Рейтинговые книги
Читем онлайн Сонные глазки и пижама в лягушечку - Том Роббинс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 76

Вы с досадой бросаете трубку – даже в Тимбукту уровень обслуживания, наверное, лучше, чем здесь, – и маршируете в ванную. Теперь нужно умыться, нанести на лицо свежий слой красоты и обдумать положение вещей. Белфорд, несомненно, захочет обсудить ситуацию с Кью-Джо, а потом начнет спрашивать об Андрэ: какие приемы использовались при поимке, какие разделы Библии были прочитаны, почему именно эти, а не другие, какие шаги следует предпринять, чтобы не допустить повторного побега, можно ли доверять животному, виноват ли Белфорд и т. д. Допрос может продлиться более часа. У вас просто не хватит терпения. Уже через полчаса вы, наверное, не выдержите и начнете кричать, а истерический припадок в данном раскладе отнюдь не улучшит шансов на успех. Приняв во внимание эти соображения и решив действовать в интересах высших целей, вы снимаете одежду и выходите в гостиную в нижнем белье.

22:52

– Если бы у меня сохранился хвостик, я бы тебе все равно нравилась?

Из вашего скудного собрания Белфорд выбрал диск с песнями из фильма «Звуки музыки» – самую близкую по духу вещь к «Христианским мелодиям». Сидя на плюшевом диванчике, он задумчиво подпевает Джулии Эндрюс, но тут вы жеманно появляетесь на пороге в миниатюрном персиковом купальнике, прервав его партию в середине такта.

– Что… о чем ты говоришь? Хвостик?!

– У меня раньше имелся хвостик. Когда я была эмбрионом. И маленькие плавнички. И складки вот здесь, по бокам головы, как жабры. – Говоря это, вы крутитесь, как модель на подиуме, и с каждым поворотом ваши бедра приближаются к лицу Белфорда. – Ну так что? Если бы у меня был хвостик?

– Но у тебя его нет. – Белфорд дышит так, словно его легкие – это жирные фермеры, пытающиеся пролезть через колючую проволоку; кадык его прыгает, как теннисный мяч по ступенькам ацтекского храма. – Не думаю, что у человеческого плода есть хвост. Это просто по виду напоминает хвост. И потом, оно исчезает задолго до рождения.

– Но если мы созданы по образу и подобию Божьему, почему наш эмбрион так похож на рыбу или лягушку? Что по этому поводу говорил Мартин Лютер, когда не занимался вопросом о количестве кеглей в праведном боулинге? Если эволюции не существует, то зачем нашим зародышам жабры и хвосты? И почему они потом исчезают?

Белфорд относится к вопросу несколько серьезнее, чем вам хотелось. А может, ему нужно отвлечься от маленькой круглой задницы, которая покачивается в десяти дюймах от его носа? Поскоблив крупную крепкую голову, он говорит:

– Мы соответствуем образу Божию только после рождения. На ранних стадиях развития мы выглядим смешно, как лягушки, потому что это предупреждение. Бог дает нам понять, что, если бы не его безграничная милость, мы бы рождались слизистыми прыгающими тварями. В этом все дело, дорогая! Если бы миром правил Сатана, наши младенцы выглядели бы как уродцы.

О боже! Вы и не думали, что разговор сползет в теологическую дискуссию. Чтобы отвернуть на пару румбов влево из религиозного фарватера, вы плавно спускаете трусики с ягодиц и полностью обнажаете промежность.

– Ты не ответил. Что, если бы у меня был хвостик? Белфорд не может больше сдерживаться. Он притягивает вас к себе, практически сажает на колени и начинает мусолить и слюнявить с энтузиазмом, походящим на припадок.

– Мммммфф! – Это не входит в ваши планы, он чересчур торопится. И вообще слишком агрессивен. – Стоп-стоп-стоп… – Вы с трудом освобождаетесь от объятий. – Погоди. Полегче.

Белфорд обижается.

– Что случилось? Я что-нибудь не так…

– Разве ты не хочешь, чтобы я сняла лифчик? Я думала, тебе нравятся мои маленькие филиппинские луны.

Белфорд кивает дважды: первый раз, чтобы сигнализировать согласие на дальнейший стриптиз, а второй – чтобы подтвердить свою лояльность вашей относительно мелкой груди. Вы с улыбкой расстегиваете бюстгальтер – у этой модели застежка спереди – и разводите его в стороны ровно настолько, чтобы показать узкую полоску кожи между грудями. Придерживая концы руками, вы пристально смотрите любимому в глаза.

– Белфорд, – говорите вы, – нам надо серьезно поговорить. Прости, что начинаю в такой момент, но если мы сейчас не разберемся, я не смогу расслабиться, буду думать, отвлекаться… – Вы снова улыбаетесь и дергаете лифчик взад-вперед; груди прыгают, как яичные желтки. – Ты ведь не хочешь, чтобы я отвлекалась?

