Паломники Бесконечности - Семен Слепынин

— Вот оно что… — Женщина в волнении, заламывая руки, ходила из угла в угол. — Выходит, что жуткая Окаянная — это ближнее будущее нашей покинутой Земли, а вот эта зеленая — будущее дальнее.

— Вот именно. Сквозь радиоактивный пепел проросли чудом уцелевшие семена, столетиями планета °Живала и стала нынешней зеленой красавицей. Но коварной красавицей, Окаянной. Растительный мир приспособился к чудовищной радиации, но нам здесь не выжить. Мы отремонтируем двигатель и улетим дальше.

Пока шел этот разговор, номер третий старательно обследовал травы, потом перевалил через холм и скрылся. Шастал, видимо, на планете, спускался на дно рек и морей, паучьими лапами цепляясь за камни, взбирался на скалы. Вернулся он часа через два, и почти в тот же миг в пилотскую кабину влетел ошеломленный Мистер Грей.

— Фантастика, шеф! Смотрите! — закричал он, подавая дозиметр.

— Невероятно! — воскликнул Свен. — Всего десять микрорентген в час. Что это, Асенька? Ошибка?

Послали в разведку еще двух роботов с другими приборами. Результат тот же — радиационный фон для жизни идеальный. Посовещавшись, муж и жена отпустили в поля Мистера Грея, и тот принес насекомых и растения с корнями. Женщина была биологом. Она исследовала живые образцы, просвечивала их лучами, рассматривала в микроскоп и наконец подняла на мужа растерянный взгляд:

— И в самом деле фантастика, Свен. Получается, что растения и насекомые за триста лет своего выживания начисто съели радиацию и остались прежними. Нет, чуточку изменились. Но в чем, не пойму. Здесь какая-то тайна.

— В элементарных многоклеточных? Тебе везде чудятся тайны. Ну-ну, не обижайся. — Свен обнял жену и поцеловал. — Все складывается прекрасно. Подремонтируемся и полетим дальше. К черту Землю, ставшую Окаянной!

Свен и Мистер Грей на лифте, миновав несколько этажей, спустились в кормовой отсек и крайне встревоженные вышли из корабля. Дела плохи, понял я, сле-1 дивший за ними. Две дюзы помяты, чуть выше в корпусе зияла огромная оплавленная дыра.

— Попали, негодяи! — Мистер Грей, потрясая кулаками, разразился такой витиеватой бранью, что я засомневался: робот ли он? Очень уж искусно копировал он человеческий гнев.

— Хватит, Грей. Руганью делу не поможешь, — хмурился Свен и, поднявшись в пилотскую кабину, посмотрел на жену с тревогой и жалостью: — Крепись, Асенька. Крепись, дорогая. Большая авария у нас. Дюзы смяты, в корпусе пробоина. Через нее вытекло почти все субсветовое топливо. Не только улететь, но и подняться над планетой не сможем. Мы пленники Окаянной.

Жена встретила эту весть мужественно и спокойно:

— Ну что ж, Свен. Не в таких передрягах мы побывали. Уж лучше быть робинзонами Окаянной, чем заключенными многолюдного концлагеря. Только вот как Катюша?

Но Катюша была в восторге. Она носилась на прилегающих к кораблю лужайках, радостно взвизгивала и кричала:

— Мистер Грей! Смотри! Васильки, ромашки, лютики совсем такие, как у нас дома.

— Внешне такие же, но внутри чуть другие.

— А не вредные они? Не ядовитые?

— Нет. Мама твоя объясняла, но я ничего…

— Ничего не понял! — рассмеялась девочка. — И я тоже. Давай выпустим сюда мелких зверюшек. Мышей, кроликов…

— А может, сразу лошадей и медведей? — насмешливо спросил Мистер Грей.

— А для чего мы их держим?

