Душа Ужаса. Мозаика осколков души - Алия Якубова

— Я об этом никогда не задумывался.

— Теперь пришло время. У нашего народа существуют определенные законы, которые необходимо соблюдать. И пока ты обучаешься, я в ответе за тебя во всем.

— Я… ваш раб?

Менестрес сокрушенно вздохнула. Похоже, этот удивительный вампир просто не понимает радушного обращения. Он или беспрекословно подчинялся или повелевал.

Глава 3

Становилось все более понятно, почему его сломила любовь к этому погибшему мальчику. Душа наконец-то дрогнула, а вслед за этим в нее просочился и ужас от всего содеянного.

Владычица Ночи надеялась, что со временем удастся это исправить, а пока… Пока она проговорила:

— Что ж, если хочешь, можешь считать себя моим слугой. Но, если ты примешь это, то должен принять определенные условия.

— Какие?

— Помимо общепринятых, ты не будешь пытаться себя убить, и будешь повиноваться. Но, если тебе что-то не по нутру или просто что-то беспокоит, ты немедленно мне скажешь. Это понятно?

— Да, хорошо, госпожа.

Менестрес не спешила радоваться такой покладистости. Похоже, Деймос решил принять все это как своеобразное покаяние. В этом разрезе он согласился бы на что угодно.

Что ж, на первом этапе сойдет и так. Задача оказалась сложнее, чем виделась вначале. Но под действием времени и чутким руководством, возможно, удастся многое исправить. Научить Деймоса жить нормальной жизнью, убедить простить себя.

Тем, кто создал такое существо из обычного мальчика, очень повезло, что они уже умерли, иначе Менестрес начала бы на них охоту. Подобной неоправданной жестокости она не терпела. И где-то глубоко тлела черная радость, что те, кто растил идеального раба-защитника, на самом деле вырастили себе палача.

Оставалось только радоваться, что Деймос хоть и находился в крайнем унынии, сохранил ясный ум. Страшно представить, что мог бы натворить сумасшедший вампир такой огромной силы и со столь жуткими взращенными наклонностями. Людям следовало вознести хвалу всем богам за то, что Деймос так и не научился получать удовольствия от жестокости и садизма. Хоть и правил жестоко, но просто не умел по-другому.

Сейчас, похлопав вампира по руке, Менестрес сказала:

— У нас впереди долгий путь. Но, я надеюсь, он будет гораздо лучше твоего прежнего.

Подобное обещание пока было для Деймоса лишь словами, и только. Но он вежливо поклонился и позволил себе спросить:

— Я должен принести вам клятву верности, госпожа?

— Хм… Не в том виде, в каком ты думаешь. Это будет возобновлением связи крови.

— Хорошо, — Менестрес подозревала, что с тем же успехом он согласился бы на любое ее предложение. Но сейчас это даже было на руку. Она велела: — Подойди поближе.

Деймос тотчас повиновался, остановившись меньше чем в шаге от Владычицы Ночи. Та быстро миновала и это расстояние, предупредив:

— Не беспокойся. Это если и будет болезненным, то лишь самую малость.

— Я не боюсь боли.

Никак не прокомментировав эту фразу, Менестрес убрала длинные пряди волос, открывая шею Деймоса, а мигом позже ее клыки пронзили плоть, безошибочно отыскав яремную вену мужчины. Тот даже не вздрогнул.

Вампирша сделала лишь пару глотков, но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы слегка захмелеть от бурлящей силы.

Закончив, Менестрес отстранилась и протянула Деймосу запястье, велев:

— Пей.

— Но… я не хочу… — кажется, мужчина растерялся.

— Не важно. Это не имеет ничего общего с голодом. Пей. Или, хочешь, я сама вскрою вену.

— Не стоит.

Деймос осторожно поднес тонкое запястье к губам. Опытный взгляд уже приметил место, где билась жилка. И вот клыки снова скользнули в плоть, действуя с хирургической точностью. Деймос тоже сделал пару глотков. Больше просто не смог. Слишком ошеломительным оказалось пить кровь другого вампира. Как проглотить живой огонь, который тотчас вихрем пронесся по всему телу. Но, вместе с тем, сама Менестрес за этой кровью не чувствовалась. Мужчина не мог ее прочитать, как бывало с людьми. Хотя это и не уменьшало полученного удовольствия.

Когда Деймос отстранился, облизнув губы, чтобы не потерять ни капли драгоценной жидкости, Менестрес сказала:

— Можешь считать это первым уроком: бывает, что вампиры делятся друг с другом собственной кровью, но только в чрезвычайно редких случаях, таких как: клятва верности или один из вампиров сильно истощен или ранен. Нельзя часто пить нашу кровь.

— Почему?

— Ты ведь и сам понял, что ее вкус ярче, она живительнее, но может вызвать привыкание, зависимость. А мы не охотимся на себе подобных. Это закон.

— Но как узнать?

— О, это легко. Ты просто до нас не сталкивался с Детьми Ночи. Разницу ощущаешь сразу. Подобного себе можно почувствовать даже на приличном расстоянии. Димьен научит тебя.

— Я должен повиноваться ему так же, как и Вам, госпожа? — с безразличным смирением осведомился Деймос.

— Главное не ищи с ним ссоры. Он не враг тебе, и может во многом помочь.

— Хорошо, госпожа.

— Тебе придется многому учиться, но ты не должен забывать и о своих желаниях. Я буду рада выслушать и по возможности исполнить любую твою просьбу.

— Спасибо. Мне ничего не нужно.

— Это пока, — улыбнулась Менестрес.

На это замечание Деймос просто промолчал, предпочитая лишний раз не спорить. Тем более предмет спора казался ему того не стоящим.

После этого длинного разговора его сдали с рук на руки Димьену. К этому вампиру у Деймоса пока было довольно неоднозначное отношение. Он не мог не заметить подозрительных взглядов вампира, а то и слежки исподтишка. Впрочем, если он телохранитель его новой госпожи, то многое становится понятно. За исключением того, почему он больше времени проводит с ним, а вовсе не с госпожой.

Для начала Деймосу устроили подробную экскурсию по дому и окрестностям. Мужчина поразился их размаху — здесь имелось все необходимое для жизни, и даже сверх того.

Многочисленные слуги тоже отнеслись к нему благосклонно и как к господину, а не рабу. Так же поступали и близнецы Руфус и Раши.

Завидев их издалека, Деймос начал смутно понимать, что имела в виду Менестрес, говоря, что он научится отличать древнюю кровь. Эти двое, как и Димьен, чем-то неуловимо отличались от людей.

Разглядывая близнецов, Деймос поначалу принял их за детей Менестрес, но та казалась слишком молодой для этого, хотя между ними и ощущалось некое родство. В конце концов, он решил спросить у своего провожатого:

— Ты частично прав, — согласился Димьен. — Руфус и Раши дети Менестрес во крови, то есть она обратила их, сделала вампирами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});