Честь и бесчестье нации - Владимир Бушин

Вывернув наизнанку историю нескольких войн, лихо разделавшись с биографией нескольких военачальников, Радзинский на этом не иссяк и не утихомирился. Он гусиным шагом шествует дальше: "Накануне войны к руководству армией пришли новые люди — пусть пока неопытные, но куда более современно мыслящие и образованные, для которых гражданская война была всего лишь героическим мифом". Да, пришли новые и, конечно, образованные. Правда, не совсем понятно, откуда они, эти образованные-то, взялись в "самом чудовищном государстве всех времен". И с чего это исследователь пришел к выводу, что гражданская война была для новых людей в руководстве мифом? Да ведь почти все они — Жуков, Рокоссовский, Василевский, Конев, Еременко и другие — сами воевали на фронтах гражданской, а до этого — и первой мировой, только командовали не армиями и фронтами, конечно, а ротами, батальонами, самое большее — полками. У иных был еще и опыт Испании, Хасана, Халхин-Гола, похода в Польшу, наконец, финской войны. Немецкие генералы, почти сплошь участники первой мировой, конечно, изрядно превосходили наших новейшим военным опытом 1939–1941 годов, но и о наших военачальниках сказать "неопытные" мог лишь человек, который по военной части не видывал ничего более значительного, чем смена караула у Мавзолея Ленина.

Первые годы после революции молодая советская Россия едва успевала отбиваться от бесчисленных хищников, рвавших ее на куски: от Франции — на юго-западе, от Англии с Америкой — на севере, от Японии с той же вездесущей Америкой — на востоке, от Германии — на западе и юге, потом от Польши — на западе, потом опять от Японии — на востоке… С большим трудом утихомирила или разогнала шакалов. Настало время в основном мирное, и о нем-то Радзинский, используя фразеологию Геббельса, пишет: "Гигантская Империя нового Чингисхана воздвигалась на востоке Европы, готовая к прыжку". И он, страдая и боясь за нежно любимую Европу, негодует: "Еще в 30-х годах (еще до Гитлера!) лихорадочно перевооружалась Красная Армия". Подумать только, какая наглость: еще до Гитлера! Уж не могли подождать, пока он перевооружится, отмобилизуется и подтянет войска к нашим границам.

Однако тут нельзя не заметить, что ведь Империя Чингисхана в деле перевооружения и военных союзов частенько лишь поспешала за помянутыми шакалами. С кем, например, имела она до войны договор о взаимной помощи? С Монголией и Чехословакией. Да это же только обуза! Действительно, что за помощь можно было получить от этих союзников в случае нужды? А защищать одного из них в 1939 году нам пришлось. Но вот Англия, Франция, Польша, вот Германия, Италия, Япония — между ними пакты, договоры, союзы. К слову сказать, ведь так обстояло дело и гораздо позже. Уже после войны наш Варшавский Договор был лишь вынужденным ответом на создание НАТО. И атомную бомбу мы испытали лишь спустя несколько лет после того, как США уже использовали ее против японцев и составили обстоятельный план атомной бомбардировки наших крупнейших городов и важнейших военно-промышленных объектов. Вот так свирепый Чингисхан, вот так беспощадный Тамерлан, вот так всесокрушающий Атилла…

Но вернемся в 30-е годы. Прокурор продолжает обличительную речь против подсудимой родины: "И Ворошилов, и Тухачевский, и Сталин готовились к Большой войне". Какой позор, а! Готовились к войне, вместо того чтобы лакомиться эскимо да ходить в кинотеатры смотреть фильмы по сценариям Эдикова папы. И вот доказательства преступной деятельности по обороне родины: "Будущая война дирижировала (!) даже строительством московского метро, начавшимся в 30-х годах". Опять же, представьте себе, еще до Гитлера. Правда, следует заметить, что и здесь новый Чингисхан не был в числе самых первых агрессоров, несколько приотстал. Например, британские империалисты построили метро в Лондоне еще в 1863 году, надо полагать, в ходе подготовки ко второй англо-афганской войне 1878–1880 годов. Американцы отгрохали метро в Нью-Йорке в 1868 году, конечно же рассчитывая, что оно им пригодится во время войны с Испанией в 1898 году. Потом метро появилось в Будапеште, Вене, наконец, в 1900 году — в Париже. Ясно, что это была подготовка к первой мировой. Даже от французов Чингисхан отстал аж на 35 лет…

Радзинский рисует леденящую кровь картину строительства московского метро: "Во время создания проекта с одного из подмосковных аэродромов поднимались бомбардировщики и сбрасывали на местность фугасные бомбы. При помощи этих бомбежек определялась глубина будущего метро, чтобы вражеские бомбы не могли его поразить". Как известно, первая линия метро (1935 г.) пересекла всю столицу с северо-востока через центр на юго-запад, т. е. от Сокольников до Парка культуры имени Горького. Это очень густонаселенные районы. И вот их-то Чингисхан и подверг зверской бомбардировке фугасами. Представляете, сколько тут было разрушений, жертв, какие пролились потоки крови мирных, ни в чем не повинных москвичей!.. Конечно же не меньшим кошмаром для жителей столицы явилась и вторая очередь (1938 г.), проходившая тоже через центр города по густонаселенным районам. Таков свирепый Чингисхан… А ведь англичане, американцы, французы обошлись безо всяких бомбардировок своих столиц. Вот что значит цивилизованность, уважение к правам человека, liberte egalite, fraternite… Так усилием всего лишь одной мозговой извилины стираются белые пятна в родной истории. Между прочим, Большая война-то действительно пришла. И весьма вероятно, что маленький Эдик с мамой и папой если не передислоцировались тогда в Свердловск или Ташкент, то вместе с тысячами москвичей тоже укрывались в метро от налетов фашистской авиации и дрожащими губами возносили хвалу и благодарность Чингисхану за то, что метро такое глубокое и удобное.

