Месть географии. Что могут рассказать географические карты о грядущих конфликтах и битве против неизбежного - Роберт Каплан

В общем, на Аравийском полуострове остается лишь густонаселенный юго-запад, где Саудовская Аравия действительно уязвима, ведь именно оттуда через границу с Йеменом на территорию страны попадают оружие, взрывчатка и содержащие наркотик листья растения кат. И от того, как сложится будущее густонаселенного Йемена, где важную роль играет мощный племенной фактор, во многом зависит и будущее Саудовской Аравии. И географическое положение тут, возможно, значит намного больше, чем политические планы.

Иранское нагорье, с другой стороны, ассоциируется только с одной страной — Ираном. Население Ирана, составляющее 73 млн человек, в 2,5 раза больше, чем население Саудовской Аравии, и является наряду с населением Турции и Египта наибольшим на Ближнем Востоке. Более того, Иран достиг впечатляющих успехов в снижении уровня прироста населения, уменьшив его до менее 1 %, причем только 22 % населения страны моложе 15 лет. Таким образом, население Ирана — не обуза, как в случае с населением Саудовской Аравией, а преимущество. Можно утверждать, что, например, Турция обладает еще бо́льшим населением, аналогичным низким уровнем прироста населения и более высоким уровнем грамотности. Более того, Турция имеет стабильную аграрную экономику и более развитую, чем у Ирана, промышленность. Но о Турции речь пойдет позже. А пока отметим, что Турция расположена к северо-западу от Ирана, ближе к Европе и значительно дальше от главных центров обитания арабов-суннитов. К тому же Турция занимает место в нижней части списка производителей нефти и газа. А вот Иран — третий в мире по запасам нефти (18 млрд т) и второй по запасам природного газа (27,5 трлн куб. м). Тем не менее именно преимущество в расположении Ирана, как раз к югу от маккиндеровского «Хартленда» и в спайкменовском «Римленде», гораздо более заслуживает наше внимание, чем любой другой фактор.

Практически все запасы нефти и природного газа Большого Ближнего Востока находятся в районе Персидского залива либо Каспийского моря. Подобно тому как расходятся лучами от Персидского залива морские пути, так и из Каспийского региона расходятся сейчас и будут расходиться в будущем к Средиземному и Черному морям, Китаю и Индийскому океану трассы трубопроводов. А единственная страна, которая охватывает обе эти богатые энергетическими ресурсами области, — это Иран, простирающийся от Каспийского моря до Персидского залива.[404] В Персидском заливе сосредоточено 55 % запасов неочищенной нефти, а Иран господствует над бо́льшей частью залива, от реки Шатт-эль-Араб, на границе с Ираком, до Ормузского пролива за тысячу километров. Из-за маленьких заливов, небольших бухточек, больших бухт и островов — замечательных мест, где можно скрыть моторные лодки-камикадзе, таранящие танкеры, — береговая линия Ирана в Ормузском проливе составляет 2500 км. Следующая же по длине береговая линия ОАЭ составляет всего лишь неполные 1500 км. А еще территория Ирана омывается на протяжении почти 500 км Аравийским морем, на котором возле пакистанской границы находится порт Чахбехар. Это дает Ирану ключевую роль в обеспечении доступа по теплым морям к окруженным сушей среднеазиатским странам бывшего Советского Союза. Между тем побережье Каспийского моря на севере Ирана, обрамленное горами, густо поросшими лесами, простирается почти на 650 км от Астары на западе, на границе с Азербайджаном, до Бендер-Торкемана на востоке, на границе с Туркменистаном.

