Десять поцелуев, чтобы влюбиться (СИ) - Любимая Мила

— Нет, — поджимаю губы. — Или не знаю. Всё сложно.

Как сказать, что переживаю я только из-за одного парня? Спойлер — зовут Дима и он его старший брат.

— Ясно, — Сотников-младший пристально смотрит на меня. — Я так понимаю, секса у вас не было с твоим Ромео?

— Это здесь причём?

Да, до этого у нас как-то не дошло. Что говорить, мы и целовались совсем не по-взрослому, словно стеснялись друг друга. Испортили дружбу отношениями.

— Значит, не трахались, — издевательски смеется. — Потому и разбежались, мать. Секс сближает.

Я его сейчас стукну, без шуток!

— Ненавижу тебя, — чтобы отвлечься беру в руки скетчбук Яна и открываю примерно посередине. — Оу…

Жар смущения опалил щеки. Была бы у меня вставная челюсть, то она бы непременно выпала.

— Чужие вещи без разрешения брать нельзя, — поучает меня Ян и выхватывает из рук свой блокнот с эскизами.

— Я даже спрашивать не стану.

— И правильно, — убирает рисунки во внутренний карман куртки. — Если к психиатру ходить не собираешься в ближайшие несколько лет. Дорогое удовольствие, знаешь ли.

Ага, кому надо к мозгоправу, так это Яну Сергеевичу. На минуточку, рисовать свои сексуальные фантазии — это диагноз.

— Ты больной маньяк.

— Сочту за комплимент. А тебе меньше тупить надо, Мария Викторовна.

Да, Янчик сегодня в ударе.

— Не с той ноги встал?

— Не знаю, кто как, но лично я встаю с двух ног.

Ну точно не в настроении.

— Из нас двоих тупишь только ты.

— Объясни, — наклонился ко мне через весь стол. — Будешь убедительна, куплю тебе ристретто.

— Я ненавижу ристретто.

— Я знаю.

Ну всё, сам напросился!

— Будешь тупить — Аврора влюбится в какого-нибудь хорошего мальчика. Достаточно убедительно, Ян?

— Туплю? — он отодвинулся от меня, перевел взгляд на Жарову и резко вскочил со своего места. — Смотри и учись, Машенька. Показываю один раз.

За несколько шагов он подходит к стойке. Рори в это время протирает мерный стакан салфеткой. А когда Аврора поднимает взгляд на Яна, парень обхватывает её лицо руками и целует.

По-взрослому.

За один день я выронила свою вставную челюсть уже дважды. Но, кажется, Аврора решительности Яна не оценила, влепив ему хлесткую пощечину и бонусом треснув стаканчиком по голове. Но этот мартовский кот всё равно возвращается с такой довольной физиономией, словно это всё его гребаный план.

— Живой?

— Пригласил на свидание.

— А она?

— Сказала, цитирую: «Попробуешь засунуть свой язык в мой рот снова — я тебя убью, БАРСик».

— Смирись с поражением, Ян.

— Это не поражение, а вызов. И я его принял.

Лишь грустно улыбаюсь ему в ответ. Однажды я тоже приняла вызов и очень горько об этом пожалела.

Десять поцелуев, чтобы влюбиться

Заставили моё сердце остановиться.

Возможно, в будущем оно будет биться —

Когда Он перестанет мне снится…

Глава 59 — Моя любовь — это пустота

Маша

Домофон что ли сломался?

В который раз набираю номер квартиры Князевой, но никто не отвечает. Ну как так?

Начинаю звонить подруге на мобильный, но там тоже не алё — абонент недоступен и далее по известному маршруту посылают.

Десять минут ещё топталась у парадной, пока оттуда не вышли люди. Наконец-то! Я думала уже, что все конечности себе отморожу.

Ну, Мира!

Ещё в среду договорились пойти с подругой в новый музей, причём это была полностью её инициатива. Условились, что зайду за ней после того, как закончу с делами. Неподалеку от дома Мирославы есть очень хороший книжный магазин, я там заказала книги по японской мифологии для работы над статьей.

Если она сопит в обе дырочки, то я душу из неё вытрясу. Честное слово! И плевать мне на выходной день.

Несколько раз жму на звонок, только всё одно да потому — ни ответа, ни привета. Когда я уже потеряла всякую надежду на то, что мне откроют, громко щелкнул замок и дверь широко распахнулась.