Конечно, нет! Он хочет того же, чего и вы. Подтверждая репутацию истинного джентльмена, он откидывается на спинку дивана и вежливо выслушивает облегченную версию вашей задумки, призванной обратить финансовый кризис в чистую прибыль. (Будь он и вправду джентльменом, его эрекция не держалась бы на протяжении всего рассказа; правда, есть одно смягчающее обстоятельство: вы сидите рядом в расстегнутом лифчике и с трусиками, спущенными до колен.) Когда наступает момент деликатной просьбы, вы изо всех сил пытаетесь изобразить оптимистичную уверенность. Все, что вам нужно, – это кратковременная ссуда. Скажем, сто тысяч долларов. Или больше, если можно. Под хороший процент, разумеется. А в случае будущего брачного союза весь доход пополам. Законодательство штата Вашингтон уважает общее имущество супругов.

Белфорд слушает внимательно, даже зачарованно, ни разу не перебив. Дождавшись конца, он сочувственно сжимает ваши маленькие изящные ладошки большими надежными руками и, глядя на обнажившуюся грудь, говорит:

– Да, идея очень интересная, крольчишка. Рискованная, конечно…

– Нет, Белфорд, никакого риска! Я гарантирую.

– …однако дело в том, что я ничем не могу помочь. Видишь ли, Гвен, – он расплывается в улыбке, которая в некоторых районах Монтаны собрала бы всех окрестных волков и койотов, – я дал святой обет. Я дал Господу слово, что, если Андрэ вернется живой и невредимый, я пожертвую девяносто процентов своих сбережений в пользу лютеранского приюта для бездомных… Ах, дорогая, мне так жаль! Прямо сердце разрывается, когда вижу тебя огорченной. Но пойми: я был в отчаянии, и Бог меня услышал, явил милость свою в час скорби. Я же не могу нарушить слово, данное Богу!

Прокручивая в памяти дешевую зажигалку, конверт с инструкциями, огонь, озаривший салон «порше», пепел, похожий на радиоактивный снег, вы думаете: «А как насчет моего часа скорби? Ты что, забыл? Это я нашла твою чертову обезьяну!»

Несколько минут вы оба храните молчание. Ваш ум лихорадочно перебирает оставшиеся варианты, словно слепой любитель кофе, нервными руками ощупывающий меню в кофейне. Белфорд ласкает вам руки, истекая слюной и нечленораздельно мыча; если закрыть глаза, то покажется, что вы в детском зоопарке. Эрекция его так и не покидает, и в конце концов ваше внимание фокусируется на ней, как на единственном дереве, уцелевшем после урагана. Это дерево, натурально, хочется потрогать, простучать, прислониться к нему, пообедать в его тени. Наверное, в этом все дело. Иначе как объяснить, что в столь критический поворотный момент, когда все поставлено на карту, когда отношения с Белфордом перескочили роковой барьер разрыва, вы хватаетесь за воспрявший фаллос и начинаете его гнуть и растягивать, словно лучник, выбирающий молодое деревце в Шервудском лесу?

Неправильно истолковав движение, Белфорд подхватывает вас на руки и несет в спальню. Вы хотите протестовать – но вместо этого, дрыгнув ногой, сбрасываете трусики и начинаете расстегивать его рубашку.

Люди, как правило, ныряют в эротику, чтобы скрыться от житейских неприятностей, однако бывают ситуации, когда секс служит центровочным устройством, избирательным горнилом, в котором паразитные виды энергии сгорают без следа, оставляя чистейший мозговой драйв, обеспечивающий железную фокусировку на задаче. Позже, спокойно обдумав случившееся, вы отнесете этот акт безответственного совокупления ко второму типу вышеописанных ситуаций, но сейчас во вселенной не существует ничего, кроме острого зуда в раскаленном клиторе, в дразнящей язве, которую немедленно надо почесать.

Белфорд укладывает вас в гущу благодарных микроклещей и ловко вышагивает из брюк. Задохнувшись от странного обезличенного желания, не в силах пошевелиться, вы завороженно следите, как любимый снимает трусы-боксеры, аккуратно складывает их по швам и вешает на спинку стула. Его член и впрямь похож на индюшачье горло, однако это очень толстое и твердое горло, вам буквально не терпится его заполучить.

– Скорей, скорей, – бормочете вы, слушая, как в соседней комнате Джули Эндрюс зачитывает – для тех, кому интересно, – список своих любимых вещей.[6]

Храпя, как садовый трактор, Белфорд вспахивает целину вашей вины (ибо в душе у вас действительно таится чувство вины, хотя соитие от этого делается лишь грубее, а значит, приятнее). Вы раскрываетесь перед ним, как жирный чернозем. Он сажает свой корень в борозду – невыразимо глубоко, – и вы извиваетесь, выгибаетесь и дрожите, стараясь не упустить ни одного дюйма. Его спина – коричневый бумажный пакет; ваши ноги – натянутая струна. Давай, Джули, поехали еще раз, с самого начала.

1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 76
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сонные глазки и пижама в лягушечку - Том Роббинс бесплатно.
Похожие на Сонные глазки и пижама в лягушечку - Том Роббинс книги

Оставить комментарий