Люди и Нелюди - Виктор Костин

Почему с семьями? Понимаешь, чтобы дворянин обратно не уехал.

Без семьи – куда он уедет?

Вот те дворяне в отместку нам и назвались все двести человек по имени Сереги – это их популярное, но немного переделанное под нас имя Сержону, повелитель или покоритель их джинов, это ты должен знать. С тех пор и появилось у нас единственное мужское имя с буквой «р», понятно тебе?

– Да, спасибо тебе…

А потом я ушел.

Напоследок она спросила, потребовали они (имелось в виду семья Марти) с меня договор. Ведь я спал с их Марти у Кастело и вообще, – она неопределенно покрутила рукой.

Сказал, как и дома: – Я спал в гостевой комнате, и один.

– Да? Тебе не нравится Марти? – сильно удивленный взгляд в ответ.

– Нравится, а в чем проблема? Но я не спросил еще ее мнение на этот счет.

– Дурачок, иди уже, чудо маленькое и совсем, совсем глупенькое вдобавок, иди.

Часть 3. Натали Сергеевна

Еле дождалась конца уроков – когда же смогу переговорить с Витоли. Это же надо – в парке днем нападают солдаты на людей. Куда катится наша империя? Правда это сбежавшие, но все же, и на кого. Где эту стражу носило, а охранники?

В приказном порядке оставляю Витоли после уроков, никаких собраний. Будут мне еще молодые дворяне указывать что-то, и не пикнул их старший.

Только «Хорошо, Натали Сергеевна, как скажете, Натали Сергеевна» и ушел. Теперь надо поговорить, ой, как я за него переволновалась весь день.

Этот шалунишка стал мне врать, что на мальчишку совсем не похоже. Большинство ведь до небес будет себя превозносить, а этот – стража, телохранители Кастело. Да читала я тот доклад, какая стража. Они пришли к концу, а телохранители спали где-то или, скорее, не мешали любовному свиданию их подопечной Марти с ее возлюбленным Витоли.

Отошли, тоже мне телохранители, стеснялись они. Два раза пытался соврать, потом, наконец согласился объяснить, что у него вроде как кто внутри просыпается. Страшно это, я знаю, кто внутри просыпается, обычно это у ведьм бывает и вот у Витоли. Но он мужчина, мой мальчик. Он должен справиться, и я его не выдам ни за что, ведьмаки ведь тоже люди, а он ведь такой хороший, незнакомый правда, и страшно мне, но… Я поклялась, сама себе ведь поклялась.

Рассказал и как ломал шею, и как бросал нож. Это же надо в шею, потому что фуфайку нож не пробьет, а в шею попасть человеку. В бегущего человека это как, для него запросто, что ли? Да лучшие телохранители императора Владена такое вряд ли смогут сделать, хотя кто их знает, может, и смогут, тот Толирен из Халифатства – тот бы смог, наверное, но это же лучшие в империи и их единицы таких.

Кто же этот просыпающийся ведьмак? Я бы испугалась. Если бы он не сказал, что он всегда просыпается, когда Витоли теряется.

Дурачок он, да Витоли всегда теряется. Значит тот, кто просыпается, и не спит никогда, а всегда он и я всегда, значит, с ним. Почему же церковь с ними борется, чем же они опасны тогда? Как узнать, и надо ли мне это узнавание? Не хочу, не хочу я Витоли терять, или кто он там. Какой я сегодня была. Я и сидела с ним на стуле, это его новопридуманная поза, а он все поддавал и поддавал мне удовольствия. Я прямо чувствовала: по всему телу жар расходится, а мне еще и еще хочется с ним быть и находиться с ним всегда. Надо еще таких кофт заказать с пуговичками побольше, а почему много, а какое дело швее – как скажу, так и сделает мне, за мои злоты.

Потом мы и у кафедры, мне совсем хорошо стало и так же пламя внутри было. О, как я напереживалась, и мне за это, о, как же мне хорошо за это было. Потом мы долго-долго уже сидели обнявшись, и я ему рассказывала.

Как я училась еще в школе, и мы даже посмеялись с ним немножко. Так хорошо мне уже давно ни с кем не было. Потом спросила, как он с Марти спал, а он и не понял, глупый. Говорит, он в гостевой спал и сам, один.

Странно, я всегда считала, что он с ней гуляет, именно с ней он, и она его первая девушка как для мужчины. Выходит, не она, а кто же тогда та незнакомка?

Ведь он уже опытный и сильно, что-то есть у меня подозрения, и очень большие, кто это. Вот только как проверить мне их, спросить самого Витоли?