А там…

Никита Тарасов собственной персоной, да ещё и в одних спортивных штанах.

Это именно то, о чём я думаю, да?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вот чёрт! Охренеть!

Конечно, примирение Ника и Миры довольно призрачно маячило на горизонте. Весь универ шептался у них за спиной.

Весь последний месяц он из кожи вон лез, чтобы вернуть её. Просил прощения, упорно добивался внимания, красиво ухаживал. Как-то раз пришел ко мне в редакторскую и упросил опубликовать в номере его стихи. Хотя это громко сказано. Такого эпичного позора Ник ещё не испытывал.

Впрочем, все вокруг только умилялись, какой он милый, романтичный и самоотверженный. А то, что рифмы нет и в помине — не важно. Пропал парень, короче. Действительно влюбился в Князеву и Мира прекрасно знала о его чувствах. В это нельзя было не поверить, но… прощать зачем? После всего?

Ой, дурная баба!

— Заходишь? — усмехнулся Тарасов.

— Захожу.

Ник почти сразу самоликвидировался и в прихожую вылетела запыхавшаяся и раскрасневшаяся Князева. Глаза горят, улыбается во все тридцать два зуба, волосы растрепаны. Счастливая, светится, как сотня прожекторов, так и излучает позитивную энергию.

Ясно-ясно, грушевый латте, наверное, пили. С пончиками.

— Прости, я телефон не слышала.

— Ничего необычного, — бурчу, снимая обувь. — Головой ударилась?

— Маш… я его люблю. А он любит меня. Понимаешь?

Понимаю…

— Пойдем кофе пить?

— Пойдем.

Мира суетится, накрывая на стол. Кипятит чайник, достает кружки. Ник делает бутерброды и жарит яичницу с беконом. Они вдвоем смотрятся так правильно, привычно, по-домашнему.

Отчасти, я рада за Миру, а отчасти… переживаю. Потому что Ник уже зарекомендовал себя, как полная сволочь. Дважды.

Едим в полной тишине, что она уже начинает давить на мозг. Атмосфера накалилась до предела. Ощущение, как будто в любую секунду вспыхнет пламя.

После завтрака Ник ссылается на дела и уходит в другую комнату. А на самом деле просто дает нам возможность побыть одним.

— Как вы сошлись? — повернулась к подруге.

— Я узнала, что они с отцом уезжают во Францию. Навсегда. Тогда я ясно поняла — без него не смогу. Он мне нужен.

Да, она сумасшедшая и влюбленная. По самые помидоры. Радует лишь одно — Ник точно такой же. Это видно по тому, как они смотрят друг на друга, как двигаются. Словно она солнце, а он её спутник.

— Если он обидит тебя снова, то я его кастрирую.

Мира заливисто смеется.

— Маш, — подруга качает головой. — Ты ведь не против? Наверное, после всего… после этого спора… я выгляжу круглой дурой. Но верю ему и готова дать шанс. Нам обоим.

— Выглядит, как конец дурацкого ванильного фильма. Не важно против я или нет, это твой выбор, и я его уважаю.

— Но не поддерживаешь.

— Извини, — развожу руками. — Не могу понять, как можно простить человека за такое. Во второй раз.

— Любовь не только светлая, у неё есть и темная сторона. Важно принять обе и тогда многое становится понятным и простым.

Когда моя милая мечтательная Мира стала философом, м-м-м?

— Вот это ты пустилась в рассуждения, — допиваю свой кофе и пристально смотрю на подругу. — Знаешь… мне нужно кое-что тебе рассказать.

— Про Диму?

— Про Диму.

Чёрт, это тяжелее, чем может показаться.

Произошло столько всего, что я просто не представляю с чего начать свою историю.

Я уже столько раз собиралась это сделать, искала удобный момент, собиралась с силами, подбирала нужные фразы.

Но теперь, стоило сделать первый шаг навстречу, как слова полились из меня стремительным водопадом.

Вываливаю на лучшую подругу всё, до самой последней крупицы.

Начиная с жаркого во всех смыслах лета, нашего совместного времени с Димой, первом поцелуе и первой близости, и заканчивая ссорами и сомнениями.

Рассказала о Яне, который встал между нами и запустил цепную реакцию. Как я потеряла голову от Сотникова и никого, ничего не видела, кроме него.