Есть еще кое-что, что можно увидеть, взглянув на карту рельефа Евразии. Вдоль западных границ с Турцией до Белуджистана на юго-востоке протянулись через весь Иран Загросские горы. К западу от Загросской горной цепи открыты все дороги в Месопотамию. Когда в 1934 г. британская путешественница Фрея Старк, ставшая автором более двух десятков книг о своих странствиях по Ближнему Востоку, исследовала Луристан в Загросских горах, отправной точкой для себя она, естественно, выбрала Багдад, а не Тегеран.[405] На восток и северо-восток от этих гор открываются дороги в Хорасан и пустыни Каракум (Черный Песок) и Кызылкум (Красный Песок), расположенные в Туркменистане и Узбекистане соответственно. Точно так же, как Иран использует богатые залежи энергетических ресурсов Персидского залива и Каспийского моря, он контролирует территории, расположенные как на собственно Ближнем Востоке, так и в Средней Азии. Такой возможностью не обладает ни одна арабская страна (как ни одна арабская страна не имеет сразу два богатых энергетическими ресурсами участка на своей территории). На самом деле вторжение монголов в Иран, в ходе которого, по самым минимальным подсчетам, погибли сотни тысяч человек и была разрушена система орошения, канат,[406] оказалось настолько опустошающим из-за планов Персии на Среднюю Азию. Иранское влияние в бывших советских республиках на Кавказе и в Средней Азии потенциально весьма велико, хотя эти же бывшие советские республики из-за наличия этнических соотечественников в Северном Иране теоретически могли бы дестабилизировать иранское государство. Тогда как в Азербайджане, граничащем с Ираном на северо-западе, проживают около 8 млн тюркоязычных азербайджанцев, в расположенных по соседству иранских провинциях Западный Азербайджан, Восточный Азербайджан и Тегеран количество азербайджанцев в два раза больше. Азербайджанцы были «сооснователями» иранского государства. Первый шиитский шах Ирана (Исмаил, провозглашенный шахиншахом в 1501 г.) был азербайджанский тюрок. В Иране имеются влиятельные азербайджанские бизнесмены и аятоллы. Дело в том, что, тогда как влияние Ирана, распространяющееся в западном направлении на находящуюся поблизости Турцию и арабский мир, хорошо установленный факт, влияние Ирана на территории к северу и востоку от него так же сильно. И если в будущем в Иране и южных мусульманских регионах бывшего Советского Союза установятся более демократичные режимы, влияние Ирана может только усилиться по мере роста культурного и политического сотрудничества.

Иран, как нам известно из газет, имел, по крайней мере до недавнего времени, весьма завидное политическое положение в Средиземноморском регионе: в секторе Газа, контролируемом группировкой ХАМАС, в Южном Ливане, находящемся под контролем организации «Хезболла», и в баасистской Сирии. Тем не менее одна интерпретация течения истории и географии предполагает распространение влияния Ирана во всех направлениях. Во дворце правителей персидской империи VI в. Сасанидов в Ктесифоне, к югу от современного Багдада, у подножия шахского трона были свободные места для императоров Рима и Китая, а также лидера центральноазиатских кочевников, на случай если эти правители явятся просить о милости царя царей.[407] Амбиции иранских правителей со временем не уменьшились, и в этом плане духовенство, в руках которого сегодня власть, очень похоже на покойного шаха. Кроме того, Иран — это не какое-то новообразование XX в., сочетающее в себе интересы семьи и религиозную идеологию и ограниченное к тому же произвольными границами, как, например, Саудовская Аравия. Территория Ирана как государства практически полностью совпадает с Иранским нагорьем — это, как выразился историк из Принстонского университета Питер Браун, своего рода «Ближневосточная Кастилия», развитие цивилизации которой распространяется далеко за ее географические пределы. Иран был первой супердержавой древнего мира. Персидская империя, даже во время осады Греции, «развернулась, как хвост дракона, до самого Окса, Афганистана и долины Инда», — пишет Браун.[408] Мнение В. В. Бартольда, крупнейшего российского востоковеда, жившего на рубеже XIX и XX вв., подтверждает это. Говоря о Большом Иране как о территории между Евфратом и Индом, он называет курдов и афганцев исконно иранскими народами.[409]

Из древних народов Ближнего Востока только у евреев и иранцев «есть тексты и культурные традиции, дожившие до современности», — пишет лингвист Николас Остлер.[410] Персидский язык (фарси) в отличие от многих других не был вытеснен арабским и сейчас существует в том же виде, что и в XI в., хотя и перенял арабское письмо. Иран как национальное государство и развитая цивилизация имеет более древнюю историю, чем большинство регионов арабского мира и все страны Плодородного полумесяца, включая Месопотамию и Палестину. Иными словами, в Иране нет ничего искусственно созданного — само наличие соперничающих центров власти в рамках его клерикального режима говорит о более высоком уровне институционализации, чем где-либо еще в регионе, за исключением Израиля и Турции. Как Ближний Восток является четырехугольником, где сходятся Африка и Евразия, то есть «мировой остров», Иран — то самое ближневосточное место глобального соединения. «Ось» Хэлфорда Маккиндера нужно переместить с центральноазиатских степей к югу от них, на Иранское нагорье. Вовсе не удивительно, что Индия и Китай, чьи военно-морские силы в определенный момент XXI в. могут разделить господство над евразийскими морскими путями, вместе с ВМФ США всячески обхаживают Иран и стараются угодить ему. Хотя Иран значительно меньше по размеру и количеству населения, чем эти две державы, или Россия, или Европа, если уж на то пошло, он из-за ключевого географического положения на Ближнем Востоке — как в плане расположения, так и населения и энергетических ресурсов — также имеет первостепенную важность для геополитики.