Вертикаль жизни. Победители и побежденные - Семен Малков

— Ну, это уже слишком, мама! Надюша не такая, она готова переносить трудности, — защищал невесту Тёма. — И ведь знаешь, что Андрей Иванович обещал давать ей столько, сколько я еще не скоро смогу зарабатывать.

— Вот-вот, надейся «на дядю»! И потом, это будет постоянно унижать тебя в ее глазах.

— А ты хочешь, чтобы я вообще никогда не женился? Ты у всех найдешь уйму недостатков, — горячился Тёма.

На это Анне Михеевне возразить было нечего, но у нее неожиданно обнаружился союзник в лице Симки Неходы.

— Ты делаешь ошибку, приятель, — решительно заявил он Тёме, узнав, что тот собирается жениться на Наде. — Пока ты с ней крутил шуры-муры, это было одно, а жениться на такой… — он выругался, — никак нельзя!

— Полегче в выражениях. Я тебе этого не спущу! — вспылил Тёма. — Чем тогда твоя Марина лучше?

— Не горячись! Ведь жениться собрался, — осадил его Симка. — Во-первых, Марина, в отличие от Светки и Нади, еще девушка, и этим многое сказано. Но дело даже не в том, что ее подруги «стреляные воробушки». Света и то лучше, потому что Надька — подлая!

— Ну что же! Видно, нашей дружбе пришел конец, — рассвирепел Тёма. — Мне бы не надо тебя и слушать, но раз уж начал, выкладывай — что тебе о ней наплела Марина. Вот они какие, эти подруги!

— Между прочим, я тебе не навязываюсь. А как друг молчать не имею права! — сердито сказал Симка. — Встречаясь с Эдиком, Надька старалась его окрутить, но параллельно «клеила» у себя в университете одного румына. Узнав это, Эдик ее бросил и переключился на Светку. А Надька со зла вылила на подругу потоки грязи. Светка, какая бы она ни была, никогда бы так не поступила!

— Не верю я этому! Неужто не видишь, какова цена женской дружбы? Все они завистливы, — возмущенно отмахнулся Тёма. — В том числе и твоя Маринка.

Это их окончательно рассорило, и они расстались на долгие годы. А мать Тёмы, когда окончательно убедилась, что он все-таки женится на Наде, сдалась — и с ней произошли удивительные метаморфозы. Анна Михеевна перестала отговаривать сына и так сблизилась с будущей невесткой, что при всех разногласиях всегда принимала ее сторону. «Она это делает ради меня, — благодарно думал Тёма, разгадав мудрую тактику матери. — Хочет привязать к себе Надю с целью укрепления нашего брака».

Таким образом, его женитьба стала делом решенным и началась активная подготовка к свадьбе.

* * *

Этот год — год десятилетия после окончания войны — он не забудет никогда. Тёме пришлось пережить два судьбоносных события: одно — радостное, другое — трагическое.

В июне наконец сыграли их свадьбу с Надей. Праздничное застолье устроили на Покровке у Наумовых, где в маленькой комнате на первых порах должны были жить молодые, пока Андрей Иванович не оформит свой новый брак, и не переедет к жене. При подготовке к свадьбе не обошлось без нервотрепки. Мать Нади, профессорша, категорически отказалась прийти на свадьбу без супруга.

— Он растил Надюшу с малых лет, а не Андрей, — убеждала она Тёминых родителей. — Водил в школу, проверял ее тетрадки. Сами знаете — не тот отец, кто зачал, а тот, кто вырастил.

— А куда прикажете девать Андрея Ивановича? — с укоризной взглянула на сватью Анна Михеевна. — Разве он был плохим отцом? Разве материально не помогал? Будет несправедливо, если его место на свадьбе дочери займет ваш муж!

— Вы хотите, чтобы на свадьбе мы сидели рядом, как ни в чем не бывало? — рассердилась профессорша. — Какая нелепость! Кому нужна эта комедия?

— В первую очередь вашей дочери, которая любит отца, — доказывала ей Анна Михеевна. — У вас с мужем еще двое детей, а у вашего бывшего супруга — только она одна. Будьте же к нему справедливы, потерпите один вечерок!

— Но таком случае пусть не будет на свадьбе и его сожительницы, — потребовала мать Нади. — А то получится настоящий фарс.

— Само собой, — постарался успокоить ее Сергей Ильич. — Мы ведь с ней даже не знакомы, так же как и с вашим супругом. Сразу после свадьбы милости просим к нам, вместе с ним, чтобы еще раз поздравить молодых в узком семейном кругу.

— Тёма с Надюшей отправятся на юг на следующей неделе. Вот мы и успеем за эти дни укрепить родственные связи, — поддержала мужа Анна Михеевна. — Кстати, — не преминула подчеркнуть она, — это ведь Андрей Иванович заказал для них и оплатил за две недели номер в гостинице «Гагрипш».

