Пророчество - Василий Горъ

Сам штурм планировали земляне: имеющие гораздо больший опыт в проведении диверсионных операций, чем все воины Элиона вместе взятые, бойцы Конторы с удовольствием делились им с учениками Самира и Боно. Расписанные по минутам роли вбивались в каждого бойца на макете, построенном невдалеке от деревни, на песке около водопада. И только когда каждый задействованный в операции воин понял свою роль и, что гораздо важнее, был убежден в необходимости не проявлять НИКАКОЙ инициативы, мы решили, что готовы…

Часовых убрали легко: по два бесшумных выстрела из «Винторезов» Глаза и Семы отправили всех четырех бодрствующих на посту монахов во Тьму, или, как они считают, к Свету… Я и Гарик, дождавшись третьего в нашей группе – Сему, – быстренько взлетели по стене в четыре человеческих роста и, спокойно спустившись во двор крепости по лестнице, смазали и открыли маленькую калитку в ее воротах… Семь ожидающих снаружи троек мгновенно просочились внутрь и исчезли во тьме ночи: Глаз, Беата и Мерион рванули в сторону парадного входа во внутренние помещения, откуда они должны были попасть к покоям коменданта и его заместителей. Три тройки, включая нашу, отправились к казармам, чтобы навести там шороху, остальные обеспечивали отход обыском конюшен, столовой, храма Алого Топора и т. д.

Оба часовых возле дверей в кельи монахов играли в орлянку – до смены караула оставалось еще около трех четвертей стражи, поэтому бесконечное время бодрствования было решено использовать с толком… Поэтому ни нашего появления в дальнем конце коридора, ни начала стрельбы они не услышали: были очень заняты процессом передачи выигрыша. А потом им стало все равно, кто кому и сколько должен, кто проскальзывает мимо и почему в кельях вдруг начали раздаваться приглушенные хрипы…

Особого сопротивления не было: лишь пара человек оказали хоть какое-то сопротивление, проснувшись; всех остальных резали во сне, как скот… В итоге через двадцать минут с момента входа во двор наша группа выполнила свою задачу.

Все остальные управились еще быстрее: осторожно выбравшись во двор, мы увидели, что там собрались практически все. А стоило мне показать поднятый вверх большой палец – земной жест, быстро принятый на вооружение в нашей деревне, как крепость огласилась радостными воплями молодежи. Впрочем, мы радовались не меньше: сюрпризов, подобных появлению воинов Алого Топора в ущелье Последней Тропы в прошлый Приход Тьмы, не хотелось никому из тех, кто его пережил. Ни Деду, ни Самиру, ни Боно, ни мне…

Оставив Боно с его тройкой присматривать за захваченной крепостью и послав гонца волнующимся за нас близким, мы скорым маршем выдвинулись в сторону Заброшенного Ущелья, к пещере, в которой хранились Черные Клинки – до открытия Врат осталось менее суток, и Дед решил, что настало время вооружаться…

Глава 59

…Хруст костей под ногами вызывал у малышей безотчетный страх. Глядя, как жмется ко мне идущий рядом Лех, я вдруг поняла, что безумно стара: лично у меня это царство смерти не вызывало никаких эмоций. Кроме, разве что, небольшого интереса: когда-то, целую вечность назад, в то время, когда я еще умела бояться и с ужасом в глазах смотрела в окно, как на улицах Аниора лютуют монахи Ордена, здесь Ольгерд шел в свой первый серьезный бой. Где-то невдалеке отсюда, скорее всего вон у той совершенно гладкой скалы, возле которой уже остановился шедший первым Мерион, мой брат учился убивать и выживать. Так же, как я постигала эту науку в Палестре и на песке арены. Вот этот, выбеленный ветрами и временем череп Твари мог быть снесен его рукой, а этот изломанный скелет мог пытаться обрушить на него свое оружие… Поддев ногой разваленный надвое человеческий череп, я отправила его в ближайшую стену, чтобы не мешался под ногами – вскоре и мне нужно будет, не глядя, нащупывать почву под ногами, стараясь подороже продать свою жизнь и жизни своих близких…

Все остальные занимались приблизительно тем же: площадка постепенно очищалась от костей и проржавевшего железа, которые сгребались к и без того огромным кучам вдоль окружающих ущелье скал…

Более-менее освободив место для предстоящего боя, по команде Наставника все завалились наземь, чтобы отдохнуть: до начала Прихода оставалось не так много времени… Дождавшись, пока Ольгерд опустится на подстеленный под себя плащ, я присела рядом и прижалась щекой к его колену. Чувствуя, как его покрытая рубцами мозолей ладонь нежно гладит мои волосы, я снова почувствовала себя маленькой девочкой, обожающей своего самого лучшего на свете брата и мечтающей стать такой же воительницей, как он! Закрыв глаза, я погрузилась в полусон-полузабытье, а перед моими глазами поплыли картины из прошлого, далекого и не очень…

…Вот я, закусив губу, чтобы сдержать слезы от полученного от Наставника подзатыльника, бегу прочь от площадки, на которой Ольгерд молотит кулаками Элеонору, чтобы через десять минут, изгваздавшись в грязи, подобраться с другой стороны и нарваться на очередной подзатыльник…

