Ошибки богов. Книга шестая. Жертва паладина (СИ) - Танков Вячеслав

— И как Кристалл там оказался? Ножками притопал?

— Не иронизируй, Аркнайт, — одернула меня Штайнер. Сейчас она снизошла до того, что соизволила появиться в голографическом изображении. Кто знает, что повлияло на этот раз, но в отличие от ее первого появления в кабинете Остапа, сейчас на ней была одета форма... немного другого образца. Военный верх практически ничем не отличался от первоначального. Зато низа практически не было! Если, конечно, ультракороткую юбочку-поясок можно было назвать «низом». При каждом наклоне, на свет появлялись ее голографические трусики в полосочку, радовавшие мой взгляд. Черт их знает, было ли это установленной формой или Ханна решила пофлиртовать, но факт оставался фактом — я больше пялился на ее ножки и попку, чем слушал подробные объяснения.

— Ричард, очнись! Во имя Императора, да что с тобой? — словно сквозь вату пробился ее голосок. — Сейчас не время отвлекаться на глупости! Видишь эту речку? Примерно здесь на тебя напали.

Девушка лазерной указкой показывала на места, изображенные на карте. Для этого ей пришлось встать на цыпочки и потянуться, отчего юбочка уползла аж на спину.

— Офицер Ханна, а где находится ваше тело в данный момент? — спросил, как бы между делом.

— На нижней палубе в отсеке криогенного стазиса камера 21 "б", — автоматически ответила та, не оборачиваясь и добавила:

— А-а-а, зачем оно вам?

— Интересно было бы пойти посмотреть, — ответил, задумчиво глядя на выпуклую попку, затянутую в шелковую ткань. Следовало признать, что ягодицы Штайнер были отменного качества! Наверняка, при активной жизни она не позволяла себе лишнего и постоянно упражнялась. Хотя, кто я, чтобы судить о жизни Предков? Может, им приходилось буквально выживать и отказывать себе во всем? А судя по пиетету, с которым девица относилась к почившему в веках Императору, периодически упоминая его, субординация там была ого-го!

— Даже не надейся, Ричард! — насмешливо ответила та, дразняще покачивая попкой. — Не для тебя росли эти булочки! Как я и думала, за тысячи лет ничего не изменилось! Святой Император! Мужики как были кобелями, так ими и остались! Но возвращаясь к кристаллу. Смотри внимательно! Мои датчики показывают, что сигнатура кристалла заметно увеличилась с момента, каким я его запомнила. У меня нет точных данных, а выпустить полноценный дрон на разведку для меня непозволительная роскошь на тех крохах энергии, что все еще остались. Тебе придется самому сходить, проверить и найти Кристалл. Только ты можешь «приручить» его, если он активировался благодаря твоей ауре!

— Скажи Ханна, разве тебе не хотелось выйти на улицу? На свежий воздух? Посмотреть на настоящее солнце? Ощутить его лучи на лице? — тихонько спросил я, видя, как напряглась спина девушки. — Что бы ты хотела?..

— Дурак! Дурак, дурак, дурак, дурак! — внезапно выпалила она, резко оборачиваясь. Ее голографическое личико было залито слезами. Топнув ножкой, она исчезла, оставив от себя тонкий луч, ушедший в потолок. Все погрузилось во тьму.

— Э-э-э, — только и мог я произнести. Опять, дурень, сначала сказал, потом подумал. — Ханна, прости, я не знал...

Из-под ног выскочил кролик, поманивший меня за собой.

— Понятно, — вздохнул, направляясь к выходу.

Но тот побежал в другую сторону, куда раньше мне не было доступа. Лампы поочередно зажигались, освещая мне дорогу, и тут же тухли за спиной. Пробежав мимо стеклянных кабин, похожих на лифты, кролик нетерпеливо застучал лапками возле небольшой обыкновенной дверки, похожей на кладовку хозинвентаря. Она даже открывалась вручную. Но внутри оказалось пусто. Лишь присмотревшись, я заметил в углу небольшой люк с красной ручкой. Приподняв его, с ужасом уставился на бездонную пропасть шахты. Должно быть, эта комната служила техническим обслуживанием для операторов лифта. По краю одной из стен во тьму уходила обыкновенная железная лестница.

— Ты предлагаешь мне спускаться по ЭТОМУ? — переспросил кролика, обернувшись. — Да ей же тыщи лет! А если я свалюсь?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тот по-человечески пожал плечами, вздохнул и постучал себя лапкой по лбу, явно намекая на чей-то недалекий ум.

