Год дурака (СИ) - "Литтмегалина"

— Нам очень повезло, что мы стали соседями, — тихо произнес Эрик. — Иначе я до сих пор жил бы своей прежней жизнью.

— Разве она тебя не устраивала?

— Тогда мне казалось, что устраивала. Сейчас я думаю, что мне было одиноко.

Мы молча чокнулись пластиковыми стаканчиками за что-то, невысказанное вслух, и потревоженное шампанское забрызгало золотистыми искорками.

— Пойдем, посмотрим…

Эрик потянул меня за руку и, когда мы подошли к краю крыши, у меня захватило дыхание: город был полон огней — горящие окна, фонари, реклама, фары проезжающих машин. Как тысячи светлячков, рассеянных в темном пространстве, они сияли и мерцали. По сверкающим водам Волги плыли маленькие золотые рыбки — корабли с сигнальной подсветкой. Подняв голову к небу, я увидела на нем россыпь звезд.

— Наверное, это самое красивое, что я видела. По телевизору не в счет.

— В мире много всего волшебного. Главное, смотреть с правильной точки.

Я фыркнула. По моему мнению, эта фраза выразила всю жизненную философию Эрика.

— Знаешь, я поняла, чего ты хочешь — стать частью истории, которая тебе нравится. Это как если бы фанат Гарри Поттера попал в один из томов серии.

— Именно. А чего хочешь ты?

Я пожала плечами.

— Выйти замуж. Все просто и банально.

Эрик пытливо посмотрел на меня.

— Звучит как формальность. Ты уверена, что это именно то, что тебе нужно? В смысле, это не звучит как найти любовь и человека, который станет действительно близким.

— Не знаю. Может быть, мама этого хочет. Или я прочитала где-то, что должна этого хотеть. Или это просто то, что считается необходимым.

— А чего хочешь для себя именно ты?

Наши взгляды встретились, и я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами.

— Соня? Ты в порядке? — мягко спросил Эрик.

— Да, но… знаешь, меня как будто никто никогда раньше об этом не спрашивал. Мама говорила — делай это, и ты станешь хорошей, а бабушка — не делай того, или станешь плохой. Но в конечном итоге я всегда получалась так себе. Бабушка требовала — доедай до последней ложки, а мама упрекала — ты набираешь вес. Мама отказывала моим просьбам, а бабушка навязывала мне то, чего совсем не хочется. Меня все время разрывали на части! И я уже совсем не понимала, что я должна делать! Я могла только ждать очередного указания. Несчастные любовные романы с похабными обложками — кажется, это единственное, что мне удалось отстоять для себя! Я так старалась быть милой и послушной, а в итоге получилось, что теперь я даже не знаю, кто я на самом деле. Меня как будто нет вовсе. Я совершенно никчемна, — я громко заплакала, и меня не могло остановить даже ощущение, что там, на земле, чужие люди каким-то образом слышат меня.

— Соня, — Эрик обхватил мое лицо ладонями, поднимая мою голову, — ты совсем не никчемная. Ты очень добрая. Ты заботливая. Ты всегда надеешься на лучшее, даже если все складывается плохо. Ты мечтательница. Рядом с тобой так хорошо…

Он потянулся ко мне носом, и я поняла, что сейчас он меня поцелует. В моей голове, натыкаясь друг на друга, заметались тысячи сомнений. Когда я уже намеревалась отстраниться, раздался громкий хлопок, и небо усеяли зеленые искры.

— Салют?

— Кто-то запустил ракету.

Снова хлопок, и теперь красные искры. Они сыпались прямо нам на головы. «Может, это знак, — подумала я. — Доказательство, что, если я поцелую его сейчас, это будет правильно».

Что-то неуловимо изменилось в лице Эрика, и он отступил от меня.

— Ты вечно ищешь внешнее одобрение, — сказал он сердито, в точности разгадав мои мысли. — Хотя бы раз прими решение сама!

На этом все было кончено. Домой мы ехали пусть не во враждебном, но все же в молчании. У Эрика торчал наушник из уха, но вряд ли он замечал, что слушает. Все же, несмотря на обескураживающий финал, это было лучшее свидание в моей жизни.

Ночью мне приснилось, что Эрик предлагает мне блок питания и компьютерную мышь, а заодно просит погладить его винчестер.