Часть 4. Витоли-Сергей

Сколько же времени? На часах, черт, забодали, это без 15 пять, а не 15 шестого (на самом деле 16, но эти местные заморочки – зачем нам они?). Как временами сложно с часами, с этими градусами местными, что суть лишь части круга, поделенного по божественному повелению. Как будто люди сами его поделить не могли. С менталитетом дворянским, хотя нет, менталитет – вещь, упрешься рогом, и не тронь меня, дворянин, имею право. Ладно, что думаю с Натали Сергеевной я решил, ей я все говорю, про происхождение пока рано, но все остальное, я думаю, можно сказать. Она мой компаньон по духу, там поможет материально или нет, не знаю, хотя вру, конечно, все я знаю.

Это в том плане, что денег заработать, что просто занять или дать даже насовсем.

Она и рубашку снимет, причем и с Гесика в том числе, и в этом я четко уверен, вот какая штука. Все, с этим закончили. Дальше: сейчас мыться, затем перекусить можно легко, потому как иду в гости. Пока все выполнял, даже чуток оклемался, у, Натали Сергеевна, ну и зверь-баба, а может, я сам виноват, но, черт, как же с ней приятно, не влюбиться бы ненароком или и тут уже поздно.

Вон с Бригидой как тяжело расставался и, сколько там что у нас было – всего-то и ничего, а получилось. Хотя это, скорее, мысли Витоли были. Помылся, а то, не дай этот местный Всевышний, услышит чего Марти от меня.

Девушки на запах очень чувствительные, потом не отбрешешься ведь.

Надо себе эту воду душистую купить, что ли, а то отца совсем разорю, сколько там осталось, и почему он не прозрачный. Потряс пузырек с духами этими, должно, хватит еще и отцу.

Иду, значит, к дедушке Мило, надо что-то прикупить.

Дедушка Мило, хитро улыбаясь: – Молодой человек собрался в гости? Нужен тортик? Понравился в прошлый раз? Я понимаю, что девушка та черненькая – знойная халифатская красавица.

Загадочно улыбаюсь и говорю: – Понимаете, дедушка Мило, но девушки есть еще и беленькие и тоже красавицы, пусть и не такие знойные… пока, вот что им надо, как вы думаете?

Смотрю, дедушку повело слегка, э, хм-м. Потом он смотрит на меня и говорит: – Я понимаю, не мое дело, но два свидания, э, но вы понимаете. Даже для такого молодого мужчины в один день.

Это на что он намекает? Старый пенек, – больно умный дедок что-то.

Блин, пока думал, этот Витоли уже покраснел. Вот зараза, и как я теперь выкручиваться буду?

– Понимаете, я иду сейчас на возвышенное мероприятие, цветы, стихи и ничего такого, что вы подумали, там не предполагается. – Черт, уже и оправдываюсь, вот дед.

Потом, подумав, добавляю с сомнением: – Ну по крайней мере сегодня точно.

Дедушка Мило смотрит уже более благожелательно: – Очень разумный молодой человек, очень, и что же он хотел, хочет?

– Хочу подарок к столу.

– Ну если тортик – это серьезно, то что вас заинтересует.

Говорю: – Вот для юной особы что бы вы посоветовали?

– И насколько юна сия особа?

– Как и я, – чего скрывать-то теперь.

– Хорошо, я посоветовал бы шоколады.

– Шоколадку – это да, как я сам не подумал про это.

– Нет, я не знаю, что такое «шеколадка», но это я покажу, вот пройдемте к этому стенду, пожалуйста.

Это оказалось печенье круглой формы, и на нем только вылит рисунок шоколадом: вылиты дома, замки, рыцари, корабли, будь они неладны, и, конечно, цветы. Вот я такой букет и взял. Только уточнил, круглый или квадратный и какая разница между ними.

Хорошо, что уточнил. Квадратный – это семейный. Прямоугольный – это невесте или жениху, есть разница, оказывается. Женский прямоугольник широкий, ну-ну, а мужской длинный, с юмором здесь все в порядке, как понимаю. Как расположить, определяется рисунком, вылитым на нем. А вот круглый – это друзьям и неопределенный, короче, всем можно дарить.

– Вот, – говорю, – то, что мне надо, а то там могут быть всякие нюансы.

– Очень предусмотрительный молодой человек, очень.

Вот гад этот дедушка Мило, еще и подкалывает меня.

Дорогое это удовольствие оказалось, еще дороже того тортика, но я нынче богат, а если все получится, то и более чем буду со временем.

Кладу «шоколадку» в сумку и еду на паровике в гости. Хотел такси взять, но, во-первых, где его здесь найти – почти окраина, – во-вторых, не слишком ли я шикую. Как-то это подозрительно будет.

То, что меня уже ждали, причем давно, это я понял заранее, потому как меня встречали. Не успели у меня взять верхнюю одежду, как меня потащили наверх и забросали вопросами, где был, что делал и почему очень долго. Только вопроса «Ты меня не любишь?» – и все, типичная семейная картина будет.

Слава Всевышнему, пришел отец Марти, и нас позвали на ужин.

Я вытащил подарок и, немного смущаясь, вручил Марти.

«Это тебе». Был так же смущенно расцелован в щечку, потом – и в другую, и вопрос: «А там квадратные были?».