Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глаза Оленьки наполнились слезами:
— Это так страшно?
— Страшней, чем ты можешь представить. А теперь — бегом отсюда и забудь о нашем разговоре. Помни: твоя жизнь зависит от того, как скоро ты сможешь отсюда сбежать.
Оленька поднялась со стула и прежде, чем выйти, наклонилась и поцеловала Курта.
Не видя перед собой улицы, она добралась до своей машины и поехала в сторону дома. Мысли ее лихорадочно крутились вокруг вопроса, кто может помочь ей, возможно, с риском для себя. С юных лет Оленька постоянно решала проблему, как выжить ей и ее семье, но сейчас ей предстояло спасти свою жизнь. И она поняла: свою тайну может доверить только самым близким — своей семье.
Ольга уже знала, что надо делать, и, оказавшись дома, первым делом позвонила дочери. Адочка не дала ей и слово сказать:
— Мама, что случилось? Почему ты не приехала на репетицию?
Отвечая, Оленька ни на секунду не забывала, что ее телефон прослушивается:
— Случилось ужасное несчастье: Джулька заболела!
— Джулька? — опешила Адочка. — Какая Джулька? А-а, твоя собака! — И тут что-то в ее головке стало проясняться. — Серьезно заболела?
— Настолько серьезно, что тебе придется сегодня за ней приехать и отвезти к ветеринару!
— Как сегодня? Я сегодня не могу, у меня билеты…
— Отдай билеты подружкам, если ты хочешь меня еще разок увидеть.
— Прямо так, сегодня? — попробовала поторговаться дочь.
— Много раз я просила тебя немедленно приехать за больной собакой?
До Адочки наконец дошел скрытый смысл сказанного:
— Ясно. Буду через час.
Войдя в дом, она спросила:
— Что с собакой?
— Я привязала ее в саду. Идем, пройдемся, сама увидишь.
По дороге к озеру Оленька сказала:
— Дома ни слова. Имей в виду — горничная Настя приставлена НКВД следить за мной.
И она пересказала дочери все, что узнала от Курта.
— Я придумала, что надо сделать. Меня может спасти твой Вилли. Он будет ждать с машиной «скорой помощи» на площади возле входа в метро «Осткройц», я приеду туда в любое время, которое он назначит. Пусть приготовит носилки и перевязочные материалы. Время ты сообщишь мне по телефону, называя адрес ветеринара, — номер его дома.
— Мама, ты веришь, что все это так ужасно?
— Ты бы тоже поверила, если бы увидела Курта — у него нет нескольких пальцев на руке, он сильно хромает и на щеке уродливый шрам. А он был лихим парнем.
— Ладно, убедила. Но что же это выходит — ты для них рисковала жизнью, а они могут с тобой так поступить?
— Курт рисковал гораздо больше, чем я, и его спасло только чудо. Чудо, правда, обыкновенное — его следователя расстреляли раньше, чем тот успел подвести к расстрельной статье его!
— Тогда я поспешу домой — будет непросто объяснить Вилли ваши русские дела.
— Подожди, возьми с собой кое-какие мои вещички, без которых мне будет трудно обойтись. И пару горшочков из оранжереи.
Когда хорошо нагруженная Адочка уходила, Оленька спохватилась:
— Господи, а Джульку забыли! Ты же везешь ее к ветеринару!
Руки дочери были полностью заняты, и Ольга провожала ее к машине, неся на руках свою любимицу.
— Куда вы собачку несете? — полюбопытствовала Настя.
— К моему знакомому ветеринару.
— А что с ней? Я ничего не заметила!
— Это семейная тайна! — засмеялась Адочка.
Глядя вслед уезжающей машине, Оленька прикрыла глаза и задумалась: кончалась еще одна полоса ее жизни, какая будет следующая? И будет ли?
Ее привел в сознание неожиданно громкий рев мотора, словно кто-то поспешно завел мотоцикл. Она поглядела в сторону резкого звука и обнаружила, что это действительно мотоцикл и что он мчится прямо на нее на полной скорости. Узкий тротуар, на котором она стояла, был огражден с одной стороны витым забором, а с другой — густым кустарником. Все это пронеслось в ее сознании за счи-таные доли секунды, пока она безрезультатно пыталась протиснуться сквозь жесткие ветки кустарника, и вдруг пальцы ее нащупали крышку мусорного ящика, стоявшего в кустах, и, не думая, она вытолкнула его на тротуар. Он вылетел туда в точности в тот миг, когда туда же въехал мотоцикл, и оба дружно перевернулись. Из ящика посыпался мусор, а с мотоцикла упал здоровенный парень, который быстро вскочил и сочно обругал Оленьку на чистом русском языке:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Сука, блядь!
