Тёмный карнавал: фантастические произведения - Рэй Брэдбери

Она заулыбалась.

— Помнишь, на прошлой неделе мы ездили в оперу? Ты поскользнулся, рухнул на мостовую и едва не угодил под машину.

— Боже праведный! — Он расхохотался. — Я-то подумал, это случайный прохожий толкнул нас обоих! — Его согнуло от смеха, — Ну ладно. Зато ты месяц назад грохнулась в ванне. А ведь это я смазал дно жиром!

Она инстинктивно ахнула, пригубила «дюбонне» и замерла.

Угадав ее мысли, он покосился на свою рюмку.

— Это, случаем, не отравлено? — Он понюхал содержимое.

— Вот еще, — ответила она и, как ящерица, быстро и боязливо тронула кончиком языка сладкий напиток. — При вскрытии в желудке найдут следы яда. Ты лучше душ проверь. Я установила предельную температуру, чтобы тебя хватил удар.

— В жизни не поверю! — фыркнул он.

— Ну, допустим, замышляла, — призналась она.

В парадную дверь позвонили, но трель получилась не радостной, а похоронной. «Чушь!» — подумал Джошуа. «Жуть!» — подумала Мисси, но тут же просияла:

— Совсем вылетело из головы: у нас же сегодня гости! Это Гаури с женой. Он, конечно, ужасный пошляк, но ты прояви терпение. И ворот застегни.

— Не сходится. Чересчур туго накрахмален. Очередная попытка меня задушить?

— Жаль, не додумалась! Ну, шагом марш!

И они, взявшись под ручку, с фальшивым хохотом направились к порогу встречать супругов Гаури, о которых чуть не забыли.

Начали с коктейлей. Старые развалины сидели рядышком, держась за руки, как школьники, и натужно смеялись незатейливым анекдотам мистера Гаури. Сверкая фарфоровыми улыбками, они приговаривали: «Надо же, как забавно!» И тут же — друг другу на ухо: «Какие есть задумки?» — «Электробритву в ванну?» — «Неплохо, неплохо!»

— А Пэт ему и говорит… — рокотал мистер Гаури.

Стараясь не шевелить губами, Джошуа прошептал жене:

— Знаешь, моя неприязнь к тебе уже бьет через край, как первая любовь. А теперь, в довершение всего, ты склоняешь меня к тяжкому преступлению. Как тебе это удается?

— Учись, пока я жива, — так же тихо ответила Мисси.

В гостиной зазвучали раскаты смеха. Обстановка разрядилась, стала непринужденной и даже легкомысленной.

— А Пэт ему и говорит: «Майк, давай сначала ты!» — торжествующе закончил Гаури.

— Ой, умора!

Раздался новый взрыв хохота.

— Ну-ка, дорогой мой, — Мисси повернулась к старику мужу, — теперь ты что-нибудь расскажи. Но прежде, — со значением добавила она, — спустись в погреб, милый, принеси бренди.

Гаури — сама любезность — вскочил с кресла.

— Позвольте, я схожу!

— Ах, что вы, мистер Гаури, ни в коем случае! — Мисси отчаянно замахала руками.

Но Гаури уже выскочил из комнаты.

— О боже, боже, — ужаснулась Мисси.

В тот же миг из погреба донесся отчаянный вопль, а затем — оглушительный грохот.

Мисси засеменила на помощь, но через мгновение вернулась, сдавив рукой горло.

— Бетси, крепитесь, — простонала она. — Надо спуститься и посмотреть. Кажется, мистер Гаури упал с лестницы.

На следующее утро Джошуа Эндерби, шаркая, переступил через порог; он прижимал к груди обтянутый бархатом футляр размером примерно метр на полтора, с закрепленными в гнездах пистолетами.

— Вот и я! — прокричал он.

Ему навстречу, позвякивая браслетом, вышла Мисси: в одной руке она держала роме содовой, а другой опиралась на тросточку.

— Это еще что? — недовольно спросила она.

— Сначала ответь мне, как здоровье старика Гаури?

— Порвал связки. Жаль, что не голосовые.

— Надо же, как некстати подломилась эта верхняя ступенька, — Он повесил футляр на свободный крючок. — К счастью, слазать в погреб вызвался Гаури, а не я.

— Скорее к несчастью. — Мисси залпом осушила бокал. — Теперь объясни, что это значит.

— Я ведь коллекционирую старинное оружие. — Он указал на пистолеты в кожаных гнездах.

— Ну и что?…

— Оно требует ухода. Пиф-паф! — ухмыльнулся он. — Коллекционер застрелил жену во время чистки дуэльного пистолета. «Я не знал, что он заряжен», — повторяет безутешный вдовец.

— Один-ноль в твою пользу, — сказала Мисси.

Через час он принялся чистить коллекционный револьвер и едва не вышиб себе мозги.

Жена прибежала, стуча тросточкой, и застыла в дверях.

