Наемник (СИ) - Алексей Замковой

 – Гном же сказал, что какие-то монастыри уцелели! – я позволил себе вмешаться и перебить десятника, за что заслужил очень недовольный взгляд с его стороны. – И Нарив говорила, что маги посещали ее монастырь. Так в монастыре и надо искать!

 – Вот! – поднял палец Седой. – А кто нас к монастырю приведет, если местные уже, наверно, и забыли, где они находились?

 – А она, за триста лет, не забыла?

 – Я так понял, – капитан поднял голову и посмотрел прямо в глаза Ламилу, – что для нее эти триста лет прошли, как для тебя – ночь. Пока она пойдет с нами. Если появится другой проводник – хорошо. Нет – будем довольствоваться тем, что есть.

Капитан ясно дал понять, что всякие обсуждения на этом закончены. Отвернувшись от недовольно сопевшего десятника, Седой посмотрел на испуганно косившегося в сторону Нарив гнома, потом на саму женщину, так и продолжавшую сидеть неподвижно.

 – Спроси у гнома, что там дальше по ущелью.

Я не сразу понял, что вопрос обращен ко мне – мои мысли вертелись вокруг произошедшего инцидента. Нарив ведь обычно так рассудительна, никогда не теряла головы... Хотя, а как бы я себя чувствовал на ее месте? Скажи мне кто, что последнему из моих воспоминаний, которое, вроде бы, относится к совсем недавнему, не более недели назад, времени, исполнилось несколько сот лет... Да еще и весь мир перевернулся с ног на голову... Вот ты, Алин, как бы себя чувствовал, узнав, что из всеми уважаемого человека, можно сказать – героя, рисковавшего жизнью в бою с общим врагом, в один момент, даже сам того не подозревая, превратился в изгоя, которого чуть ли не ненавидят все твои соплеменники?..

 – Алин, ты оглох? – окрик капитана хлестнул словно плеть.

Встряхнувшись, я принялся расспрашивать гному о том, что ждет нас впереди.

 – Как полдня пойдете прямо по этой расщелине, – ответил Брумгум, – то выйдете на перекресток с широким каньоном. Там, если налево пойти, выйдете к Малому входу Карбума. Это город, где я живу. А если в каньон сворачивать не будете, то еще через день выйдете в Долину Чаши, где, по левому склону, Большой вход Карбума...

 – А сквозь горы как пройти? На ту сторону?

 – В Гиблые места? – Брумгум посмотрел на меня как на сумасшедшего. Видно, что он очень хочет что-то сказать по поводу нашей цели, что-то нелицеприятное, но, снова взглянув на Нарив, он просто покачал головой. – Туда никто не ходит. Это вам до Харума, нашего самого северного поселения, надо, а куда дальше – это я не знаю.

 – Седой, смотри какую птицу поймали! – окрикнул кто-то сзади и все внимание окружающих переместилось на что-то, пока мне не видимое. – Да, расступитесь же вы, ослы...

Толпящиеся вокруг солдаты зашевелились, будто высокие стебли травы, через которую кто-то пробирается, и вскоре перед капитаном остановились трое – два дюжих наемника и, зажатый между ними, незнакомый мне субъект, левую сторону которого украшает стремительно наливающийся краской синяк. Уж этот – точно человек, а не гном или еще кто-то. Стоит, нервно переминаясь с ноги на ногу и бросая по сторонам быстрые взгляды. Одет в длинную, ниже колен, кольчугу, из коротких рукавов которой, поразительно контрастируя с богатым доспехом, торчит какое-то серое, не первой свежести, тряпье. Ни оружия, ни шлема у пленника не оказалось.

 – Мы там, позади, в заслоне стояли, – принялся объяснять тот из наемников, который постарше, – а тут Гарит шевеление какое-то заметил. Доложили десятнику, так тот и говорит, мол изловите птичку, только аккуратно – чтоб перышки не помяли. Ну мы за камнями скрытно обошли, а они, голубчики, там сидят и в носах ковыряют. Этого, вот, сразу по голове отоварили... Правда, пока с ним канителились – другой убег.

Седой лишь кивнул в ответ на рассказ наемника и тут же обратился к пленному. О Брумгуме все как-то разом позабыли.

 – Ты кто такой? – капитан осекся, увидев, что пленник не понял ни слова. – Алин, чтоб тебя...

 – Ты кто? – поспешно, не дожидаясь продолжения со стороны Седого, спросил я.

 – Я? Это... – пленник отвлекся от увлекательнейшего занятия – подошвой странного мохнатого сапога, судя по всему – сделанного из козьей шкуры, он размазывал тонким слоем по плоскому камню, на котором стоит, ненароком раздавленного слизняка. – Карола я... Звать меня так, в смысле...

 – Эк вы его приложили... – прищурился Ламил, слушая как пленник что-то мямлит заплетающимся языком. –  – или он от рождения такой?

Седой лишь отмахнулся, не отрывая сурового взгляда от Каролы.

 – И зачем ты за нами следил?

Карола непонимающе смотрит на капитана, но, когда я перевожу вопрос, взгляд его проясняется и он кивает головой так, словно это кто-то ухватил его за волосы на затылке и трясет теперь голову, пытаясь ее оторвать.

 – Ямал нас за вами отправил! – радостно зачастил Карола. – Вы как прошли мимо нашего поста, так Ямал отправил одного с докладом в Карбум, а нам и говорит – идите и посмотрите куда они направились.

 – Сколько от вашего поста до Карбума идти? – после небольшой паузы спросил Ламил.

 – Хрона три. А ежели бегом, то и за меньше управятся.

 – Что еще за 'хрона'? – Седой сплюнул под ноги и выжидающе уставился на меня.

Я лишь пожал плечами.

 – От рассвета до заката – двадцать хронов. – раздался вдруг голос Нарив, о которой в этом вихре событий все уже успели позабыть. Похоже, она уже полностью пришла в себя. А если нет, то очень умело это скрывает. Только некоторая бледность абсолютно бесстрастного лица напоминает о том взрыве, который совсем недавно чуть не закончился печально для несчастного гнома. – С того момента, как нас не пропустила та застава, прошло чуть более четырех хронов.

 – Значит, три... пусть – два с половиной этих самых хрона... – принялся подсчитывать Ламил.

 – Это выходит, один хрон – около полутора звонов. – вклинился Баин.

Десятник, которого Баин сбил со счета, злобно зыркнул, но, подумав, кивнул.

 – Ну да... Почти четыре звона уже как о нас знают в том городе. – он снова взялся за подсчеты, а все остальные, включая капитана и даже Каролу, притихли, стараясь не мешать. – Еще через полтора звона тот Ямал получит указания, а тот второй, который был с вот этим и убежал, доберется до своих... Если бегом и ноги себе на камнях не переломает, то где-то через четыре звона.

 – Значит, через четыре звона на той заставе будут знать куда мы направились. – подхватил мысль Седой. – К концу второй дневной стражи об этом станет известно в городе и, еще через три с половиной звона, Ямал снова получит указания. За тыл, где-то до половины первой ночной стражи, можно не беспокоиться. Алин, спроси сколько сюда от города идти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});