Здравствуй, Лили, – ответила я, в горле пересохло.

Вскоре вопросы стали задавать не только док и Иен. К моему удивлению, одним из самых активных оказался болезненный Уолтер, с лицом землистого серого цвета. Он бесконечно расспрашивал меня о Поющем мире и Летучих мышах. Даже молчальник Хит, за которого обычно говорили Труди и Джефри, заинтересовался Огненным миром и завороженно слушал мои рассказы об этой планете, хотя я не очень ее любила. Он забрасывал меня вопросами, пока не выпытал практически все известные мне подробности. Лили интересовала техника: космические корабли, доставлявшие нас с планеты на планету, техника пилотирования, навигация в глубоком космосе, топливо… Именно ей я объясняла про криоконтейнеры: их видели многие, но мало кто понимал, для чего они предназначены. Робкий Уэс, обычно сидевший рядом с Лили, спрашивал не о других планетах, а о Земле. Как у нас все устроено? Ни денег, ни вознаграждения за труд – почему общество Душ до сих пор не развалилось? Я попыталась объяснить, что это не слишком отличается от нашей жизни в пещерах, где все работали без денег, а плоды наших трудов делились честно, на всех.

– Да, – покачав головой, перебил меня Уэс. – Но здесь все по-другому: для лодырей у Джеба есть ружье.

Все посмотрели на Джеба, тот подмигнул, и все рассмеялись. Джеб заглядывал почти на каждый урок, но не принимал в них участия, а сидел, задумавшись, в уголочке, то и дело улыбаясь.

Джеб оказался прав насчет «средства против скуки»; как ни странно, несмотря на то, что у всех имелись ноги, ситуация напомнила мне Морские водоросли. Там существовало особое название для тех, кто развлекал других, вроде Утешителей, Целителей или Искателей. Я была одним из «рассказчиков», поэтому превращение в учителя здесь, на Земле, не стало чем-то новым, по крайней мере, в профессиональном плане. И на морском дне, и вечерами на кухне, наполненной ароматом свежевыпеченного хлеба, мы были в своеобразном заточении. Мои рассказы вносили свежую струю, новые впечатления, давали передышку от однообразного изматывающего труда, от созерцания одних и тех же тридцати пяти лиц, от одинаково печальных воспоминаний об утраченных близких, на время избавляли от страха и отчаяния, давно уже ставших привычными спутниками. Во время моих уроков на кухне было полно народу. Только Шэрон и Мэгги неизменно пропускали занятия.

Примерно на четвертой неделе моего так называемого учительства жизнь в пещерах снова переменилась.

В битком набитой кухне, помимо привычной парочки, отсутствовали Джеб и док. На соседнем столе стоял жестяной поднос с подошедшими булочками, готовыми к выпечке. Труди ежеминутно проверяла, не подгорела ли предыдущая партия.

Если Джейми знал историю, которую я собиралась рассказать, я поручала ему вести урок. Лицо мальчика загоралось воодушевлением, он жестикулировал, рисуя в воздухе картины. Хайди захотелось узнать побольше о Дельфинах, и я попросила Джейми по возможности ответить на ее вопросы. Люди всегда с грустью расспрашивали о новой планете, колонизируемой Душами. Дельфины казались им зеркальным отражением их самих в первые годы вторжения. Темные глаза Хайди под светлой челкой источали сочувствие.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});