Первое мгновение вечности - Рэйя

— Так, директор, — сухо начала она, — мой пациент еще не до конца выздоровел, так что повремените со своими расспросами, хотя бы пока мальчику не станет лучше. Взгляды Альбуса и Поппи на мгновение скрестились в молчаливом противостоянии. Победила медсестра, и минуту спустя донельзя опечаленный директор школы был выставлен за дверь. Мадам Помфри раздраженно покачала головой и бросила предостерегающий взгляд на молчаливого Снейпа, который наблюдал за происходящим со стороны, зельевар в ответ на это только скривился, предпочитая не вступать в полемику.

Присев на стул возле кровати Поттера, Поппи осторожно оглядела мальчика и глубоко вздохнула.

— Гарри, я понимаю, что тебе не хочется вспоминать о том, что произошло, и это совершенно нормально, но позволь мне задать тебе несколько вопросов, — мальчик поднял голову и посмотрел на медсестру. С ней он тоже ничем делиться не хотел, но почему‑то отказывать ей было еще страшнее, чем директору.

Когда ее слова были встречены упрямым молчанием, мадам Помфри успокаивающе улыбнулась первокурснику:

— Не волнуйся, я просто хочу уточнить несколько деталей, необходимых для твоего лечения.

Гарри обдумал ее слова и кивнул.

— Спасибо. — Поппи помолчала и задала первый из волнующих ее вопросов: — Скажи мне, там, в лесу, у тебя был стихийный выброс?

— Стихийный выброс? — недоуменно спросил мальчик. — Вы имеете в виду такой, как случается до школы?

— Да, — волшебница кивнула, — возможно, у тебя произошел всплеск неконтролируемой магии?

Некоторое время Поттер молчал, после чего неуверенно кивнул.

— Наверное…

— Ты не помнишь?

— Помню…просто, — он пожал плечами, не зная, что сказать.

— Мерлина ради, Поттер, — подал голос Снейп, заставляя ребенка выйти из оцепенения, — ни у меня, ни у мадам Помфри нет времени слушать ваше невнятное блеяние. Отвечайте на заданный вопрос.

— Я не знаю! — Гарри теперь смотрел на профессора. — Просто если стихийный выброс это те странности, что случались со мной в детстве, то это было не то!

— Почему? — Поппи перестала прожигать зельевара убийственным взглядом и посмотрела на Поттера.

— Потому что тогда это было не больно, — нехотя буркнул Гарри. — Разве во время таких выбросов должно быть больно?

Поппи и Северус переглянулись, слизеринец вопросительно смотрел то на одного, то на другого, пока не узнал этот особый взгляд, которым обмениваются взрослые, когда или не знают ответа на вопрос ребенка или не хотят на него отвечать. Мальчик вздохнул, он так и знал, что никто не даст ему вразумительного объяснения. Вопреки его мыслям Снейп внезапно заговорил:

— Это приводит нас к еще одному вопросу, — пристально глядя на мальчика, сказал он, Гарри выжидательно смотрел на своего декана. — К вам применяли какие‑либо заклинания?

— Да, — Поттер моргнул, не понимая, какое отношение это имеет к стихийному выбросу, Снейп и Помфри снова переглянулись.

— Что это было за заклинание? — осторожно уточнила медсестра.

— Первое я не помню, — задумчиво сказал Гарри, — оно мне ногу сломало, а второе, — он нахмурился, — Круциатус, кажется…

Поппи мрачно кивнула, подтверждая свои догадки.

— А это важно? — не удержался от вопроса Гарри.

— Мы предполагаем, что боль, которую вы испытали при стихийном выбросе, была последствием пыточного проклятья, — спокойно отозвался зельевар. — Насколько я понимаю, вас сначала пытали, после чего у вас случился выброс?

— Ну да, — Поттер кивнул, довольный тем, что ему все объяснили, а не стали, как обычно, все скрывать и умалчивать.

Поппи удивленно наблюдала за мальчиком. Он казался слишком спокойным для ребенка, которого подвергли пыткам и чуть не убили, она ждала, что из‑за прямых и довольно жестких вопросов Снейпа мальчик снова закроется в себе, но вместо этого Гарри, казалось, расслабился.

— Профессор, — встрепенулся потенциально травмированный ребенок, — это ведь вы нашли нас с Томом?

— Именно, Поттер, — недовольно ответил зельевар и ужаснулся, когда в глазах мальчишки вспыхнуло плохо скрываемое обожание.

— Спасибо, сэр! — звонко воскликнул он, Северус болезненно поморщился.

— Не спешите с благодарностями, Поттер, — сухо заметил он, — вы еще не объяснили нам, какого Мордреда вы устроили незапланированный турпоход в Запретный лес, что само по себе является серьезным нарушением школьных правил, за которое вас и мистера Арчера могут исключить!

— Но сэр! — от беспокойства Поттер чуть ли не подпрыгивал на месте. — Том совсем не виноват! Я даже не знаю, как он нашел меня, это все та музыка.

— Какая музыка? — раздраженно уточнил Северус, сетуя на то, что проклятый паршивец, видимо, никогда не научится адекватно излагать свои хаотичные мысли.

Поттер, приободренный тем, что профессор его слушает и даже задает наводящие вопросы, принялся бойко пересказывать события минувшей ночи, явно забыв, что пятью минутами раньше даже вспоминать о них без содрогания не мог.

Поппи только недоуменно хлопала глазами. Все деликатные расспросы доброжелательного директора Гарри встретил замкнутым молчанием, ей самой он отвечал нехотя и довольно односложно, хотя медсестра ни разу не сказала ребенку ничего, что могло бы его напугать, но стоило Снейпу заговорить в своей издевательской манере, как мальчик мгновенно бросился пересказывать все события. И дело было совсем не в том, что Поттер боялся зельевара. По правде сказать, если бы он боялся его, то Северус из него и слова бы не вытянул. Авторитет? Снейп для Гарри, возможно, и был более значимой фигурой, чем Поппи, но директор‑то должен был вызывать больше уважения в силу своего поста. Тогда почему? Мадам Помфри еще немного понаблюдала за Поттером, за тем, как он смотрел на своего декана, и вдруг все встало на свои места. Дело было в элементарном доверии. По совершенно неясной, непостижимой причине этот ребенок безоговорочно и всецело доверял Северусу Снейпу. Самому страшному профессору в школе. По крайней мере, мальчик доверял ему настолько, чтобы рассказать, что с ним случилось. Это было невероятно. Поппи невольно подумалось, что директор будет вне себя от горя, когда узнает о приоритетах доверия Гарри.

Впрочем, возможно тут сказывалось и Слизеринское воспитание, которое превращало всех представителей этого факультета в очень замкнутый круг людей с целым ворохом тайн и секретов, о которых не знал больше никто. Лидером такой группы был их декан, и только декан. По крайней мере, до окончания школы…или до того момента, пока обитатели змеиного факультета не сочтут своего лидера слишком слабым. Снейпа слабым не решился бы назвать никто, поэтому он пользовался особым уважением слизеринцев, чем втайне очень гордился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});