Рай и ад Земли - Юрий Иванович

Дверь щелкнула перед самым носом раскрасневшихся хранителей порядка. К их счастью, подобные вопросы решались со скоростью звука. Достаточно им было по рации обрисовать обстановку, как весь дом за четверть часа окружили со всех сторон еще несколько автомобилей, и теперь все с минуты на минуту ожидали прибытия распорядителя с подписанным прокурором ордером на обыск. Скандал разрастался нешуточный.

Все это время Дмитрий самозабвенно ворковал с Александрой, которая артистично сдерживала разгорающуюся у нее внутри ярость. Мнение о Динозавре менялось на противоположное со скоростью разворачивающейся операции. Еще совсем недавно она ему искренне симпатизировала, а сейчас была готова задушить собственными руками.

Тогда как Пыл Пылыч оживленно метался за стеклянной перегородкой и восторженно показывал сразу два больших пальца. Ему казалось, что объект вот-вот сядет на мель.

Да только Торговец оказался парнем довольно предусмотрительным. Связаться с ним по телефону никто больше не мог, но такое простое, устаревшее устройство, как пейджер, всегда имелось как у него, так и в распоряжении единомышленников. Как только он прочитал полученное сообщение, сразу вскочил на ноги и запричитал в трубку:

– Ох! Сашенька! Прости, у меня тут потоп! Уже второй раз за последнюю неделю забываю закрыть кран на кухне! Ай! Мой ковер…

И после этого выключил телефон. Ведь не объяснять же своей новой симпатии те неотложные дела, которые срочно требовали его личного участия.

Тогда как раздосадованная Александра уже через несколько минут со злостью барабанила по столу ни в чем неповинным мобильным телефоном:

– Не отвечает! Ну почему? Неужели что-то заподозрил? Шеф грузно подошел к столу и по-отечески похлопал своего лучшего агента по плечику:

– Ничего, не переживай! Пока что он находится в доме и действительно мечется в районе кухни. Кажется, там и в самом деле небольшой потоп. – Он взглянул на мониторы. – О! А вот и главные действующие лица прибыли. Ну-ка, ну-ка…

Почти одновременно к дому подъехали сразу три автомобиля. Личный адвокат проживающей здесь семейки, помощник прокурора с ордером на обыск и начальник ближайшего полицейского участка с огромной дымящейся сигарой в мясистых губах. Видимо, последний просто не смог удержаться, чтобы не влезть в такое громкое дело.

Переговоры начались еще на ничейной территории. Адвокат ознакомился с сутью предъявляемых претензий, изучил бланк ордера и довольно равнодушно кивнул собравшимся понятым. После этого он лично позвонил в дверь своего подзащитного, что совпало с весьма странным и редким явлением: с безоблачного неба послышался оглушительный предгрозовой грохот, а все здания содрогнулись от неожиданной вибрации. Задребезжали стекла, кое-где протяжно скрипнули укрытые черепицей крыши – и все стихло. Недоуменно оглядевшись по сторонам, адвокат опять повернулся к двери и повторил манипуляции с кнопкой звонка. А когда та открылась, рассыпался в извинениях:

– Господин Зденкер! Вопрос действительно чрезвычайной важности для вашей семьи, и я бы настоятельно советовал вам показать усыновленных вами детей немедленно.

– Ну да, видимо, придется это сделать, а не то вы нам дом развалите до основания…

– Это не мы! – стал заверять адвокат, но ворчание не прекратилось:

– Прошу сразу приготовить от моего имени соответствующие жалобы как на действия полиции, так и на безосновательные действия прокурора.

– Но если бы вы, господин Зденкер, соизволили показать детей…

– Мы с женой их воспитываем как независимых, полностью автономных личностей, поэтому никакого насилия над ними не допускаем. И другим не позволим! И если они не пожелали к вам выйти, преждевременно прервав свои занятия йогой, то имеют на это полное право как свободные граждане германского государства. А теперь… – Хозяин взглянул куда-то вовнутрь помещений и даже позволил себе ухмыльнуться: – Ну вот, даже супруга не захотела беспокоить наших деток. Поэтому и вас прошу проходить тихо, без шума и толкотни, и после того, как их увидите, требую немедленно покинуть мой дом.

Кажется, никто из желающих войти не поверил браваде опекуна. Но такт и вежливость постарались соблюсти. Разве что начальник полицейского участка вел себя шумно, нагло и вызывающе:

– Сейчас мы тут разберемся в вашей йоге!

Один из понятых был агентом конторы и с помощью видеокамеры предоставил возможность наблюдать и слышать всю дальнейшую сцену. Хозяйка дома чинно и неспешно провела возмутителей спокойствия в другой конец внушительного дома, прижала палец к губам, напоминая о необходимости соблюдать тишину, и после этого раскрыла обе створки внушительной комнаты, переоборудованной под домашний спортзал. На циновках, лицами к двери, восседали в позах лотоса две девушки шестнадцати и восемнадцати лет. Парень, которому недавно стукнуло семнадцать, восседал ровно посредине между ними. Любой наблюдатель и в самом деле сразу бы признал в детях последователей аскетизма и воздержания, хотя их лица выглядели довольно свежими и розовощекими. Да только у бравого полицейского, который сейчас переминал пригашенную сигару в пальцах, вид невинной троицы вызвал неожиданное раздражение:

– Мне кажется, они не живые. Может, они из воска? – заорал он и, громыхая своими ботинками, ввалился в комнату. – Эй, детки, вас что, здороваться не учили?

Его руки потянулись к замершим фигуркам. Но те неожиданно катнулись по полу и вскочили на ноги уже у дальней стенки:

– Не прикасайся ко мне, урод! – завизжала на высокой ноте самая младшая из троицы. На этот крик к детям заполошенно ринулась хозяйка дома, прикрывая детей собственным телом и расставленными руками:

– Что вам еще надо? Прочь отсюда!

– Хе! – Полицейский мерзко оскалился. – У нас ордер на обыск всего дома, и мы можем преспокойно его проводить без вашего согласия.

– Вы в бога верите? – Неожиданно для всех старшая приемная дочь сделала шаг к чрезмерно активному полицейскому. Тот нисколечко не растерялся:

– На подобный вопрос я имею право не отвечать.

– А в здравоохранение?

– И без него обойдусь…

– А зря! Ведь оно вас постоянно предупреждает: не курите! А вы умудрились так надышаться этой гадостью, что от вашего мерзкого дыхания вся комната смердит. Теперь проветривать придется. Фу!

Девочка говорила с таким пренебрежением, что начальник полицейского участка словно стал ниже ростом, настолько скукожился. Хотя все-таки попытался возмутиться:

– Это мое право – курить, никто мне не это запретит.

Дети тем временем уже открывали окна, но старшая так и продолжала сердиться:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});