Механический Орфей - Рэй Олдридж

— Верно. Может, удастся выяснить, держится ли еще крепость Юбере, и понять, спустились ли военные действия на тот уровень, через который мы рассчитываем проникнуть внутрь. Главное, не слишком выделяться своим любопытством.

— А если там никого не окажется?

— Есть и другие ходы. — Руиз подумал о тех связях, про которые клон знать не мог: создатель чудовищ Публий, он же несостоявшийся Император мира, хозяйка рабских казарм Алмазная Подвеска, старый друг Олбани.

Повинуясь внезапному порыву, он спросил:

— Помнишь Олбани Евфрата?

Малыш улыбнулся.

— Естественно. Хороший парень, насколько может быть таковым наемник.

— Он умер.

— Откуда ты знаешь?

— Он работал на меня, и один из моих врагов оторвал ему голову.

— У-у-у… скверное дело. — Огорчение Малыша было искренним, но Руиз отметил некоторую поверхностность реакции клона. Что бы это значило?

— Ты отомстил за него или предпочитаешь подождать, пока через пару миллионов лет Вселенная сама расправится с убийцей? — поинтересовался двойник.

— Да нет. Я убил того, кто прикончил Олбани… Вернее, смотрел, как он умирает. Это был Публий…

— Вот здорово! — На лице клона засияло такое удовольствие, что бывшему агенту сделалось несколько не по себе, хотя он и разделял чувства собеседника.

— Стало быть, Публий? Насчет него и спрашивать ничего не стану. Он гораздо большее чудовище, чем любое из его произведений.

А Руиза почему-то, так и подмывало рассказать двойнику про сделку со старым врагом. Секунду он еще колебался, а потом выложил все: как он убил Алонсо Юбере, как потерял всех своих людей, как Публий его предал, описал гибель бывшего товарища. Руиз излагал эту историю со все возрастающим чувством стыда, но когда он закончил, то не увидел в глазах клона ничего, кроме понимания и одобрения. Посмотрев на это красивое лицо, он ощутил, как в нем, по непонятной причине, закипает гнев.

Повисла долгая пауза. Затем Руиз спросил:

— Ну что, дашь мне какой-нибудь мудрый совет?

Малыш криво улыбнулся.

— Вряд ли. Мне ужасно хочется попросить, чтобы ты не делал глупостей, которых не стал бы делать я, но я никак не могу решить, дурацкое это желание или серьезное. — Лицо его приняло смущенное выражение.

Бывший агент поднялся, раздумывая, стоит ли пожимать руку самому себе.

— По-моему, дурацкое, — сказал он.

Глядя сверху вниз на сидящего в кресле двойника, Руиз подумал: какое ранимое создание, даром что у него руки душителя. Гнев его погас и превратился в некое подобие жалости. Повинуясь этому чувству, он произнес:

— Трахунки сообщили мне, что Низа сейчас находится в крепости Юбере. Что ты думаешь по этому поводу?

Малыш резко вскинул голову.

— Правда? Это интересно. — Он на миг задумался. — Но, по-моему, это значит, что крепость в руках Кореаны. Или принадлежала ей раньше, а потом досталась тому, кто оптом скупил имущество ведьмы.

— Ну, этими предположениями возможности не исчерпываются, — заметил Руиз.

— Конечно нет, — скорее всего нет. — Малыш смотрел на него как-то странно, и разведчик поймал себя на том, что снова не имеет представления, о чем думает его клон.

— Но если мы наткнемся на нее, пока будем искать Механического Орфея или когда будем заняты его разрушением… допустим, мы оба выживем… у Низы не возникнет проблемы выбора, а?

— Наверное, — выдавил Руиз, во рту у него пересохло.

Взгляд Малыша изменился, и Старик наконец понял, в чем дело. В этом взгляде слились зависть и желание, смущение и решимость одновременно.

— Честно говоря, мне тут не особенно нравится, — заметил клон.

— Ну, мне тоже не хотелось здесь задерживаться.

— Да. Интересно, как повернется дело, если выживем мы оба. Сдается мне, я — тот, кто спас ее от Кореаны. А ты — тот, кто завез ее на Родериго, а затем отдал обратно Кореане. — На лице двойника застыла вызывающая улыбка.

— Твоя правда, — медленно кивнул Руиз. В нем закипала ярость, и ему приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы это не отразилось на лице. Неужели он был до слабоумия наивен, полагая, что может доверять собственному клону?

Малыш обмяк в кресле и закрыл лицо руками.

— Прости. Прости. Все дело в том, что я-то потерял ее при еще более диких обстоятельствах, я имею в виду, для себя… Наверное, именно поэтому я так себя веду.

Ярость Руиза пропала так же внезапно, как и появилась.

— Я понимаю, — проговорил он. — Понимаю.

Уходя, бывший агент оглянулся: двойник продолжал сидеть в той же позе, спрятав лицо в длинных ладонях убийцы.

Глава восемнадцатая

Геджас стоял на мостике истребителя, лицом к ветру, на губах его застыла недобрая ухмылка. Он ощупал повязку на шее, куда гетманы прикрепили допросное устройство, вспомнил про Руиза Ава, и оскал его сделался еще шире.

Глубоко внизу, защищенные броней корабля, покоились десять манипул киборгов-убийц, прошедших лоботомию. Они лежали, обвитые коконами стазисных полей, — стальные семена… Скоро они прорастут кровью и муками.

Как родеригианец и предполагая, гетманы направили его в Моревейник. Через глашатая, который смотрел на него с завороженным отвращением, они изрекли:

— «Голос» Геджас, ты позволил убить свое божество. Искупить вину ты можешь одним-единственным путем: принеси нам спрятанное в Моревейнике сокровище.

— Так я и сделаю, — ответил он.

Но в сознании его гнездилась тайная мысль, целиком и полностью посвященная Руизу Аву. Какой же сладостной и согревающей душу она была!

Руиз напялил перекрашенную броню, затягивая ремни с какой-то машинальной ожесточенностью. Мыслями он был далеко от «Глубокого сердца» и опасного задания, к выполнению которого собирался приступить.

Его преследовало воспоминание о Низе, купающейся в фонтане возле канала на следующий день после того, как они удрали от Кореаны. Ее светлое, совершенное тело, улыбка, сверкающие струи воды, сбегающие по коже, — прекрасные и сладкие видения. Слишком прекрасные, чтобы быть правдой.

Бывший агент пожал плечами, чтобы поудобнее устроить желатиновые амортизаторы, разгладил кожную маску на лице и взглянул в зеркало, чтобы оценить, хорошо ли она сидит. Затем слегка подправил ее, кивнул своему отражению и поднял шлем. «Пора», — подумал он.

Улицы-каналы были так же пустынны, как и два дня назад. Руиз вел реактивную лодочку по городу, и не встретил ни души, пока не очутился примерно в километре от небоскребов Спиндинни. Тут он увидел нечто, заставившее его быстро отпрянуть в затененную часть канала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});