Биография нечисти (СИ) - Грегор Павел

Из глубин подземелья, где в мучениях умирал Кох, донеслось ещё два выстрела. Хотел ли немец убить какого-то каннибала или в отчаянной попытке просто решил прекратить собственные страдания можно было только гадать. Но журналист неосознанно представил эту жуткую картину, в которой слилось осознанное безумие живого человека и безумная рефлексия «ходячих мертвецов».

Добежали до лифта. Разом бросили мешок с ворочавшимся внутри «ворчуном» на платформу. И вдруг Сержант подскочил к Зиберту и схватил его за грудки.

— Сука! Ты же говорил у вас нет оружия! — в ярости закричал он. — Я мог спасти Сеню Галича, если бы не ваш немецкий междусобойчик.

Он несколько раз бесцеремонно тряхнул Зиберта и угрожающе зарычал.

— Да отпусти ты! — стараясь отцепиться от Пахи, рявкнул немец. — Я сам не знал! Алекс Кох человек фирмы. Он мне не подчинялся. У меня был приказ не вмешиваться и не препятствовать его работе.

Паха перестал трясти оппонента и резко оттолкнул его от себя.

— Подлая душонка! — процедил он. — Никогда не доверял вашему брату. Все вы лицемерные паскудники, от которых нужно держаться подальше.

— Ладно успокойся! — примирительно заговорил Зиберт. — Я всё компенсирую. Отдам долю твоего погибшего парня и даже накину сверху…

Вчетвером зашли на площадку, Зотов закрыл сетчатую створку, и Зиберт тут же схватился за пульт. Нажал на кнопку. Но вместо ожидаемого завывания двигателя все услышали беспомощные щелчки редуктора где-то наверху. Лифт несколько раз вздрогнул, поднялся на полметра и неподвижно застыл.

— Только этого не хватало! — зашептал немец. — Если эта штука не расшевелится мы тут…

Он нажал на кнопку ещё несколько раз и, не дождавшись результата, отбросил пульт в сторону.

— Что ж это такое!? — застонал Зотов. — Не хочу подыхать как Сеня.

Он опустился на пол и уселся прямо на гофрированное железо.

— Не беспокойся! — отозвался Паха. — Мы все тут сдохнем от удушья раньше, чем до нас доберутся упыри.

Зиберт подошёл к переговорному устройству, снял трубку и нажал на кнопку вызова. Ждать пришлось несколько минут. Потом из микрофона донёсся хриплый баритон Готлиба.

— Что у вас там!? — расслабленным голосом поинтересовался он. — Все живы здоровы?

— Пьёшь!? Мать твою! — зарычал Зиберт. — У нас тут подъёмник сдох, а ты глотку водкой заливаешь?..

— Откуда мне было знать, что эта падла так быстро выйдет из строя. А я ведь предупреждал, вниз идёт как по маслу, а вот наверх может и не потянуть…

Готлиб что-то уронил, завозился с какими-то бумажками.

— Надо устранить перегруз, — секунду спустя добавил он. — Пусть выйдут двое, тогда мотор точно справится.

— Я туда не пойду, — завыл Зотов. — Нет, ни за что. Как хотите, лучше сразу убейте.

— Чего разнылся? — зашипел Паха. — Я выйду!

Сержант посмотрел на Воробьёва и молча кивнул. Жест более чем понятный.

4

Оба вышли из клети, и Паха услужливо закрыл за собой створку.

— Проследи чтобы там всё было в порядке, — бросил он Зотову. — Чтобы ради экономии кое-кто про нас случайно не забыл.

— Будь спокоен за мной не заржавеет, — повеселев, заверил тот. — Толстяк у меня быстро всё починит. Ты меня знаешь, если оседлаю то не слезу.

Зиберт стоял у пульта и давил на кнопку. На оставшихся в лаборатории внимания он уже не обращал, а когда лифт дёрнулся и плавно пошёл вверх, облегчённо запрокинул голову и с чувством выполненного долга подбоченился.

— Пошёл! — прокомментировал Паха. — Не люблю я такие ситуации. Всегда возможны непредвиденные варианты, которые дорого потом обходятся…

Он покосился на журналиста и легонько пихнул того в плечо.

— Минут пять подождём, а потом свобода, — подбодрил он. — Воздуха в баллонах должно хватить, так что расслабься и побереги адреналин.

— Куда они отвезут эту тварь? — спросил вдруг Макс.