Утром, загруженная тревожащими мыслями, я на автомате побрела на работу.

— Конечно, оплата низкая, — рассеянно сказала я одной из претенденток, которая — редкий случай — позвонила сама. — Да, есть план, и он на 80 % превышает ваши возможности. Удачи в поисках работы. До свидания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что у тебя стряслось? — поинтересовалась Диана.

Я воткнулась в монитор, делая вид, что полностью погружена в работу.

— У вас с Эриком дело сдвинулось с мертвой точки, да?

Я не стала подтверждать ее догадку.

— Я надеюсь, ты проявила активность?

Я продолжала играть в молчанку.

— Какая же ты глупая! — взорвалась Диана. — Слушать тебя противно! Это первый и, с твоим везением, последний адекватный парень, который тебе встретился! А ты его упускаешь из-за собственной трусости и предрассудков!

Я уткнулась носом в клавиатуру. Возможно, Диана была права. Но по своим внутренним причинам я просто не могла.

— Свои мозги не пришьешь, — буркнула Диана и унеслась прочь, яростно вонзая каблуки в ковровое покрытие, слишком раздраженная, чтобы терпеть мое присутствие.

Дома, на столе возле компьютера, меня ждали диск, записка и коржик — последний, видимо, чтобы привлечь мое внимание. «Я загружен по уши. Тебе задание на сегодня — инсталлировать игру с диска на свой компьютер». Да пожалуйста. Знать бы еще, что значит «инсталлировать». Я посмотрела на обложку диска — на ней был небритый мужик угрюмого вида и надпись Painkiller, ни о чем мне не говорящая.

Похоже, Эрик недооценил мои способности, потому что с инсталляцией я кое-как справилась. Начать игру? Ладно, глянем. Игра началась бодро — главный герой и его жена погибли в автокатастрофе. Вот и сказочке конец. А нет, в Чистилище к ГГ явился божий засланец и клятвенно пообещал, что отправит его в рай к жене, если он поможет изничтожить четырех генералов Люцифера. Бред какой. Действие перешло на кладбище, и в нижней части экрана отобразилось устрашающего вида оружие, которым я могла управлять. Пока я думала, как мне выключить игру, на меня набросилась некая враждебно настроенная нечисть. Я импульсивно защелкала мышью, и, завращавшись, страшные лезвия в руках героя разорвали врага на части, разбрасывая по всему экрану куски мяса. Фу, какая гадость, да только псих станет в такое играть! Рассуждая подобным образом, я незаметно для себя вынесла с десяток врагов. Ладно, поиграю немного. Отвлекусь от Эрика.

Сосед постучался через несколько часов.

— Установила?

— Установила, — ответила я, закрыла дверь и вернулась к компьютеру.

К одиннадцати вечера Эрик принес мне чаю и картошку с котлетами, посоветовав через часок ложиться спать. Я пообещала, что так и сделаю.

В восемь утра мне пришлось собираться на работу — хотя бы потому, что я уже безбожно опаздывала. На улице все было в белесом тумане, который, кажется, видела только я.

— Опаздываешь, — встретила меня Диана. — Хорошо ты глаз накрасила. Один. Зато оба красные. Все в порядке?

— Все отлично.

Я села на стул и начала ждать, когда компьютер загрузится. Прождала десять минут, пока до меня не дошло, что я забыла его включить. Наверное, я все же не очень хорошо себя чувствую. А ночью казалась себе такой бодрой… Безумная игра. У меня до сих пор перед глазами все мечется и взрывается.

— Налей мне кофе, — попросила я Диану.

Пробудилась я от аромата кофе, или, может, из-за Дианы, которая схватила меня за плечи и трясла.

— Ты не можешь спать! Ирина зовет нас на совещание!

Я хотела возразить, что поздно мне яшкаться с сатаной, когда сам бог призвал меня на службу, но Диана уже перетащила меня в конференц-зал и бросила на стул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прижимая к себе папки, как будто они могли защитить ее от печальной статистики по проекту «Натюрлих», вошла Ирина. Я предпочла бы встретиться с ней на кладбище, с дробовиком в руках.

— Сколько? — бросила она, швырнув папки на стол.

— Тысяча, — сказала я. — Перли со всех сторон. Я расстреляла их всех.