— Для чего, для чего, — ворчал Мистер Грей. — Хотели подарить жителям соседней планеты. Не получилось. Как были мы от них на сотни световых лет, так и остались. Эх, Катюша, застряли мы на Окаянной. Пропали мы.

Мистер Грей опустился на бугорок и горестно обхватил голову руками. Притворялся ли он или в самом деле страдал? Кто разберет этого полуробота-получеловека? Катюша присела рядом, гладила его по плечу, приговаривала:

— Не горюй, Мистер Грей. Красавчик ты наш добрый. Разве здесь плохо? И зверюшкам здесь будет хорошо. Отпустим?

Уговорила все-таки Катюша. Растрогала своими ласками Мистера Грея. Тот повеселел и расшалился, как дитя. Он влетел в раскрытый нижний люк корабля и вернулся с двумя какими-то ящичками. Открыл их и выпустил на волю, к восторгу девочки, пчел и бабочек. Потом вдруг опомнился и почесал затылок:

— Эх, и влетит же нам от шефа.

Но расстраивался Мистер Грей напрасно. Когда я, перевалив через холмы, ушел от корабля подальше и перестал слышать голоса девочки и Мистера Грея, то обнаружил в цветущих травах великое множество кузнечиков, пчел, стрекоз, бабочек. Так что лишний десяток не нарушит равновесие природы. Лишь животных и птиц не было здесь, а всего остального хоть отбавляй.

В голубой выси плыли тугие белобокие красавцы облака, внизу качались метелки трав, порхали бабочки и кружились золотые хороводы пчел. Я присел, не согнув при этом ни травинки, не спугнув ни единой пчелы. Призрак! И взвыл я от тоски и жгучих желаний. Господи! Окуни меня в шмелиный гул, в пахучую духоту клевера, в прохладу лесов. Дай мне все это. И не в призрачных чувствах, как сейчас, а в живых трепетных ощущениях, в земных звуках, в кружащих голову запахах.

Но глух остался тот, кто ведает моей космической судьбой. А кто ею ведает? Случай? Посидел еще немного я, с грустью полюбовался такой близкой и такой далекой земной жизнью. Потом, вздохнув, встал и невидимкой направился к кораблю. Покидать робинзо-нов пока не собирался. Помочь им я не в состоянии, но узнать могу многое. Услышать от них надо побольше о планете, на которой я когда-то, еще в мезозое, покуролесил и натворил что-то непонятное. Потом и старпом с Крысоедом, не без моей помощи, сделали что-то такое, отчего нормальная планета превратилась в безлюдную Окаянную.

Еще не доходя до корабля, с удивлением увидел над собой целые стаи птиц и услышал неожиданные звуки: кошачье мяуканье, поросячий визг. Я поднялся на холм, прошел сквозь высокие травы (как приятно было бы раздвигать их стебли настоящими, вещественными руками… но что поделаешь?), приблизился к кораблю и понял: робинзоны основательно устраиваются на планете. Для начала они решили заселить ее недостающей фауной. Мистер Грей выпустил на волю птиц, потом целую стайку мышей. В клетке маялись кошки, сидевшие до этого на диете, и горящими глазами смотрели, как убегает их такая лакомая, такая натуральная пища. Мистер Грей открыл клетку, и кошки тоже скрылись в траве. Потом он выпустил свиней.

— А если кошечки и хрюшки захотят кушать? — спросила девочка.

— Оставим на ночь кое-что в кормушках, — ответил Мистер Грей. — Но только немного. Пусть сами Учатся добывать.

Свена и его жену я нашел не в пилотской кабине, а этажом ниже, в большой куполообразной лаборатории. Женщина возилась с новыми живыми экземплярами этой планеты. Ее приборам был отведен доволь но скромный угол. Основную часть лаборатории занимали непонятные мне конструкции. Свен, высокий и сильный, управлялся с ними с поразительной легкостью, даже с каким-то изяществом. Его длинные и гибкие, как у музыканта, пальцы, видимо, давно привыкли к сложной компьютерной технике.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});