Фиолетовая звезда - Дмитрий Корниенко

Он уже успел пересечь поле, увидел матово струящуюся под луной нитку дороги, убегающую в ночное небо между двумя тусклыми холмами, когда услышал завывание двигателей «Тени». Только тогда он повернулся и долго стоял, глядя, как синий свет дюз растворяется среди редких перистых облаков. Еще некоторое время горела для него эта новая звезда, а потом Андрей потерял ее и побрел к асфальту.

17

— Наверное, не стоило вам сюда лететь, Кея, — сказал Кунс. — Или вы полагаете, что с окончанием войны интерес к военным преступникам несколько поутихнет?

— Вы-то себя здесь чувствуете в безопасности, — усмехнулась Кея.

Они сидели на открытой террасе исследовательского центра, расположенного в южном полушарии планеты Рук, и неспешно потягивали сок. Был вечер, и ясно проступили многочисленные маленькие луны, крупными горошинами усеявшие небо. Они проплывали по небосводу быстро, на глазах уходили за горизонт, но их сменяли новые, такие же белые, с размытыми серыми татуировками мертвых ландшафтов.

— Я ученый. А ученые нужны всегда, — ответил Кунс, и его губы хитро дрогнули. — Так как вы меня нашли? Через Ор-Краса? Я уж не спрашиваю о том, как вы с Дрэйдом выбрались из этой переделки. Да и, честно говоря, это мне не интересно.

— Дрэйд нашел Ор-Краса, и тот рассказал, как вовремя вы покинули Крон, и как тоже сначала хотели воспользоваться «Тенью», и как совсем неожиданно Адрант вызвал вас к себе и, поручив выполнить особую миссию, дал корабль.

— Все верно. Надеюсь, вы не ждете от меня, что я расскажу вам о цели миссии? Она теперь не имеет никакого значения, так что считайте ее похороненной среди обломков планеты Крон. Но я попросил бы вас не распространяться на счет самого факта такой миссии.

— Что ж, пусть ее цель останется среди обломков планеты. А что поговаривают в мире ученых о взрыве Крона?

— Я думаю, вам надо посидеть в баре — в мире пьяниц вы услышите гораздо больше.

— Кстати, Дрэйд подумывает открыть бар. Как вам его идея? — спросила Кея. — Говорит, что знает много историй, и в его баре посетителям никогда не будет скучно.

— Он еще и болтать собирается? В таком случае, я к нему не сунусь. Не хочу быть убитым случайной пулей, — Кунс усмехнулся. — А кроме того, интересных историй я знаю гораздо больше.

Они замолчали. Яркая звезда не спешила уходить за горизонт и за все время разговора не сдвинулась с места. Вечер здесь бесконечно длинный, а ночь долго не наступит. Когда желтый диск Оридо уйдет наконец за горы, с противоположной стороны, из-за моря, появятся голубые лучи другой звезды, Калиоке, и займется новый, бесконечно долгий рассвет.

— Так что вы от меня хотите, Кея? — спросил наконец Кунс, посчитав, что вступительное слово уже сказано. — Вы ведь прекрасно знаете, что, несмотря на вашу красоту, помогать я вам не буду. Слов «я в вашем распоряжении» вы от меня не услышите.

— Меня интересуют кое-какие сведения из мира Орри. Ведь вы…

— Кея! — перебил Кунс. — Проект «Инкубатор» — дело далекого будущего. Ни вас, ни ваших детей давно не будет на свете, когда этот проект, может быть, вступит в стадию реализации. Стоит ли этим заниматься? Тем более ничего изменить вы не сможете. Только потратите все оставшееся время вашей жизни, которая в этом случае станет совсем короткой.

— Одни укорачивают свою жизнь, другие продлевают… Вы, судя по всему, относитесь ко вторым? А не боитесь застать финальную стадию проекта?

— Не думайте, что вы умнее всех. Случайно ввязались в это дело и теперь считаете, что можете судить о том, что хорошо, а что плохо? Может быть, стоит просто подумать о том, что ваш умишко не может вместить всю информацию, к которой, к тому же, у вас нет и доступа. Так, слышали что-то… Учтите, следующий наш разговор будет для вас последним.

— Тогда зачем же так волноваться? — Кея растянула губы в холодной улыбке. — Теперь, по крайней мере, я смогу обрадовать Андрея, что в ближайшее время его планете ничего не угрожает.

— Так он жив? — растерялся Кунс. — Это неприятная новость.

— И чем же она вам так неприятна? — тихо спросила Кея, и уголки ее губ мелко задергались.

Кунс очень внимательно посмотрел на Кею, и то, что он увидел, ему не понравилось. Доктор покачал головой.

— Кея, когда вы загружаете в робота программу действий, вы ведь не сможете им пользоваться, пока в его память не записаны все сто процентов, — сказал Кунс. — Что-то похожее мы имеем и при переходе души в родственное тело. Полагаю, как раз сейчас догружаются эти последние проценты, — Кунс тревожно повернул голову, словно прислушиваясь к времени.

Кея молчала, осмысливая услышанное, потом уточнила чужим, севшим голосом:

— Командор завладеет телом Андрея в ближайшее время?

— Да. И хочу сказать, меня это не радует.

— Что можно сделать? — лицо Кеи стало каменным, и на нем резко выступили скулы.

— Ничего. Вы уже ничего не сможете сделать, Кея. Убить Андрея вы не успеете, да и не станете, насколько я вижу, а Командор вам этого уже не позволит, — Кунс поморщился. — Нельзя было оставлять Андрея в живых. Теперь я предчувствую много крови.

Кея встала.

— Я лечу на Землю! — уверенно сказала она.

— Зачем? — воскликнул Кунс. — Я же сказал, вы ничего не сможете сделать! В лучшем случае вы лишь успеете рассказать Андрею, что через несколько часов он умрет. Та еще услуга. А в худшем — вы встретитесь уже с настоящим Командором, и тогда он убьет вас!

— Я лечу на Землю.

18

Кутаясь в плед, Андрей мрачно наблюдал с балкона за приближением бури. Временами на его лице играл отблеск зарниц, словно от разгорающейся лампы дневного света. Но грозовой фронт был еще далеко, и молнии били пока по горизонту, хотя и в этом далеком мерцании чувствовалось неотвратимое приближение ненастья. Падало давление, и Андрей это чувствовал, а может быть, голова разболелась от невольного анализа прошедших событий, которые никак не складывались в единую картину. Однако остановить тяжелый мыслительный процесс, идущий по кругу, мог, пожалуй, только сон, да вот заснуть никак не получалось, а снотворного дома не было.

Неожиданно Андрей вспомнил про таблетки, оставленные Кеей, ведь, кажется, несколько штук еще оставалось. И действительно, на кухонном столе, с тех пор так и не прибранном, он нашел одну. При прочих равных он предпочел бы обычное сильное снотворное, а вовсе не такое, позволяющее ощущать себя во сне. Но настолько сильно было желание уйти из обыденности, казавшейся теперь такой пресной после всех космических передряг, что он принял решение проглотить то, что есть. В ожидании, пока средство подействует, ему вдруг пришла в голову одна идея. Он вскочил со стула, направился к книжному шкафу и взял с полки ту самую книгу, которую перечитывал перед встречей с Кеей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});