Экзамен на бога - Владимир Кузьмин

– Ну елы-палы. Сударыня Система, простите великодушно, а побыстрее нельзя?

– Зачем? Вам все равно необходимо не менее семисот часов на релаксацию. Износ возможностей вашего организма критический.

– Это с чего бы? Я прекрасно себя чувствую.

Его едва ощутимо как-то слабенько-слабенько коснулся огневик, попытался успокоить и объяснить. Семен от этих объяснений едва не взвыл. Потому что и сам кое-что вспомнил. Он же попросту не успевал проделать всю работу. То есть своими силами не успевал. Вот и попросил что-то придумать, как-то себя подстегнуть. В его систему жизнеобеспечения накачали такое количество стимуляторов… при том не только химических, но и всяких других… огневик его постоянно подпитывал по-своему… но ведь и собственные ресурсы организм использовал, без этого никак. А все ограничения сам же ведь и запретил! Знал, что рискует, но понадеялся, что все вместе, он сам, Система, огневик, лекарства, стимулирующие устройства и все прочее позволят и работу сделать, и умереть не дадут.

Короче, довел он себя до полнейшего истощения. И доделывал все на наркотиках. Отсюда и бред про паука. Отсюда и мнимая бодрость в данный момент.

– Так что мой уважаемый друг и соперник, – услышал он голос не Системы, а Черного рыцаря, тот хоть и был ее частью, но вполне самостоятельной, – позволь теперь мне позаботиться о тебе. Огневик тоже истощен, но его проще и быстрее можно привести в порядок. Ну и покомандовать в собственном доме дозволь.

– Там Настя и… И к маме! – Он бы привел еще тысячу причин, но его насильно усыпили.

«Почти на месяц…» – мелькнула и потухла в голове последняя мысль.

«Разбудили» его чуть раньше. Но оказалось, что лежать в лазарете ему необходимо до конца срока. Система в расчетах не ошибалась.

Семен первым делом попробовал связаться с Настей, с другими ребятами. Не вышло. Глухо как в танке! Впрочем, оно и понятно, здесь нужна серьезная изоляция от внешних помех, а она блокирует ментальное общение.

– Уважаемый рыцарь, а вы не могли бы…

– Подать весточку друзьям моего уважаемого гост я?

– Ну да.

– И да и нет.

– Хороший ответ. Главное, все объясняющий.

– Я не могу в данный момент передать четко сформулированное информационное сообщение. Ряд процессов… Впрочем, растолковывать долго.

– И я все равно не пойму.

– Тоже верно. А подать весточку как-то иначе ты и сам можешь попробовать.

– А огневик? Если его отпустить…

– Вы с ним сейчас одно целое. Стоит ему отключиться, и ваше, скажем так, выздоровление затянется на неопределенный срок.

– Ладно. А мне самому что можно?

– Вновь подключиться к системе и сделать что-то, чтобы тебя поняли.

Семен задумался. Но его вдруг неудержимо потянуло в сон. Взбодрить себя любым известным способом не получалось.

Он старался, честно старался сосредоточиться, но, кажется, опять впал в состояние полусна-полу бреда.

Подать весточку? Да проще простого! Он, помнится, будучи почти мертвым, это делал, между прочим! Вот сейчас построю… э-э-э… кхм-кхм… Чего бы построить? Вот, воздушный замок. Увидят ребята парящий в небе воздушный замок и сразу поймут… что все в порядке с Семеном Кольцовым. Нет, замок будет слишком прозрачным. Не заметят. А заметят, так могут решить, что это система чье-то желание исполняет.

Построю-ка замок из киселя. Тут уж все сразу поймут.

Вновь очнувшись, Семка так и не понял, достроил он это чудо инженерной мысли с башнями из киселя и с крышами из разноцветного желе или не достроил.

– Сколько мне осталось?

– Сутки с небольшим.

– Мозги работать не хотят.

– Займись простым делом. Опробованным.

Совет показался дельным, вот только голова снова его подвела. Воспаленное воображение заставило вдруг ощутить себя Зевсом-громовержцем. Скачущим по небу в огненной колеснице и мечущим молниями. Но вскоре метать громы и молнии наскучило, и он принялся за созидание. Стал творить свой крохотный мир и пришел в полный восторг, потому что не может быть ничего прекраснее своего собственного мира, построенного своими руками.

– А хорошо получилось. Осталось заселить его…

И в этот миг он вновь пришел в себя. По-насто ящему.

– Не возникло желания остаться? – спросил его Черный рыцарь. – Система и в самом деле способна к созданию небольших, но вполне реальных миров.

