Полет тапка над Зулкибаром - Марина Владимировна Добрынина

будет угодно.

Мррр, мясо! Холодное мясо, но вареное. По сути своей я — хищник, а не какое-нибудь там травоядное. О! Лучок. Сладкий такой пахучий лучок. Терин, ты — сволочь! Два с лишним дня лишал меня этого удовольствия.

— Ааааа! Батюшки, привидение!!!!

О, что это?

Хм, женщина какая-то в обмороке лежит. Я ее не знаю, а потому пусть так и валяется. Найдет кто-нибудь — приведет в чувство. Нет — ну, судьба ее такая. Сама поднимется.

Возьму-ка я с собой вот эту курочку и вот эту булочку. Я ж не жадный. А Терин — пусть он будет сытый. Может, у него противность тогда убавится?

С дисциплиной, однако, во дворце нашем стало не то, что плохо, а вообще. Полный абзац. Слова Дусины — смысл мой. Радуйтесь. Короче, стражников на своем пути я встретил аж две штуки — оба спали. Ну что ж, судьба, знать, моя такая — неузнанным по собственному дому гулять. Где там Дусины покои? Ага, вот они.

И вот вхожу я такой красивый, ну и что, что лицо небрито, а одежда помята, зато в одной руке — мясо, в другой — хлеб. И что я вижу? Чернокнижник наш на Дусиной постели сидит такой весь грустный и печальный. Очи долу опустил, кота безучастно меж ушами поглаживает.

— Эй, — говорю, — страдалец, жрать хочешь?

— Нет, — глухо бормочет он.

Ставлю вопрос иначе:

— А не желаете ли откушать, Терин свет Эрраде, не помню дальше, что-нибудь, потому что Ваше обморочное от голода тельце мне таскать на себе неинтересно?

Молчит.

— А может, — спрашиваю, — Вы уже успели Дульсинеей Абрамовной отужинать? Так тогда курица Вам точно не повредит, потому что есть в Дуське нечего.

— Вальдор, хватит, — вздыхает Терин. — Дульсинея открыла портал в иной мир и ушла. Вместе с Таурисаром.

— Хм, — говорю, — но это не повод от еды отказываться. Я, между прочим, рискуя жизнью…

— Ну ладно. Хватит. Давай сюда, что у тебя там есть.

Это надо же, с такой скорбной миной и при этом с такой скоростью еду уплетать! Уважаю. Я бы не смог.

— Я, — говорит Терин, временами интеллигентно почавкивая, — только и успел увидеть, что ее косу, да Таурисара. Судя по выражению лица последнего — это не было предусмотрено планом. Вопрос следующий — куда она его утащила, когда она собирается возвращаться, и что нам с этим делать?

— Ну, — отвечаю, — на самом деле это один вопрос — чем мы займемся в то время, пока она с Таурисаром по другим мирам путешествует. А на другое, прости уж, друг Терин, нам повлиять не дано.

Чернокнижник смотрит на меня пристально, а сам при этом косточку обсасывает.

— М-да, — наконец, произносит он, — мудр ты, Вальдор, не по годам.

А я такой.

— Ну что же — говорит Терин, меланхолично вытирая пальцы о Дуськину простынь, — будем убирать членов Совета. Бейсик мне сказал, что во дворце их трое. Тоури — старичок неведомо скольки лет от роду, спокойный и безобидный. Гамос — молодой, но глуповатый словесник. И Туба — Тубероза Улли — однокурсница моя. Очень эффектная особа. Тебе, думаю, понравится. Вот с нее мы и начнем.

Дуся

Через портал мы долго летели. Я даже начала лелеять надежду, что Таурисар не удержится и косу мою отпустит. Но нет, вцепился как клещ.

Полет наш окончился на свалке. Очень, знаете ли, "приятно" было приземлиться прямиком в кучу мусора непонятно какого происхождения. Ну, то есть понятно какого — человеческого. Но все равно, опять же, непонятно, что за человеки этот мусор мусорили, и какая там зараза водится? А тут еще этот Таурисар на моей косе повисший. Больно, между прочим.

— Да отпусти ты уже, наконец! — заорала я.

— Змея подколодная! Обманщица! — заверещал Таурисар, и не думая меня отпускать. Наоборот, гад, покрепче косу на кулак намотал. Он что, теперь всю жизнь собирается вот так меня держать?

— Это с какого перепугу я обманщица? — возмутилась я, на всякий случай подергав косу. Вдруг повезет и вырвусь? Какой там! Вырвешься, пожалуй, от такого.

— А кто клятву дал не сбегать в портал? Ты ее нарушила и теперь, по правилам, обязана на всю жизнь моей рабыней стать.

Я аж онемела от наглости такой. Он то ли по жизни такой дурак, то ли пока мы летели, головой стукнулся и резко поглупел? Как бы там ни было, почему он меня-то за дуру держит?

Таурисар по-своему понял мое молчание и совсем распоясался:

— Слушай мою команду, рабыня! Немедленно возвращаемся назад!

— А ху-ху не хо-хо? — рявкнула я. — Ты за дуру меня принимаешь? Так спешу тебя уверить, я не дура! Я в чем клялась-то? В том, что не полезу в первый портал, который открою. Я туда и не полезла. Так что отцепляйся от меня и поищи себе другую рабыню… вот, например, среди тех рептилий, которые к нам так торопятся.

А к нам, и, правда, спешили милые такие зверюшки. Наподобие динозавров доисторических. Зубастенькие такие, хвостатенькие, скачут на задних лапках и передними помахивают. Прелестные такие хищные кенгуру.

Вот даже не знаю, куда меня занесло, путь в какой мир мне открылся? Если тут динозавры, значит, это какой-то доисторический аналог моего мира. Но, с другой стороны, мы на свалке сидим. Она самая настоящая, человеческая, что я свалок не видела, что ли? Наверно, люди здесь вымерли и вот динозавры появились. А может быть, и не вымерли люди, может быть, эти динозавры — их домашние зверюшки?

— Открывай портал! Немедленно! — заорал Таурисар и больно дернул меня за косу.

— А вот хрен тебе!

Ну, обиделась я, что меня за косу дергают. Сначала даже не сообразила, что зверюшки не будут разбираться, кто из нас кто, и сожрут обоих. Правда, когда они подбежали поближе, до меня дошло, что моей жизни угрожает не меньшая опасность, чем этому клещу волшебному, который на моей косе повис. Он еще и визжать там что-то пытался, грозил заклинанием в меня шарахнуть. Но не шарахнул. По мне, во всяком случае, не шарахнул. У него хватило ума этим заклинанием зверюшек отпугнуть. Надо валить отсюда, пока они не очухались!

В надежде, что открытый мной портал ведет назад во дворец, я прыгнула. Таурисар прицепом за мной. Спасибо, конечно, ему, что своей магией динозавров этих отвлек и дал мне время портал открыть, но я была бы не против, если бы они Таурисара от моей косы откусили.

Попали мы не в Зулкибар, а в мою квартиру.

— Дукус!

Как, однако, быстро, прямо-таки с первого взгляда, признал