Раздельные постели - Лавирль Спенсер

— Кэтрин, ты можешь подойти сюда на минуту?

Он стоял на коленях, пытаясь удержать спинку кровати и перекладину под нужным углом, стягивая их гайками и болтами, не забывая чертыхаться при этом.

— Придержи это, ладно?

Его челка в беспорядке спадала на лоб… Она держала металлическую перекладину и чувствовала на своих пальцах вибрацию, пока он работал отверткой.

Положив поперечные планки, он встал и сказал:

— Мне нужна будет помощь, чтобы перенести матрац наверх.

— Конечно, — сказала она, почувствовав себя сразу неуютно.

Подымаясь по ступенькам наверх со своим неуклюжим грузом, Клей предупредил:

— Только направляй его, не поднимай.

Ей хотелось сказать: «Не будь таким заботливым», но она промолчала.

Наконец кровать была собрана, и в комнате воцарилась тишина. Они посмотрели друг на друга — их волосы растрепались; у него под мышками выступили круги пота, а у нее на правой груди красовалась полоска пыли. Он поспешно отвел глаза от ее груди.

— Вот, — произнес он, — можешь приступать.

При виде нового голого матраца они оба почувствовали себя неловко.

— Конечно, — сказала она с показной радостью. — Какого цвета простыни тебе нравятся? У нас есть розовые с большими белыми маргаритками, бежевые в коричневую полоску и…

— Не имеет значения, — перебил ее Клей, наклоняясь, чтобы поднять отвертку, а потом бросил ее в чемодан с инструментами. — Делай как хочешь. Я буду спать на диване.

Кэтрин растирала ладони до тех пор, пока они не онемели. Клей быстро вышел из комнаты. С минуту она неподвижно стояла, уставившись в никуда, потом слегка ударила ногой по новой коробке, оставляя на ней след от своего ботинка. Она посмотрела на отметину, держа руки в карманах джинсов. Она молча извинилась перед коробкой, потом забрала назад свое извинение, резко повернулась и упала вниз на край незастеленной кровати и заплакала. Из гостиной доносилась блюзовая мелодия: Клей включил магнитофон, и из него лился теперь хриплый женский голос под аккомпанемент пианино. Она взяла себя в руки и застелила кровать свежими, хрустящими простынями, а потом решила разложить свои вещи в новый туалетный стол. Она остановилась, держа в руках свитер, и позвала:

— Клей!

Но, очевидно, он не слышал ее, потому что играла музыка.

Она, тихо ступая по застеленному ковром холлу, спустилась на несколько ступенек вниз в гостиную. Он стоял, как ковбой, широко расставив ноги, большие пальцы рук свисали из задних карманов джинсов. Он смотрел в окно.

— Клей?

Вздрогнув, он обернулся.

— Что?

— Ты не возражаешь, если я займу туалетный столик, а ты комод?

— Конечно, — ответил он безразлично, — все что хочешь. — Затем он снова, повернулся к окну.

Выдвижные ящики туалетного столика внутри пахли новым, ароматным деревом. Все в доме было таким свежим, таким нетронутым, таким отличным от того, к чему Кэтрин привыкла. Ее снова охватило чувство того, что все происходящее — нереально, наверное, просто от бессмысленности того, что она делала. Но когда Кэтрин поняла, где находится и что лежит вокруг нее, ей вдруг показалось, что она посягает на дом, который по праву принадлежит другому человеку, и снова перед ней встал образ Джил Мангассон.

Звук выдвигающегося ящика вывел ее из состояния задумчивости. Она посмотрела через плечо и увидела Клея. Он тоже раскладывал свои вещи. Они молча ходили по спальне, каждый занимаясь своим делом, и только изредка говорили друг другу «извини», если это требовалось. Она открыла дверцы гардероба и увидела вещи Клея — спортивное пальто, плотно прижатые друг к другу рубашки и тщательно отутюженные брюки. Вся одежда аккуратно висела на вешалках, что приятно удивило Кэтрин.

В гардеробе стоял запах его духов, как и в его машине. Она закрыла дверцы и повернулась к нему, держа в руке приличное количество вешалок.

— Я думаю, что займу шкаф в другой спальне, если ты не возражаешь.

— Я могу плотнее сдвинуть свою одежду.

— Нет, нет. Все в порядке. Другой шкаф все равно пуст. Когда она прошла через холл и скрылась в комнате, он уставился в ящик бюро и задумался.

Через короткое время они встретились в гостиной. Клей был занят тем, что вынимал кассеты.

— Послушай, ты голоден? — спросила Кэтрин. — Мы не ужинали. — Было почти десять часов вечера.

— Да, немного. — Он продолжал сортировать кассеты, не поднимая глаз.

— О, но… — начала заикаться она. — Здесь ничего нет… Мы могли бы…

— Забудь об этом. По правде говоря, я не очень хочу есть.

— Мы могли бы куда-нибудь поехать и купить гамбургер или еще что-то…

Он посмотрел на ее живот.

— О, вероятно ты голодна.

— Со мной все в порядке.

Он вздохнул, бросил кассету в картонную коробку. Кассета щелкнула, и в комнате наступила тишина. Он уставился на нее, наклоняясь и упираясь руками в бедра, потом медленно покачал головой.

— Разве мы даже не можем поесть вместе?

— Да, но ты первый сказал, что хочешь есть, а теперь говоришь, что не хочешь.

Он прямо посмотрел на нее.

— Ты хочешь гамбургер?

Она погладила свой живот и робко улыбнулась.

— Да, я умираю от голода.

— Тогда, что ты скажешь, если мы перестанем играть «в кошки-мышки», поедем, и съедим по гамбургеру.

— О'кей.

— Тогда давай остальные вещи разберем завтра утром?

— Хорошо. И завтра же я что-нибудь куплю в супермаркете.

Вернувшись домой после позднего ужина, она поспешила сама снять свое пальто, боясь, что он нечаянно прикоснется к ней. Он последовал за ней в гостиную.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил он.

— Да. Я и не знала, насколько была голодна. Мы сегодня много сделали.

Они растерянно замолчали, не зная, о чем еще говорить.

Клей вздохнул и потянулся.

Ее охватила паника, желудок сжала спазма. Что ей делать? Просто уйти или предложить расстелить ему постель?..

Они заговорили одновременно:

— Ну, нам надо идти…

— Мне приготовить твою…

Она нервно взмахнула руками, показывая, чтобы он говорил, но он уступил ей право первенства.

— Я приготовлю тебе постель, — сказала она.

— Просто покажи мне, где все лежит, и я сделаю это сам. Избегая его взгляда, она поднялась наверх и показала, где лежит постельное белье. Когда она протянула руку, чтобы достать простыни, он поспешно предложил:

— Послушай, я сам достану.

Его движения были слишком быстрыми, и он наткнулся на нее до того, как она успела отойти в сторону. Он чуть не уронил стеганое ватное одеяло ей на голову. Она вытащила простыни и наволочку на подушку и положила на ватное одеяло, которое он держал в руках.

— Я оставила для тебя бежевые с коричневыми полосками. Их глаза встретились поверх постельного белья.