Уроки гнева - Анатолий Нейтак

— Предупреждаю: Шнур очень хорошо чувствует ложь. Очень.

— Вот и хорошо, — беззаботно улыбнулся Гес. — Я, знаете ли, тоже неплохо это умею. Что может быть лучше откровенного разговора?

Хейги нахмурился.

— Послушайте, господин Летун, мы здесь не для забав собрались. Мне предстоит решить, что с вами делать. Как я понимаю, вы направляетесь в глубину территории Бали?

— В данный момент — да.

— С какой целью?

— Я собираюсь отыскать одного человека, если это возможно, и раскрыть одну загадку. Со всей ответственностью заявляю, что никаких злоумышлений против Союза я не имею.

— Так. — Хейги побарабанил пальцами по столешнице. — Что вы можете сказать о ваших… спутниках?

— Насколько мне известно, они также не являются злоумышленниками. Мага Савира с его лиданном, что сейчас торчит за дверью, и двумя остальными я встретил не так давно по ту сторону гор. — Гес ухмыльнулся. — Начали они ещё почище вас, господин сотник. Без долгих разговоров. Впрочем, вооружённые разногласия быстро закончились; а поскольку я умею убеждать, Савир и трое других любезно согласились сопроводить меня до цивилизованных мест. То есть в Бали.

Слушая, Хейги морщился, но не перебивал.

— Итак, вы, господин сотник, имеете дело с мастером магии, бежавшим с родины из-за политических трений, в тонкости которых я, признаться, не вникал; с его вооружённой тенью; и, наконец, двумя бывшими браконьерами, охотниками за перьями. Я говорю — бывшими, потому что своим спутникам я нападать на пасситме не позволю никогда. А намерения в счёт не идут. Наконец, есть ещё я… Халлет, как меня называет Савир. Чужак. Пришелец из другого мира.

Хейги покосился на подмастерья.

— Он верит в то, что говорит, — сообщил Шнур. Голос у него оказался скрипучим и низким.

— Не только верю, но и могу доказать свои слова. Впрочем, это не важно. Важно одно: то решение, которое примете вы. Вы можете отпустить нас пятерых с миром и подорожной, а заодно, если сочтёте нужным — с парой своих людей в качестве конвоя. Вы можете задержать нас до прибытия начальства. Или, скорее, попытаться задержать. Во втором случае советую честно предупредить меня, что подорожной нам не дадут, тогда жертв и разрушений будет меньше.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю. — Эхагес взял свою кружку, отпил, поставил обратно. — Я бы предпочёл миновать пост пограничников без тесного знакомства, но вот этот голубь, Савир, аккуратненько так заколдовал одного из моих бывших браконьеров, чтобы тот попал к вам. За этот трюк я ещё с него спрошу, но дело-то сделано. — Поведя плечами, Гес сделал ещё один глоток вина и поморщился. — Слишком кислое. И ведь получше ничего нет, э?

— И как только ты догадался? — Хейги саркастически приподнял бровь. Потом посмотрел в низкое тусклое окошко, похожее скорее на сквозную нору в срубе землянки и в покрывающем её дёрне. — Так. Ты говорил о каком-то человеке и о какой-то загадке?

— Верно. Прозвище этого человека — Снежный Кот. — Рассказывая, Эхагес старательно искал с помощью "касания смысла" любые следы узнавания в умах сотника и Шнура. — Это длинная история. Если опустить лишние подробности — мы вместе с ним и ещё одним магом, путешествуя, оказались в здешних горах. Там мы встретили отшельника по имени Ворон, мастера иллюзий и других искусств. Снежный Кот остался при нём учеником, и что с ним стало дальше, я не знаю. Но хочу узнать, потому что когда мы вернулись навестить его, нашли только хладный труп Ворона. Даже очень хладный, если ты понимаешь, о чём я.

На имя "Ворон" отклика не было. Но на "мастера иллюзий" — наоборот. Да и странно было бы, если бы пограничники даже не слышали о таком соседе. Что же до имени, то уж если Ворон скрывался от врага, то смена прозвища была более чем уместна.

— Этот Снежный Кот — друг или враг?

— Друг.

— Что ещё можешь о нём сказать?

Гес набросал словесный портрет Тиива, добавив:

— Возраст его тот же, что у меня, и движения схожи. Мы учились искусству боя у мастеров одной школы.

— А искусству магии?

— Это одно и то же, — слабо улыбнулся Эхагес. — Я полагаю не без причин, что тренировка тела может быть связана с тренировкой ума… во всяком случае, не мешать ей.

Хейги только головой покачал, ничего не сказав в ответ. Савир и Шнур тоже не раскрывали рты для возражений, хотя мысли у обоих так и сочились беззвучным протестом.

В комнате повисло молчание.

— Ладно, — сказал страж, прихлопнув ладонью по столу (сотник вздрогнул). — Чем без толку сидеть, покажи-ка мне, мастер Хейги, свои книги.

— Зачем?

— Надо же как-то провести время, пока второй твой маг связывается с начальством.

Сотник посмотрел на Геса довольно странно.

— Ты можешь чувствовать кристальную связь на расстоянии?

— Никогда не пробовал. Но ведь не почтовых голубей вы тут используете и не радио.

— Радио?

— Потом объясню, если напомнишь. А пока — книги.

Подборка оказалась любопытная. И кое-что говорила о своём владельце. "Порядок службы армейской" и двухтомные "Хроники земель и лет" некоего Аргани Рассказчика на бали, "Повести княжений" на каком-то другом наречии и, наконец, "Способы делания побед" на Древнем языке: тяжёлый том в толстом чёрном переплёте.

— Ты знаешь Древний язык?

Хейги кивнул коротко. Лицо его при этом было неподвижно, как маска.

— Немного.

"То есть намного больше, чем требуется от сотника. За что же тебя разжаловали?" Свыше получаса Хейги читал вслух "Способы делания", а Эхагес при помощи "касания смысла" вникал в значение непривычно звучащих слов. Чтобы запомнить как можно больше, он ввёл себя в подобие транса, при котором сознание разделилось на три независимых слоя. Откуда в нём взялось такое умение, страж уже и сам не мог сказать; во всяком случае, наставники на родине такому не учили.

Было ли это ещё одним признаком его превращения из воина, обученного магическим приёмам, в мага, знающего искусство боя? Гес ведь не просто представлялся магом, но и сам всё реже думал о себе просто как о Сером страже…

Шнур-подмастерье встрепенулся.

— Сотник, — сказал он, — для вас сообщение.

И Эхагес понял, что его ожидание закончилось.

"У островитян есть поговорка насчёт времени и ракушек. Мол, чем теплее воды, тем чаще надо чистить днище. У хозяек Столицы своя мудрость: чем чаще драишь, тем легче вернуть блеск.

Что до меня — если так будет продолжаться, я стану то ли коралловым рифом, то ли навечно чёрным котелком".

В круге частокола рядом с Гесом стояли не только Савир, его лиданн и оба браконьера: Блондин и Рыжий. Теперь компанию им составляли Шнур плюс пятеро пограничников — с виду все, как один, бывалые лесовики, воины и следопыты. Хейги не поскупился с сопровождающими, выделяя лучших.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});