Семен попытался сладко потянуться, но так и не понял, удалось ему это или нет. Зевнул, но как-то не по-настоящему. Зато понял, что наконец-то находится в полном уме и в здравой памяти. И кажется, во вполне удовлетворительном состоянии самочувствия.

– Не-а, – ответил он Черному рыцарю. – Не хочу. Зачем мне новый и прекрасный мир, если в нем зевнуть нормально не выходит. И мне чего-то вдруг захотелось снова стать вообще обычным человеком. Даже без суперспособностей.

– Давай уже на ты общаться.

– Давай.

– Можно подумать, что быть человеком, обладая такими способностями, невозможно.

– Ты прав. Это я не подумав ляпнул про суперские способности. Мне без них скучно будет. Они поскромнее возможностей Системы, но свои родные, потом и кровью заработанные. Стой! А вот вы на пару с огневиком можете у меня все это… гм… ампутировать.

– Можем. Но не станем. Даже если попросишь.

– Ага, щас! Выпустите меня уже из кокона. Побыстрее, пожалуйста.

Семка никак не ожидал, что из этого треклятого кокона его попросту выплеснут. На жесткий пол. С легкими, полными жижи, которой он дышал невесть сколько времени, но которая вдруг стала обычной жидкостью, а жидкости в легких не место. Кое-как прокашлявшись, он с трудом, несколько раз поскользнувшись, встал на ноги. Коленки дрожали.

– Сам просил, чтоб по-быстрому! – сказал Семен вслух.

Он подпитал себя энергетически, умял подсунутую ему миску каши и огромную кружку киселя. И взбодрился окончательно.

– Уф! Опа! Ну ё! – дошло до него. – А чего я голый?

– Так ты в одежде в кокон полез, – хихикнул Рыцарь. – Она там растворилась.

– Никто не предупредил!

– А ты не спрашивал.

– Ну хоть какую-то одежку можно?

– Какую-то можно.

Одежда появилась через несколько секунд. Семка подозрительно повертел эти наряды в руках, но оделся молча.

– Уважаемый рыцарь без герба на щите, не пора ли тебе появиться?

Ясное дело, Черный рыцарь появился сразу в двух шагах от Семена. Тот глянул на него оценивающе и растянул рот до ушей.

– Ну и какие у нас планы? – спросил Семка. – Чо молчишь? Я помню про то, что наш уговор должен быть исполнен и я навсегда должен остаться с тобой. Так, что ли?

– Гав!

– Умница! Значит, будем коротать дни вместе. Меня, сказать правду, это очень радует.

– Р-р-р.

Семка погладил собачий лоб и беззаботно рассме ялся:

– Знаешь, Черный рыцарь для собаки слишком длинное имя. Давай я тебя стану Витязем звать. Витязь – это то же, что и рыцарь, только по-русски.

Эпилог

38

Полковник Ковалев сидел на берегу уже десятый час кряду.

Когда Семен уговорил его заняться устройством турнира, он согласился легко. Да, парень многого недоговаривал. Но что в конце концов могло случиться?

А турнир, что ж, очень полезной выдумкой показался. Они с Кузьминым и сами сочли, что пора всех брать в жесткий оборот, иначе дисциплина расклеится. Ну и моральный дух поднимать было необходимо. С одной стороны, живут, как в раю, если не лучше. С другой – все с ума сходят, не понимая, как ту задачу, ради которой сюда с такими трудами добрались, выполнить. Опять же от дома и от родных уже который месяц оторваны, у ребятишек вон за год срок перевалил. А возвращение все откладывается, и с каждым днем вероятность того, что возвращаться станет некуда, возрастает.

Они бы просто ввели обязательные тренажи, физподготовку и отработку тактического взаимодействия. Но рыцарский турнир – тоже неплохо, оригинально, отвлекает от проблем, а значит, и мозгу дает отдых. А там со свежими силами…

Опять же, ему показалось, что в ходе подготовки налаживается взаимопонимание с той штуковиной, которая всем здесь управляет. Что лишним не было.

И вдруг такой нежданный поворот. Черный рыцарь! Ведь когда записи проанализировали, вышло, что его способности всего лишь равны способностям лучших бойцов группы. Даже уступают кое в чем. Просто взято одно у одного, второе у другого. То есть, как ни поверни, преимущества у него не было, участвовал он на равных условиях со всеми, по не им придуманным правилам. Даже юморить пытался. В общем, абсолютно честно сражался, не прикопаешься.