Третий путь - Геннадий Ищенко

– Когда?

– Вчера утром.

– Так, – Лена задумалась. – Значит, они убили родственников членов нашего дома. Что может быть с вашей семьей, если узнают, что Лита осталась в доме Раум вопреки воле Совета?

– То же самое. У нас очень строгие правила.

– Значит, поступим таким образом. Память я тебе стирать не буду. Сейчас я тебя просто усыплю, а завтра поговоришь с родными. Время уйти у вас будет. Надеюсь, твои родные умные люди. Отсюда до наших границ лиг двадцать, на лошади часа полтора пути, если не ехать шагом. Я предупрежу патрули, и они дня три-четыре будут дежурить поближе к границе. Вас встретят и, если что, прикроют. Вас всех примем без проблем. Жить у нас гораздо лучше, чем в вашем гадючнике. Вон Лите понравилось. А в общем, как хотите, никого убеждать я не собираюсь.

– Осот, – тихо сказала Лита. – Приходите. Там очень хорошо и интересно жить, ты не пожалеешь.

– В любом случае, – сказала магу Лена. – Если не решитесь уйти и останетесь целы, постарайся откосить от похода на дом Раум: ничего кроме смерти его участники там не найдут. Все, смотри сюда.

Лена оголила рукав и вызвала печать.

– Сейчас ты ляжешь спать, – делала она внушение впавшему в транс парню, а утром поговори с родителями и сестрой.

Обратный путь занял еще меньше времени и обошелся вообще без происшествий, и вскоре Лену уже тискал радостный Петр, а она безуспешно пыталась расстегнуть пряжку и сбросить ножны с мечом, которые от объятий мужа больно врезались в спину.

Город Москва

– Мне страшно, Сережа, – мать со странным выражением лица стояла перед зеркалом, из которого на нее смотрела пожилая женщина лет пятидесяти. – Мне страшно, что я сплю и сейчас проснусь опять старой развалиной. И мне страшно за тебя. Если она может такое, и это когда-нибудь станет известно другим, у тебя ее отберут. И не помогут ни твои деньги, ни связи. Когда дело касается такого, нельзя положиться даже на друзей. Это если не считать красоты, которая разит мужиков наповал. Ты вот совсем скис. А ведь никогда перед женщинами не робел. И еще она очень умна. Мы тут много с ней общались. В чем-то она по детски наивна, но у нее острый ум и огромный жизненный опыт. Сколько ей лет, Сережа?

– Я не знаю.

– Спроси. Сколько бы ни было, но это уже зрелая женщина, а юная внешность это всего лишь обман. Кто она?

– Она не говорила? Ладно, тебе можно сказать. Она из другого мира, мама. Мира магии.

– Что-то такое я предполагала: наука так лечить не может, – она засмеялась. – Всю жизнь я считала магию выдумкой писак, но теперь не верить своим глазам не могу. У вас могут быть общие дети?

– В фильме, который оттуда мне передал человек, которому ты обязана жизнью, говориться, что такие дети уже есть.

– Покажешь?

– Сейчас принесу флешку. Я файл скопировал, а ее здесь у тебя оставил.

Вечером он приехал к матери вторично. Впрочем, на этот раз мама была только предлогом, а поговорить он хотел с Ланией. Он постучал в дверь ее комнаты и, услышав тихое "войдите", зашел. Лания седела на софе и смотрела какое-то шоу. Увидев его, она встала, выключила телевизор и пригласила присесть:

– Садитесь, Сережа. Как здесь у вас говорят, в ногах правды нет. Я так поняла, что вы все-таки решились со мной поговорить?

– Я не могу больше, Лания. Я не слишком падок на красивых женщин и прекрасно знаю цену большинству из них. Но вы это что-то особенное. Сначала была просто красота, которая просто гипнотизировала и лишала воли. Потом я увидел в вас мягкий покладистый характер и потаенную нежность. А мама рассмотрела и острый ум, и жизненный опыт. Вы можете надо мной смеяться, но когда я смотрю на вас сейчас, то сквозь всю вашу красоту я вижу одинокую, неустроенную и в чем-то глубоко несчастную женщину. И сразу рождается желание стать рядом и прикрыть собой от всех мерзостей жизни, оставив лишь ее радости.

