На грани войны - Кайла Стоун

благоразумная.

Новый выстрел испугал Розамонд. Она вздрогнула, затем медленно выдохнула сквозь зубы, заставляя себя сохранять спокойствие, собранность и самообладание. Отойдя от окна гостиной, она вернулась к кухонному острову. Достала рацию и переключилась на частный канал, который делила с Саттером.

На этот раз он ответил.

— Ты мне нужен, — сказала Розамонд.

— Я немного занят, если ты не заметила.

— Это не просьба. Мне нужно, чтобы ты немедленно пришел сюда и вывел меня из дома в безопасное место.

— Это невозможно.

Гнев пронзил ее насквозь. Как он посмел ей отказать?

— Я в опасности, Маттиас! Я оказалась в центре перестрелки прямо в «Винтер Хейвене»! Этого не должно было случиться!

— Планы изменились. — Он говорил раздраженно и задыхаясь. Рация издавала треск, как будто ее трясли, как будто он бежал. — Не все в твоей власти, Розамонд.

Она фыркнула.

— Похоже он взял над тобой верх?

— К чему теперь все это? — Его голос дрожал. — Кто-то меня сдал. Меня предали!

— Ты потерял контроль!

— Нет, ты! — прорычал он.

Розамонд стиснула зубы и сдержала свой гнев.

— Мы обсудим это позже. Сначала вытащи меня отсюда.

Пауза.

— Я не приду.

— Должно быть, я плохо тебя расслышала.

— Это значит «прощай».

Колючая дрожь вернулась. Она поднималась вверх по позвоночнику, превращая вены Розамонд в лед.

— О чем ты говоришь?

— Ничего личного. Пришло время спрыгнуть с корабля и найти другое место — пока что. Жаль, что в этот раз ничего не вышло, кузина.

Холодная ярость пронзила ее насквозь. Разве не она привела его сюда? Только благодаря ей у него все это появилось! Она дала ему все — комфорт и роскошь, контроль и власть. Как он посмел оставить ее, когда она нуждалась в нем больше всего!

Розамонд прошипела проклятие.

— Ты должен все исправить! Ты мой должник!

— Я ничего тебе не должен.

— Мы — семья! Семья — это верность!

Саттер мрачно усмехнулся.

— Ты ничему не научилась? Цепляешься за эти устаревшие идеалы, которых не существует. Никогда не существовало! Ты хотела, чтобы они любили тебя. Чтобы они поклонялись тебе. Ты хочешь быть их спасителем. Оглянись вокруг. Что из этого вышло? Следовало сразу сделать как я говорил.

— Ты потерял «Винтер Хейвен»!

— Ты сама его потеряла! — В его голосе сквозило презрение. — Это твоя проблема, Розамонд. Просто позволила бы им ненавидеть тебя. Черт, следовало сразу разрешить мне убить их всех. Тогда бы мы могли править этим местом.

— Я дала тебе все! Все, что ты хотел!

— Мы заключили деловое соглашение. Оно работало, пока работало. Теперь не работает.

— Не смей меня бросать! — закричала она в рацию. — Не смей делать это…

Щелчок.

— Маттиас! Ответь мне!

Никакого ответа.

— Маттиас!

Он исчез. Он бросил ее. В конце концов, он бросил ее, как и все остальные.

Ярость и отчаяние охватили Розамонд. Она дрожала от неистового гнева, от кипящей ненависти.

Ему лучше бежать и никогда не останавливаться. Она предпочитала оставлять грязную работу своим помощникам, но не отказывалась от того, что нужно сделать, если требовали обстоятельства. Пусть только он когда-нибудь снова попадется у нее на пути, она убьет Маттиаса Саттера.

Она бы задушила его голыми руками. А может быть, вонзила бы нож ему в ребра. Она хотела, чтобы он страдал. Так же, как она заставляла страдать своих врагов. Так же, как она уничтожила их всех, в конце концов.

Розамонд остановилась на мгновение, пошатнувшись, и заставила себя вернуть самообладание. Совсем рядом раздался треск выстрелов. Послышался гулкий удар, когда пуля попала в угол дома.

Она не поддастся унынию. Не сдастся. Розамонд Синклер не проиграла.

Это всего лишь неудача, причем она предполагала такой исход, верно? У нее есть планы и запасные варианты. На случай непредвиденных обстоятельств. Она предполагала предательство. И теперь она стояла здесь, преданная.

Но не все еще потеряно.

Она не окончательно вышла из игры. Еще нет.

Розамонд отключила рацию, достала спутниковый телефон и набрала номер, который хорошо запомнила. Сжав челюсти, она напряглась, готовясь.

Он взял трубку на втором гудке.

— Положение? — раздался знакомый голос.

— Горожане взбунтовались. Идет перестрелка…

— «Винтер Хейвен» — это все, что меня волнует. Мы договорились или нет?

Она сжала челюсть.

— Да. «Винтер Хейвен» готов и ждет тебя.

— Хорошо.

— Тебе понадобится больше людей, чтобы охранять его.

— Это не проблема.

Снаружи снова раздалась стрельба. Она подождала мгновение, пока выстрелы стихнут.

— Я полагаю, все так, как мы обсуждали? Как скоро ты сможешь прибыть?

— Возникла задержка.

— Ты мне нужен сейчас.

— Я отдаю приказы, не ты.

Розамонд раздраженно поджала губы, вена на ее лбу пульсировала. Внутри нее все кипело от отвращения. Она подавила его.

— Конечно.

— Я не могу назвать дату, только гарантию, что приду. С тобой свяжутся тогда, и не раньше.

Она сообщила GPS-координаты, которые он запросил — потребовал — и повесила трубку, не обращая внимания на тревожное бурление в животе. Она все еще могла контролировать ситуацию. Она все исправит.

Розамонд убрала телефон в сумочку и снова достала рацию. Для начала ей нужно выбраться из «Винтер Хейвена».

Она переключила канал.

— Ноа. Ты мне нужен.

Глава 58

Ханна

День пятьдесят пятый

— Ханна. — Голос Квинн прозвучал напряженно. — Я кое-что вижу.

Квинн и Ханна затаились в кабинете Виггинса, прижавшись по обе стороны окна, с оружием в руках. Они держались низко и незаметно, прислушиваясь к стрельбе, крикам и воплям, вглядываясь в темноту в поисках скрытого движения.

Свет внутри выключен. К стене под окном кабинета вплотную примыкал невысокий книжный шкаф. По обе стороны от стекла вдоль стены выстроились полные книжные полки. Квинн приподняла створку окна и сняла раму.

С позиции относительного укрытия они стреляли во все, что двигалось.

Лиам хотел, чтобы они не ввязывались в перестрелку. Он хотел, чтобы они вообще убрались из «Винтер Хейвена», но не представлялось никакой возможности безопасно вывести всех, особенно Майло.

— Мы не будем сидеть сложа руки, — заявила Квинн. — Это и наш город тоже. Это наши жизни.

Ханна ее поддержала.

Виггинс и Лютер находились в большой гостевой ванной комнате в центре дома, все еще связанные и с кляпом во рту, Лютер в одних трусах. Они будут в безопасности, дожидаясь, пока с ними не решат окончательно.

Майло лежал внизу, его тело присутствовало, но разум витал где-то далеко, дрейфуя в подвешенном состоянии между жизнью и смертью.

Призрак охранял их всех, беспокойно вышагивая по периметру лестницы и постоянно проверяя своих подопечных. Если кто-то приближался к раздвижным стеклянным дверям или окнам, Призрак поднимал тревогу.

Никому чужому не позволено входить в этот дом.

У