— Подумать только. Ничто тебя не берет.

— Заряжен, мать честная! — Трясущейся рукой он поднял револьвер. — Он же не был заряжен! Неужели…

— Неужели что?

Он выхватил три других экспоната.

— Все до единого заряжены! Это ты!

— Конечно я, — не стала отпираться Мисси. — Пока ты обедал. Наверно, чаю хочешь. Пошли.

В стене зияло пулевое отверстие.

— Какой, к дьяволу, чай? — взвился он. — Неси джин.

Настал ее черед делать покупки.

— В доме завелись муравьи. — Что-то со стуком перекатывалось у нее в сумке. По всем комнатам без промедления были расставлены ловушки для муравьев; на подоконники, чехлы с клюшками для гольфа и оружейные футляры лег слой белого порошка. Из пакетов были извлечены различные сорта крысиного яда, приманки для мышей и средства от домашних насекомых, — Теперь ползучим тварям спасенья нет, — заявила она, щедрой рукой рассыпая отраву на полках со съестными припасами.

— Роешь мне яму, — заметил Джошуа, — и сама же в нее попадешь.

— Не дождешься. И вообще, жертве должно быть все равно, как отдать концы.

— Но такой садизм — это уж слишком. Мне вовсе не светит лежать в гробу с перекошенной физиономией.

— Пустое. Чтобы тебя навеки перекосило, милый мой, достаточно подмешать тебе в какао одну-единственную щепотку стрихнина!

— Имей в виду, — выпалил он в ответ, — у меня есть рецепт гремучей смеси, от которой тебя и вовсе разнесет в клочья!

Она присмирела.

— Помилуй, Джош, не стану же я подсыпать тебе стрихнин!

Он поклонился:

— Тогда и я не стану подсыпать тебе гремучую смесь.

— Договорились, — сказала она.

Смертельные игры не прекращались. Он купил самые большие крысоловки, чтобы расставить в закутках коридора.

— Привыкла расхаживать босиком — вот и получай: увечье невелико, а заражение крови обеспечено!

Тогда она усеяла все диваны булавками для чехлов. Стоило ему провести рукой по обивке, как из пальцев начинала сочиться кровь.

— О черт! — Он зализывал ранки. — Это что, отравленные стрелы из джунглей Амазонки?

— Нет, что ты: самые обычные ржавые иглы от противостолбнячных инъекций.

— Ну и ну, — только и сказал он.

Несмотря на быстро подступающую немощь, Джошуа Эндерби оставался заядлым автомобилистом. Его частенько видели за рулем, когда он со старческим азартом гонял вверх-вниз по холмам Беверли, раскрыв от напряжения рот и моргая выцветшими глазами.

Как-то вечером он позвонил из Малибу.

— Мисси? Представляешь, я чуть не рухнул в пропасть. Правое переднее колесо отлетело на ровном месте!

— Я рассчитывала, что это произойдет на повороте!

— Ну, извини.

— В «Экшен-Ньюс» показывали, как это делается: ослабляешь болты — и дело с концом.

— Ладно, я — старый осел, — сказал он, — А у тебя-то что новенького?

— На лестнице оторвалась ковровая дорожка. Горничная чуть копчик не сломала.

— Бедняжка Лайла!

— Я ведь теперь ее всюду посылаю вперед. Скатилась кубарем, все ступеньки пересчитала. Ее счастье, что накопила жирку.

— Неровен час, она по нашей милости отправится на тот свет.

— Ты шутишь? Лайла мне — как родная!

— В таком случае дай ей расчет, а сама подыскивай новую горничную. Окажись она между двух огней, ее, по крайней мере, будет не так жалко. Страшно подумать, что на Лайлу может упасть абажур или, к примеру…

— Абажур, говоришь? — вскричала Мисси. — А ведь ты возился с хрустальной люстрой из дворца Фонтенбло, что досталась мне от бабушки! Вот что я вам скажу, господин хороший: руки прочь от этой люстры!

— Каюсь, каюсь, — пробормотал он.

— Нет, надо же было додуматься! Этим хрустальным подвескам нет цены! Да если они, упав, не укокошат меня на месте, я и на одной ноге доскачу, чтобы прибить тебя тростью, а потом откачаю и еще раз прибью! — Телефонная трубка яростно придавила рычаг.

Как-то вечером, отужинав, Джошуа Эндерби вышел на террасу с сигаретой. Вернувшись в комнату, он обвел глазами стол:

— А где же твой пончик с клубникой?

— Угостила новую горничную. Мне не хотелось сладкого.

— Ты соображаешь, что делаешь?

Она вперилась в него ненавидящим взглядом:

— Не хочешь ли ты сказать, старый черт, что пончик был отравлен?

В кухне что-то с грохотом обрушилось на пол.

Джошуа отправился посмотреть, в чем дело, и очень скоро вернулся.