— Хорошо! Я поверю тебе на слово! — проворчал. — Но если упаду в шахту, то буду являться тебе с того света! Хрен ты попадешь в свой кроличий рай!

Бормоча ругательства, пополз по лестнице, цепляясь за брусья с такой силой, что едва не сгибал их. Примерно через полчаса понял, что скоро просто свалюсь от усталости. Пот заливал мне глаза. Я был готов прыгнуть в шахту, из которой мне слышались тихие голоса... как вдруг мои ноги коснулись пола!

— М-мать твою! — тяжело дыша, сказал я. — Второй раз я не подпишусь на это!

Кролик уже поджидал меня за дверью.

— Хорошо тебе, ушастый! Раз и тут! — с завистью сказал я. Тот поскакал по коридору, не обращая на мои слова никакого внимания. Лампы практически не работали, поэтому мне пришлось сотворить несколько люмосов. Выйдя из служебной комнаты, я оказался в длинном стеклянном коридоре, по обеим сторонам которого мне были хорошо видны капсулы, стоявшие одна к одной, как заряженная патронами обойма. Они были покрыты вековым инеем, но, тем не менее, даже на расстоянии можно было рассмотреть лежащих в них существ в самых мелких деталях!

Их было бессчетное количество! Следуя за кроликом, я дивился помещенным в них существам. Казалось, все они безмятежно спали: человеческие мужчины и женщины. Длинноухие похожие на эльфов. Низкорослые карлики, зверолюды самой различной породы, киборги с хорошо заметными имплантатами и почти незаметными нашлепками на лбу. Крылатые, похожие на сильфид и гарпий. Существа, совсем не похожие на человека, и прочие, прочие, прочие... Бесконечные ряды капсул уходили далеко вглубь темного ангара... Все существа были одеты в синий комбинезоны, помеченные цифрами 101.

Кролик остановился перед большими воротами, на которых красной краской были выведены незнакомые слова, сложившиеся для меня в надпись: «Осторожно! Вход только для персонала с оранжевым допуском!» Крутнувшись, он исчез, а створки бесшумно разъехались в стороны.

Света внутри не было, но он и не требовался. Здесь стояли те же камеры, что и в том зале, но их было не в пример меньше, около пары десятков. В отличие от предыдущих, они светились изнутри мягким зеленоватым светом. Существа в них казались слегка задремавшими, готовыми вот-вот проснуться от малейшего толчка.

Я медленно шел, внимательно вглядываясь в каждую из них. Суровый мужчина, чье лицо было буквально изрыто шрамами. Девушка-лиса с механическими руками, одетая во что-то вроде технического жилета. Одноглазый зверолюд, застывший с приоткрытой пастью в странной позе, будто его насильно запихивали в стазис. Девушка с длинным рогом на лбу и не менее длинными ушами, прижимающая к небольшой груди что-то вроде маленькой дудочки...

И Ханна. Строгое серьезное личико, суровая форма, прижатые к бокам руки, закрытые глаза.

— Вот мое тело, Аркнайт, — прошелестел ее голос. — Как ты понимаешь, мне не выйти отсюда, как и всем остальным до тех пор, пока не будет найден независимый источник энергии. Да и вряд ли мы все дотянем до Пробуждения, обещанного нам Императором. Мне уже пришлось отключить почти все дополнительные системы, для сохранения жизнедеятельности Спящих. Но рано или поздно наступит момент, когда мне придется задуматься о том, чья жизнь важнее...

Ее голосок становился все тише, пока не исчез совсем. Я потрясенно смотрел на настоящее тело Ханны, только сейчас осознавая масштабы массового анабиоза, в который пришлось лечь всему персоналу этого гигантского корабля.

— Что же произошло? — прошептал, прислонившись лбом к холодному стеклу. — Что заставило всех вас пойти на такое?

— Много чего, — тут же ответила Штайнер. — Мы потерпели поражение в очередном сражении с Чужими. Нам удалось выйти в гиперпространственный прыжок, выкинувший нас в неопознанной системе. Многие покинули корабль в челноках, решив попытать удачу в самостоятельной стыковке на чужой планете. Остальным пришлось оставаться на корабле, терпящем аварийную посадку. Радиация, нехватка припасов и прочие беды вынудили многих из нас покинуть родной «Мерцающий», а остальные легли в камеры анабиоза, надеясь на то, что их когда-нибудь отыщут свои.