Глубокий язык мелкой сошки

Да, Большая война, как и ожидал Сталин, началась. Не "ожидал", тотчас поправляет Радзинский, а "планировал"! Ведь Чингисхан намеревался проглотить не только маленькую Финляндию, но и немаленькую Германию. Факт! И с этой целью хотел напасть на нее первым. Главы, содержащие этот замызганный доносик мировому сообществу на любимую родину, так и названы: "Он сам планировал нападение", "Самим начать!" Тут баталист-самоучка зовет на помощь "Владимира Резуна, офицера Главного разведывательного управления, решившего остаться на Западе". Сказано это таким тоном, словно для наших разведчиков, для офицеров ГРУ "остаться на Западе" заурядное дело. Автор стеснительно умалчивает, что позвал на помощь предателя, то ли уже приговоренного у нас к повешению, то ли уже принятого в Союз писателей, возглавляемый Юрием Черниченко, Александром Яковлевым и Валерией Новодворской. Малограмотные клеветнические сочинения этого беглого висельника красуются ныне, что вполне понятно в стране, где у власти правительство национальной измены, на всех книжных прилавках, включая киоски МВД, ФСБ и Министерства обороны, как писала об этом "Советская Россия" (4.XII.97).

Этим Резуном брезговал даже Д. Волкогонов, разнесший и высмеявший на страницах "Известий" его убогую и лживую писанину. Но Радзинскому, когда он хочет с помощью плевка ликвидировать еще одно "белое пятно" в истории родины, неведома даже та брезгливость, которую все-таки иногда знал покойный Волкогонов.

Для неутомимого Эдика этот недорезанный Резун — счастливейшая находка! Ведь именно он выкопал на свалке истории и пустил снова в оборот "легенду" Гитлера и Геббельса о том, что Советский Союз готовился первым напасть на бедную Германию, и она, "последний бастион европейской цивилизации", была вынуждена в целях самозащиты и спасения всей Европы упредить "большевистское нашествие". Адепт европейской демократии кинулся в объятия висельнику и при этом уволок у него из бокового кармана эксгумированную идейку, блаженно повизгивая: "Спасибо, Вова… Уж так удружил, Вовуля… Вовек не забуду, Вовчик…"

Радзинский хотел бы употребить еще и Д. Волкогонова, но это не так просто, ибо тот писал: "Передо мной несколько документов, адресованных Сталину и Молотову. Нарком обороны маршал С. Тимошенко, начальник Генштаба Г. Жуков докладывали уточненный "План развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на западе и на востоке", подготовленный 11 марта 1941 года. В плане говорится, что сложившаяся политическая обстановка в Европе заставляет обратить исключительное внимание на оборону наших западных границ. Военачальники считают, что Германия может нанести главный удар на юго-востоке, имея целью прежде всего захватить Украину, а вспомогательные — на Двинск и Ригу. 14 мая Тимошенко и Жуков отправляют особой важности директивы командующим войсками Западного, Прибалтийского, Киевского военных округов. Нигде ни слова об ударе по германским войскам, все документы требуют принимать меры обороны" (подчеркнуто Д. Волкогоновым).

Казалось бы, как можно текст, где автор ясно и четко говорит только о мерах обороны да еще и подчеркивает это, использовать для обоснования доноса о подготовке к нападению? А очень просто! Радзинский постоянно орудует методом выворотной логики или, как сам он говорит, "глубокого языка", согласно коим все заявления, поступки и Сталина, и других советских руководителей всегда надо понимать наоборот. Вот, например, как он строит свою версию убийства Кирова. Сталин подарил ему свою книгу с очень дружеской сердечной надписью. Значит, Сталин ненавидел Кирова… В ноябре 1934 года одна родственница Сталина записала в дневнике: "Иосиф с Кировым очень хорош и близок". Значит, "обдумывал в те дни его убийство"… 29 ноября Сталин и Киров сидят рядом на спектакле во МХАТе. Сталин в этот день провожает Кирова на вокзал, на прощанье целует. Значит, вопрос об убийстве решен окончательно. "Сталин не раз вызывал Ягоду и требовал как можно бдительней охранять Кирова. Но все было наоборот: задача Ягоды — понять "глубокий язык", понять, что хочет вождь. И исполнить", т. е. убить Кирова… Получив известие об убийстве, Сталин тотчас выехал в Ленинград и там на вокзале молча ударил по лицу руководителя городских чекистов Медведя: "Не уберегли Кирова!" Значит, не мог скрыть своей радости, требовавшей физической разрядки… Потом та же родственница Сталина записала в дневнике: "Иосиф очень страдает. Он сказал: "Совсем я осиротел". Значит, в душе он ликовал… Где мог сочинитель почерпнуть эту выворотную логику? Да конечно же в образе жизни родной ему среды, в плодах полученного воспитания, в недрах своей души.