…Ношусь на цыпочках по комнате, в свете горящей лучины, с «прутиками» брата в обеих руках – повторять увиденное на площадке днем я могла, только пока он спал. Ведь расстаться с оружием для воина, даже такого юного, как он тогда, было сродни бесчестью. А своего оружия у меня тогда не было… Вот и приходилось спать урывками, чтобы хоть чему-нибудь научиться…

…Рука дрожит от непомерной тяжести тренировочного меча, – третью стражу подряд я не могу нормально повторить «Полет кленового листа», – связка, еще не зажившая после последнего ранения, отказывается работать в принципе. Сдерживаю злые слезы и снова начинаю движение – шаг влево, блок правым мечом на уровне шеи, поворот корпуса… – если не разработать руку за оставшиеся до очередного Превозношения полторы недели, то я рискую его не пережить…

…Маленькое переломанное тельце Зубастика в руках монаха, остающегося возле моей кельи, кажется мне живым – ну не может быть, чтобы и он оставил меня одну, не может!!! Кусаю губы, пытаясь вырваться из рук волокущих меня по коридору стражников, для того чтобы в сотый раз проверить, не бьется ли его гордое, мужественное сердце…

Команда «Приготовиться!» вырывает меня из полузабытья, и я, смущенно улыбнувшись брату, вскакиваю на ноги и быстренько стараюсь размять затекшие конечности… Учитель уже настроен на бой: его вечно насмешливые глаза сейчас смахивают на две злые искорки – он следит, чтобы все заняли свои места, и подгоняет недостаточно, по его мнению, шустрых язвительными окриками… Наконец все позиции заняты, и он, прислушиваясь к одному ему понятным ощущениям, полуприкрыв глаза, ждет… У меня в предбоевом запале еще дрожат колени и чуть пульсирует жилка на виске… Ольгерд, стоящий возле самих Врат в одном шаге от меня, с виду совершенно спокоен – мечи еще в ножнах, обе руки расслаблены, спокойно висят вдоль тела… Стараюсь успокоить свои – правая то нащупывает рукоять меча, то хватается за пряжку ремня, стараясь ее еще раз подтянуть, то зачем-то заправляет непослушную прядь под наличник шлема… Наконец Учитель рыкает: «Начали!», и я, хватаясь за пояс брата и зажмуриваясь, ощущаю руку Деда на своей и делаю первый шаг вперед…

Брат двигается быстро, так что я понимаю, что должна уже оказаться в скале тогда, когда делаю шаг пятый-шестой… Под ногами крошево камня вдруг сменяется абсолютно гладким камнем, и, правым локтем чувствуя стены какого-то прохода, я чуть-чуть, самую малость, приоткрываю глаза… Черное пламя бушует вокруг чем-то безумно страшным, и я снова жмурюсь, боясь ослепнуть и подвести своих…

Через мгновение Ольгерд вдруг замирает на месте, обострившимся слухом я слышу шелест покидающих ножны клинков и тут же, еще не успев открыть глаза и оглянуться, хватаюсь за рукояти своих. Открываю глаза и на миг каменею: впереди, в каких-то нескольких шагах стоят две огромные, жуткие фигуры! Твари! – понимаю я и, не успевая толком испугаться, скольжу вслед за братом вперед, в атаку…

…Безумный бой в кромешной тьме пещеры страшен: в свете нескольких факелов, еле умещаясь в узком проходе вдвоем, мы кромсаем тела врага, не имея возможности для маневра. Твари, довольно быстро приходящие в себя, пытаются подавить нас массой, но у них ничего не получается – мешает скорость, с которой гибнет их авангард: хлопки земного оружия за моими спинами то и дело отправляют во тьму очередное взмахивающее оружием создание. Медленно, но уверенно мы все-таки двигаемся вперед, стараясь оставить как можно больше места для Семы, который должен подготовить пещеру к обвалу, хотя как можно обвалить совершенно гладкие монолитные стены, я не представляю себе в принципе… На миг оступаюсь на скользком от крови Тварей полу пещеры и тут же оказываюсь во второй линии боя: Наставник, выдернув меня из-под атаки, врубается во врага в таком темпе, что я на миг снова чувствую себя ребенком, подглядывающим за тренировками мастеров. Вместе с братом они словно дополняют друг друга: четыре их клинка перекрывают все пространство пещеры, и все, что попадает в зону их поражения, оказывается покрошено в труху… Двигаюсь следом, рядом с Самиром… Замечаю, что он, наклоняясь над очередным трупом Твари, выдергивает из нее метательный нож и тут же отправляет его в очередного врага… Хватаюсь за свои ножи – их у меня предостаточно, аж целая дюжина… Снова чувствую себя нужной… Двигаемся чуть быстрее… Там, впереди, вдруг проглядывает чуть более светлый, чем окружающая нас тьма, выход… Ольгерд и Мерион удваивают темп… Вслед за ними ускоряюсь и я – подобрать клинок, вскинуть руку, бросить, убедиться в попадании и снова наклониться в поисках следующего…