Апокалипсис Без Ограничений - Александр Иванович Гуринов

благодарю. Что-то мы и вправду засиделись уже… — сказал он и оглянулся вокруг, не увидев ничего, кроме полной темноты — небо было затянуто облаками, так что даже свет луны и звёзд не помогал и только свет свечи создавал область света, где что-то было видно. — Пожалуй, и вправду, стоит пока остановиться до завтра.

Встав, хоть и с некоторым трудом, профессор взял свечу в блюдце, в котором оном оно стоит, и направился к себе, туда, где ему выделили спальное место, а это в другой квартире.

Уже подходя к двери, развернулся и посмотрел на меня, всё так же сидящего за столом на столе, а передо мной лежали учебные материалы, пройденный сегодня.

— Знаете, Йормунганд, — обратился он ко мне по имени, которое я взял только этим утром, — не смотря на все, что произошло с этим миром, не смотря на то, что человечеству, насколько я могу судить, пришёл конец, я, можете считать меня дураком и идиотом, рад, что могу передать кому-то свои знания, которые я собирал всю свою жизнь и они, скорее всего, продолжат жить в вас, а не сгинут вместе с человечеством. За это я тебе благодарен.

Больше ничего не говоря, он развернулся и вышел из квартиры, оставляя меня одного, в полной темноте, которая, тем не менее, совершенно не являлась для меня тьмой, просто другие спектр и способы восприятия окружающего мира вышли на первое место.

— Пожалуйста, — сказал я вслух, зная, что он этого не слышит.

Глава 32

Стоя под падающими с неба каплями дождя, я не мог не насладиться новым для меня состоянием погоды.

— Вам так нравится дождь? — спросил меня Рустам, представившийся мне сегодня утром, когда мы отправлялись за всем, что ему нужно, на улицу, сидя в открытой машине на переднем сиденье, активно работая с передней панелью и иногда просматривая на меня. И пусть спрашивал он не особо громко, а дождь ещё и перебивает звуки, тем не менее, я прекрасно его услышал.

— Иногда, я не могу не сравнивать себя с новорождённым детьми, — сказал я, не чувствуя дискомфорта от льющейся с небес воды и прохлады. — То, что для вас является обыденным и привычным, я познаю заново, я снова учусь, я впервые для себя что-то вижу. Я уже знал, что такое дождь, как он выглядит и почему идёт, но на моей памяти, именно на Моей, личной памяти, это первый раз, когда я оказался под дождём. Это новое чувство, оно… в чем то прекрасно. Мне нравится дождь. Понравился.

Мои слова прервала вспышка света и последовавший за этим сильный грохот где-то в небесах.

— Это молния, — сказал Рустам. — В детстве они меня всегда до жути пугали! Однажды, даже, молния ударила прямо в дереву, не слишком далеко от которого я шёл под проливным ливнем. Я тогда чуть душу богу не отдал!

— Что такое бог? — спросил я, впервые столкнувшись с этим термином и не найдя в памяти отклика на это слово.

— Вы не помните? — спросил он, отвлёкшись. — Бог, это все создатель, тот, кто сотворил мир, сотворил нас, дал нам жизнь, разум, душу, свободу воли. Сделал мир таким, какой он есть… — сказал он, вернувшись к работе, но после паузы продолжил говорить. — По крайней мере, так нам проповедовали в церквях, до того, как всё это случилось. Интересно, чтобы они сказали теперь? Верили бы в то, что всё произошедшее кара божья, или просто разуверились бы в своём боге?

— А ты не веришь в бога? — спросил я.

— А как в него верить? — спросил он, посмотрев на меня с нахмуренным лицом, — Вам, возможно, этого не понять, так как вы не помните того, что было до того, как всё произошло, но… у меня была семья. Жена и сын. Я ушёл из семьи, потому что изменял жене, а она об этом узнала. Некоторое время мы продолжали жить, как ни в чем не бывало, она не хотела, чтобы ребёнок страдал из-за моей тупости. Но тут уже не выдержал я — совесть меня мучила, да и я видел, чувствовал, что жена моя больше не любит меня, а то и вовсе презирает. Я ушёл, переехал в тот дом, где встретился с вами… а через три дня после этого, случился этот долбаный зомби-апокалипсис! Я молил бога о том, чтобы они выжили! Я любил свою жену! И тем более любил своего сына! Но когда с оперативной группой, которая ходила в тот район за едой, добрался до своего дома… я увидел свою жену-зомби и разорванного сына. — С каждым словом он говорил все напор с её и вкладывал в свои слова все больше чувств и эмоций, даже его Кай стало менять оттенок из-за ярких негативных эмоций. — Так как же мне верить в бога, который позволил мне, изменнику, тому, кто согрешил, выжить в момент его кары, а мои любимые, ни в чем не повинные жена и сын погибли!? Поэтому… если этот бог и есть… то пошёл нахер такой бог, который всё это творит, всё это спускает с рук и позволяет происходить в мире такому дерьму. Уж лучше вовсе без него, чем с таким!

С последними словами он вытащил из панели последнюю нужную деталь и, быстро засунув ту в пакет, завернул по уже и вышел под дождь, чтобы передать пакет мне, чтобы я, коснувшись пакета, тут же окутал свёрток Духовной Силой, которую наконец начал чувствовать и даже научился в какой-то степени контролировать, и тот просто и парился, переместившись в моё Владение.

— Я тебя услышал. Но я спрашивал не о том, что сделал бог или как его описывают. Меня интересует, буквально, кто это? Что это за существо? — спросил я.

— А, вы об этом… — сказал Рустам, осматривая ь вокруг и направляясь к следующей машине, что оказалась закрыта изнутри. Она явно стояла тут и была пуста в момент начала апокалипсиса. — Этого никто не знает. Никто не знает даже, существует ли бог на самом деле, не говоря уже о том, что это за существо… — Сказал он, осматривая машину, а после посмотрел на меня. — Не могли бы вы разбить стекло?

— Без проблем. Могу хоть дверь вырвать, чтобы было удобнее, — сказал я, пожимая плечами.

— Не обязательно, — сказал он, на что я кивнул и сделал, что он сказал, спокойно разбив стекло и убрав то, что осталось в окне.

Открыв дверь изнутри, Рустам начал что-то делать с проводами под рулём, вместо