– Я не буду смеяться, Сережа. Вы очень чуткий человек, если смогли рассмотреть такое. Ваша мама права: я уже давно не юная девушка, какой выгляжу. У вас не принято спрашивать о возрасте, а для магов, которые живут сотни лет, возраст вообще понятие относительное. Ведь большинство из нас погибает не от старости. А в нашем доме мы научились делать то, что не может больше никто в империи, мы научились возвращать молодость. Об этом вообще мало кто знает и лучше, чтобы не знал никто. Нам достаточно того, что красота наших женщин привлекает внимание соседей, которые сильнее нас и всего привыкли этой силой добиваться. Недавно наш дом чуть не уничтожили, и только благодаря руководству дома Раум, куда входят и ваш друг, и его жена, враги были уничтожены, а наших женщин освободили. Сейчас их воины постоянно охраняют наш дом. Одинокие женщины всегда тянуться к сильным и добрым мужчинам. Пройдет совсем немного времени, и наш дом войдет в состав их дома, а все желающие этого женщины найдут себе спутников жизни. У них все еще парней больше, чем девушек.

– А вы?

– А что я? Мне уже больше сотни лет, но я так и не нашла мужчины, с которым хотела бы связать свою жизнь, и от которого хотела бы иметь детей. Мужчины, конечно, были (у тела свои потребности), но любимого у меня не было и нет.

– Сколько же вы вообще живете?

– Я смогу прожить лет пятьсот, если раньше не устану от жизни.

– Расскажите мне о своем мире, Лания.

– Зачем вам это? Наш мир очень жесток и держится на культе силы. Корнеевы пытаются его изменить, и накачивают мышцы единственного дома в империи, где мне хотелось бы жить.

– Корнеевы?

– Да, Петр и Елена. Они входят в Совет дома и, по сути, определяют и стратегию и тактику его развития, и внешнюю политику. В Совете всем заправляют их друзья и единомышленники. Это, наверное, единственный дом в империи, где в Совете дома не ведется скрытая борьба за власть. У нас в Хелис женщины так и говорят "Дом Корнеевых".

– А если я приду туда, вы мне покажете свой мир?

– А вы мне покажите свой? – вопросом на вопрос ответила Лания. – Кроме десятка кинофильмов, которых я успела посмотреть в Раум и этого телевизора, я больше ничего в вашем мире не видела.

– А хотели бы?

– А вы как думаете?

– А что вы скажете на предложение совершить в моем обществе кругосветное путешествие?

– Заманчиво, – она засмеялась. – Только после того, как вы договоритесь насчет лечебницы.

– А если договориться не получиться? Я очень влиятельный человек, но мои возможности не безграничны.

– Тогда Корнеевым придется договариваться с вами, а у меня тем более не будет причины не принять ваше предложение.

Глава 18

Город Москва

Каждый день теперь, подъезжая к дому матери, он ждал встречи с чудом, и действительность его не обманывала. Мама сбрасывала за день лет десять, стремительно превращаясь в ту самую любимую и красивую маму Сережки Савицкого, которая осталась лишь в его памяти и на потемневших от времени черно-белых фотографиях. Второе чудо ждало обычно в своей комнате у компьютера, который он собственноручно принес и установил, научив Ланию пользоваться Интернетом, и снабдив пачкой дисков с художественными фильмами и описаниями различных экзотических уголков Земли. Фильмы подбирал собственноручно те, которые с удовольствием смотрел и пересматривал сам. Телевизор был окончательно забыт и от компа девушку могли оторвать только прием пищи и общение с матерью.

Первый визит традиционно был в комнату мамы.

– Как я тебе?

Перед зеркалом в красивом облегающем стройную фигуру платье стояла очаровательная тридцатилетняя женщина. Мама родила его, когда ей было уже тридцать пять, и такой, как сейчас он ее помнить не мог.

– С этим надо что-то делать, – говорила она, насмешливо глядя на смущенного сына. – Шмотки я себе заказала, а вот туфли надо выбирать самой. А куда я без них выйду? А без туфель вид совсем не тот. Вот подожди, стану на каблуки, ты еще сам мне сделаешь предложение руки и сердца. Помню, как-то лет в пять, ты клялся, что женишься только на мне. Надо выполнять обещанное! Да не смущайся так, когда я отсюда выйду, все соседи и так решат, что я твоя новая пассия, которую ты привез показать мамаше. Место жительства придется менять. Как и документы. Еще хотела спросить, как ты относишься к тому, что у тебя могут появиться братик или сестренка?

– Мама!

– Ты прав, – она перестала демонстративно вертеться у зеркала. – Девушкой я себя пока не ощущаю. Но Лания говорит, что нервная ткань восстанавливается гораздо позже тела и омоложение мозга займет еще около месяца. Не радуйся, в ее присутствии необходимости нет. Давай бери свою камеру и быстрее снимай. Вижу же, что не терпится меня покинуть. Как там у вас, кстати?

– Не знаю. Со мной приветлива и мила. Приняла приглашение совершить кругосветное путешествие в моей компании. Больше пока ничего.