На свадьбе отец и мать Нади восседали на положенном месте рядом, и все прошло наилучшим образом. Большинство гостей было приглашено женихом. У невесты родственников было мало, и никого из компании Марины она, естественно, тоже не позвала. Свидетелями бракосочетания были — у Нади ее подруга по университету Валентина, а у Тёмы — двоюродный брат Лешка.

Свадебная поездка к морю поначалу доставила много радости. Гагра, одна из жемчужин Черноморского побережья Абхазии, поразила своей субтропической красотой. Горы Главного Кавказского хребта там подходят к самому морю, и окна номера, доставшегося молодоженам, смотрели прямо на обрыв скалы. Однако это нисколько их не смущало, так как, естественно, в медовый месяц любоваться видом из окна было недосуг. Лишь несколько часов в день они проводили на пляже, купаясь и загорая.

Этот чудесный отдых был прерван неожиданным звонком из Москвы. Тёма узнал густой голос соседа Самойлова, и сердце у него упало. Он понял, что дома стряслась беда.

— Вот что, Артем, — медленно произнес Георгий Иванович, заметно волнуясь. — Тебе надо срочно вернуться. Сегодня ночью скоропостижно скончалась Анна Михеевна. Выезжай немедленно, иначе не успеешь на похороны…

— А что… с ней… случилось? — спросил Тёма прерывающимся голосом.

— Врачи говорят — инсульт, — коротко ответил Самойлов. — Ну, так что передать? Ты приедешь?

— Да, — подтвердим Тёма неожиданно севшим голосом, и связь оборвалась.

Сосед позвонил утром, и Надя принимала ванну. Ничего ей не говоря, Тёма побежал покупать авиабилеты. Конечно, молодая жена была расстроена из-за смерти свекрови и срыва их медового месяца, но не сказала ни слова упрека.

Дома они застали траур. Сергей Ильич и Леля были убиты горем и недееспособны. Все хлопоты по похоронам взяли на себя дядья Борис и Илья, но больше всех — муж Лели, Бандурский: это он помог получить место на уютном Преображенском кладбище.

Похоронили Анну Михеевну в солнечный летний день. Тёма и в детстве-то мало плакал, а тут впервые слезы лились, и он ничего не мог с собой поделать. Боль от безвозвратной утраты была невыносимой. Он не только сознавал, что потерял единственного в мире человека, который его беззаветно любил, но вдобавок испытывал муки совести из-за того, что не успел, хоть частично, отплатить матери добром.

* * *

На поминки собрались все родственники и сослуживцы Анны Михеевны по Текстильному институту, где она долгие годы преподавала английский. Вскоре, когда были произнесены надлежащие застольные речи, коллеги и родные Нади разошлись, и за столом остались самые близкие.

— Плохо все же мы живем, — с горечью сказала Римма. — Слишком слаба наша медицина. Ведь если бы врач «скорой» сразу верно поставил диагноз, то Анечку можно было бы спасти! А он решил, что это отравление грибами и ей сделали промывание желудка в то время, когда требовался полный покой. — И возмущенно добавила: — Вот в Америке такого бы не произошло. Вадик пишет, что медицина там на грани фантастики!

— Что верно, то верно, — поддержал ее Борис Ильич, недавно вернувшийся из служебной поездки в Чехословакию, Польшу и Восточную Германию. — Здорово мы еще отстаем от Запада и от наших союзников в Европе. Даже у побежденных немцев медицинская техника шагнула намного дальше нашей!

— И сколько же это будет продолжаться? — посетовал Илья Ильич. — Нам же после войны обещали прекрасную жизнь… А получается, что даже побежденные немцы живут лучше нас! Что скажете, товарищи партийцы? — остро взглянул он на старших братьев и Инну.

— Сам знаешь, что страна в войну была разрушена, а потом с Германии мы получили шиш. Союзники забрали себе весь золотой запас гитлеровского рейха, а нам кинули кости с барского стола, — хмуро ответил Борис Ильич. — Теперь же все деньги уходят на создание коммунистического блока против США и их сообщников по Североатлантическому альянсу.

— Да и остальные средства расходуются бездарно, — вторила ему Инна. — Мне это особенно хорошо видно на «стройке коммунизма». Никто там не заботится о простых людях. Живут в условиях полного бездорожья, ютятся в бараках, зарплата маленькая, в магазинах ничего нет.

— А мне кажется, что там наверху, — Илья Ильич поднял глаза к небу, — в наглую обманывают народ! Обещают манну небесную, а ничего и не думают делать. Сами-то создали себе шикарные условия и сейчас живут уже, как при коммунизме!