И попытался переступить через опрокинутый ящик, протягивая к ней руку. Но Оленька не стала ждать, когда он до нее дотянется, а, вспомнив молодость, вынула из кармана свой верный пистолет и выстрелила ему в колено. Парень взвыл, как минуту назад его мотоцикл, и рухнул носом в рассыпавшийся мусор, а Оленька спокойно повернулась и направилась вдоль забора к своему дому. Едва она подошла к подъезду, как входная дверь открылась и навстречу ей выскочила испуганная Настя с криком:
— Что случилось?
Слышала ли она выстрел или ожидала увидеть окровавленную Оленьку, на которую сама же навела мотоциклиста?
— Ничего. А что должно было случиться? — пожала плечами Оленька. Хотя сердце ее колотилось отчаянно, она, звезда экрана, могла сыграть любую роль.
Опасаясь, что Настя может выбежать на улицу в надежде разведать, что произошло, Ольга подала горничной руку и попросила:
— Помоги мне подняться по лестнице, я, наверное, повредила спину, поднимая Джульку.
— А что с ней? — попыталась Настя хоть что-нибудь выведать, но Оленька отмела ее вопрос, словно не слышала, и только тяжелее оперлась на ее руку, прикидывая в уме, как скоро мотоциклист уберется прочь. Вряд ли он решится ворваться в частный дом, обвиняя хозяйку в попытке его застрелить. Ведь тогда ему пришлось бы объяснить, как его мотоцикл оказался на тротуаре, а значит, ему лучше взобраться на мотоцикл и уехать в медицинскую часть: рана в колене — это не шутка. Черт, ведь если его рана не шутка, то он может захотеть с Оленькой посчитаться. Но пути назад нет, и слава Богу, — она не сомневалась, что он пытался ее убить. Ладно, до сих пор этот фокус с пистолетом сходил ей с рук, небось, сойдет и на этот раз. Вот только Настю нужно задержать в доме подольше, что бы такое ей поручить?
— Настенька, пожалуйста, достань из верхнего ящика комода сиреневый флакон и разотри мне спину.
Горничной ничего не осталось, как выполнить просьбу хозяйки, хотя жидкость в сиреневом флаконе не имела никакого отношения к боли в спине — это был лосьон для смягчения кожи на пятках.
Пока недовольная Настя растирала хозяйкину спину лосьоном для смягчения пяток, а потом заворачивала ее в махровую простыню и одевала в теплый халат, прошло достаточно времени, чтобы Адочка доехала домой и поговорила с Вилли. Как только Настя закончила укутывать ее, внизу в гостиной раздался телефонный звонок.
Прежде чем снять трубку, Оленька испугалась, что Настя может подслушать ее разговор с дочерью по параллельному телефону. Но тут же напомнила себе, что телефон наверняка прослушивают и другие, и махнула рукой на конспирацию.
— Немедленно приготовь мне на ужин чай с гренками, — приказала она Насте.
Такая грубость была ей несвойственна, но сегодня терять ей было нечего, кроме жизни.
Настя нехотя сбежала вниз готовить ужин, и Оленька наконец сняла трубку.
— Мама, это ты? — спросила Адочка.
— Я, я! Как там моя собачка?
— Все в порядке — прием назначен на завтрашнее утро.
— А что это за ветеринар? Где он находится?
— В самом центре, Курфюрстенштрассе, 11.
— Умоляю, держи меня в курсе. Ты же знаешь, как мне дорога моя Джулька!
— Так же, как мне дорога моя Олька!
Наспех проглотив ужин, Оленька через час объявила, что должна отдохнуть и заперлась в своей комнате. Она должна была серьезно подготовиться к завтрашней авантюре — ей предстояло прорваться из советского сектора Берлина в американский, зная, что выдан приказ задержать ее любой ценой. Сегодняшний случай с летящим на нее мотоциклом подтверждал меру поджидавшей ее опасности. Так и останется неизвестным, кто хотел ее убрать.
- Мой Тель-Авив - Нина Воронель - Публицистика
- И в шутку, и всерьез (былое и думы) - Александр Аронович Зачепицкий - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Публицистика
- СССР — Империя Добра - Сергей Кремлёв - Публицистика
- Личный опыт соучастия в истории - Александр Воронель - Публицистика
- Трепет забот иудейских - Александр Воронель - Публицистика
- США - Империя Зла - Юрий Емельянов - Публицистика
- Таежный тупик - Василий Песков - Публицистика
- На пути из третьего мира в первый. Взгляды и убеждения Ли Куан Ю - Ли Ю - Публицистика
- Судьба человека. С любовью к жизни - Борис Вячеславович Корчевников - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Воспоминания о России. Страницы жизни морганатической супруги Павла Александровича. 1916—1919 - Ольга Валериановна Палей - Биографии и Мемуары / Публицистика