— Знать бы наверняка! Но по моим дилетантским соображениям где-то в Западной Европе у развесёлой компании садистов с учёными степенями существуют другие лаборатории, в которых достаточно успешно продолжаются эксперименты. В человеческом материале недостатка нет. Вот возьми хотя бы «Зону». Сколько народа здесь пропадает без вести? И не счесть…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Макс поёжился и посмотрел на собеседника.

— Страшно представить, что случиться если одно из этих существ вырвется на волю. Человечеству тогда точно крышка.

— Согласен! Постоянно ловлю себя на людоедской мысли, чтобы очередной вертолёт, который присылают немцы, рухнул где-нибудь в «сердце Зоны». Оттуда уж наверняка ни одна тварь не выползет. Что туда попадает назад не возвращается. Всё аномалии без остатка пожирают.

Они минуту помолчали. Потом до слуха донёсся лязг открываемой створки и отдалённые расстоянием голоса нескольких человек.

— Должно быть выгрузили нашего субчика? — сказал Паха. — Пора и нам на свежий воздух, а то я совсем запрел в этом костюме.

Он нажал кнопку вызова и в ожидании запрокинул голову. Устремил свой взгляд наверх и Воробьёв. Но когда не последовало никакой реакции, у Макса буквально оборвалось сердце. Наверное нечто подобное испытал и Сержант, лицо которого под колпаком маски побледнело и вытянулось.

— Неужели накрылся окончательно? — прошептал он. — Ну и вляпались мы с тобой брат!

После десяти безуспешных попыток вызвать лифт, Паха протяжно застонал и злобно ударил по панели кулаком.

— А воздуха-то у нас кот наплакал! — заметил он. — Если застрянем на пару часов, никаких запасов не хватит.

Макс почувствовал как во рту, где и без того было кисло воцарилась настоящая Сахара. От волнения пересохло так что пару секунд было больно глотать.

— Думаешь, Зиберт намеренно это сделал? — спросил он. — Заблокировал лифт, чтобы мы отсюда не выбрались?

— Не знаю! — отозвался Паха. — Но собираюсь это немедленно выяснить. Где-то здесь должно быть переговорное устройство.

5

Отыскать коммутатор оказалось не просто. Оборудован он был в тёмном углу прямиком за сетчатой конструкцией лифтовой шахты. Паха быстро разобрался как им воспользоваться, но трубку взяли только через несколько минут.

— Слава Богу! — с некоторым облегчением, проговорил Сержант. — Эй, наверху! Вы собираетесь нас отсюда вытаскивать?

— Я уже над этим работаю! — отозвался Готлиб. — Небольшой форсмажор. Случилось короткое замыкание из-за скопившегося конденсата. Потерпите полчасика и вас выручу.

Голос толстяка звучал совсем уж неподобающим для адекватного человека образом. Очевидно было, что бородач уже оприходовал по крайней мере одну бутылку подаренного Пахой виски, и недоброе предчувствие подсказывало, что ограничиваться этим он не собирался.

— Послушай Готлиб! У нас слишком мало времени! — закричал Сержант. — Выясни нет ли другого выхода! Пожарной лестницы какой или ещё одного лифта.

— Тут и выяснять нечего, — ответил немец. — Я знаю схему электропроводки в этой дыре как свои пять пальцев, а значит понимаю как с инженерной точки зрения спроектирован весь комплекс. Никаких пожарных лестниц в лаборатории не предусмотрено. А запасной подъёмник… В общем тебе это не понравится!

Толстяк замолчал и звякнул бутылкой о стакан. Полилась жидкость. Тут же донеслась короткая нецензурная отповедь на собственную неаккуратность.

— Да говори ты, чёрт пьяный! — не выдержав, зарычал Паха. — Чего темнишь-то?

— В общем дополнительный пассажирский лифт располагается в нижней точке шахты, — пояснил Готлиб. — Но добраться туда можно только через «первый блок». «Красный код», если понимаешь о чём говорю.

— Вот же засада! — протянул Сержант, поглядывая на журналиста. — Врубаешься о чём он? Через «первый блок» нам с голым руками не пробиться… Это смертный приговор.

Немного помолчали. Слышно было как на другом конце провода причмокивает Готлиб, очевидно закусывая только что принятую порцию алкоголя.

— Давай парень чини подъёмник, — наконец проговорил Сержант. — Только ради Бога завязывай бухать. И оставайся на связи, чтобы в любой момент мы могли до тебя докричаться.