Повернуть судьбу вспять - Анастасия Вихарева

— Нет, — рассмеялась Наташка. — Наоборот! Мишка закрылся с новой подругой и уже час там сидит.

Любка почувствовала, как больно в сердце воткнулась игла. Лицо мгновенно помимо воли стало каменным. Любка попробовала улыбнуться, но не смогла.

— А Катька что? — перевела она стрелки, озаботившись чувствами подруги.

— Переживет, — бросила Наташка. — Ну, правда, она ведет себя, как дура. Я не понимаю, чего она в нем нашла?! Он такой слизняк, прилизанный, приглаженный… Фу! — она передернулась.

Слава Богу, хоть одна смогла устоять! Хотя в последнее время, не дождавшись внимания и не добившись ничего, в большинстве своем рассматривали и другие кандидатуры на руку и сердце. Любка, наконец, смогла справиться с собой, но настроение упало. И знать бы с кем, хоть бы одним глазком взглянуть… «Становлюсь похожей на Катьку!» — тут же одернула себя Любка, вспомнив, что тоже хотела присмотреть кого-то, кто был еще не занят и мог бы заменить Мишку Яшина. На ответные чувства Любка не рассчитывала, на нее всегда смотрели или с неприязнью, или не обращали внимания, или стеснялись ее, но, по крайне мере, могла бы повздыхать, а если повезет, перебросится парой слов, ни у кого не вызывая ни ревности, ни желания отодвинуть ее в сторону.

Комната, в которой закрылся Мишка Яшин, была рядом. Любка уже не могла оторвать взгляд от стены, за которой происходило невесть что. И словно снова чувствовала его запах, его дыхание, его голос…

— Ты идешь? — привела ее в чувство Наташка. — Мне дверь надо закрыть и ключ отдать.

— Сейчас.

Любка свернула пальто, спрятав шапку и шарф в рукав, сунула в самый дальний угол. Теперь кабинет директора выглядел как раздевалка, зимняя одежда была повсюду. Последний раз бросив взгляд на стену, она тяжело вздохнула и вышла, остановившись позади Натальи, которая сунула ключ в замок и теперь пыталась его повернуть.

И вздрогнула…

Соседняя дверь распахнулась почти одновременно. Из нее сначала вышел незнакомый парень, потом девчонка, потом Мишка и его брат.

Любка прижалась к стене.

— Фу-у! Заноза в заднице! Тебя кто сюда пустил? Иди домой, не воняй!

Брат Мишки остановился возле нее, пренебрежительно скривившись. Он был старше ее всего лишь на год, и часто бывал в их классе. Раньше он нередко пытался ее унизить, выискивая такие обидные слова, до которых парни из ее класса не могли додуматься. Он всегда вел себя вызывающе, раздражая даже других девчонок, которые побаивались его языка.

Любка покраснела, промолчав. Отвечать ему было бесполезно. Мог и ударить. Хамить он позволял только себе. Впрочем, она бы и не смогла, оскорблять людей такими словами она не умела, кроме того, язык прилип к горлу.

— Отстань от нее, — между ними протиснулась Наташка. — Иди, иди…

— О! — брови у Мишкиного брата поползли вверх, а губы вытянулись. — Гнойная писька! Тебя еще не подмахнули с утра?

— А ты там был? Пошел ты! — бросила Наташка нахохлившись.

— Сережа! — истерично выкрикнула девушка, которая была с ними.

Сергей сплюнул, пропустив слюну через зубы, сунул руки в карманы, направился по коридору вразвалочку, насвистывая. Девушка и парень прошли следом.

— У тебя не брат, а какой-то ужас! — выдохнула Наташка с облегчением.

Мишка посмотрел вслед Сережке и тем двоим.

— Дома он нежный милый мальчик… — усмехнулся он. — Не обращайте внимания. Это у него от переживаний.

— С чего ему переживать? Это у нас переживания после каждой встречи с ним! — раздосадовано бросила Наташка.

— Вот именно! Он бы и хотел придумать что-то умное и доброе, но у него не получается. Он уже и перед зеркалом тренировался, и перед сном повторял, и у меня спрашивал, как подойти к девчонке, которая нравится, чтобы понравиться ей.

Теперь Лицо у Наташки выглядело так, как будто на нее упал кирпич.

— Фи, — скривилась она с отвращением, передернувшись.

— Ты иди, мы сейчас придем, — подтолкнул ее Мишка, загораживая Любке проход.

Наташка открыла рот, Мишка вставил ей челюсть на место. Любка застыла с таким же лицом, как у Наташки, поперхнувшись, переводя взгляд то на Мишку, то на Наташку.

— Мне нужно кое-что выяснить, тебя это не касается, — сказал он, успокаивая ее.

— Ну ладно, — отступила Наташка на два шага. — Я тут подожду.

— Нам шептаться? — недовольно поинтересовался Мишка, высверливая взглядом дырки в Наташкиных глазах.

Наташка нахмурилась, нехотя развернулась и медленно направилась к двери, за которой играла музыка.

— Иди! — подгоняя ее, бросил он, удерживая Любку за руку. — Я же сказал, мы сейчас придем.

Наташка вышла. Мишка вдруг резко открыл дверь в кабинет, из которого вышел минуты четыре назад, подтащил к двери Любку и втолкнул внутрь, закрывшись.

— Ты с ума сошел? — перепугалась Любка. — Выпусти меня.

— А я не держу… пока…

Он встал рядом, оставаясь в опасной близости, разглядывая Любку с любопытством. Сердце у нее билась, словно хотело выпрыгнуть, навалилась тяжесть и сумеречное состояние, будто комната провались во тьму.

— А куда ты ушла? — поинтересовался он.

— Я? — срывающимся голосом переспросила Любка. — Домой… Мы… я… там…

— Я же тебе нравлюсь? Влюблена? — Мишка придвинулся еще ближе, и теперь дышал на нее горячо, распространяя вокруг себя какие-то фантастические флюиды, от которых закружилась голова и свело живот.

— С-с чего ты взял? — выдавила из себя Любка, ворочая непослушным языком.

— Вижу, чувствую, — признался он, прижимая ее к стене и наваливаясь.

— Да ничего ты мне не нравишься! — внезапно произнесла Любка, не ожидая от себя самой.

— Побожись! — не поверил Мишка.

Побожиться Любка не смогла. Она молча смотрела на его плечо, расставаясь с мечтой придушить когда-нибудь свою любовь. Так больно и так сладко… Она словно утонула в каком-то облаке, которое вытягивало из нее один нерв за другим, медленно, и она сжималась, чувствуя его руки, его тело, падала, падала…

И почти не почувствовала, когда он вдруг приподнял ее голову, впиваясь губами в ее губы.

Мишка теперь сам дрожал, руки его шарили по ее телу, сжимая плечи, коленки у него подогнулись, он весь как-то напрягся, целуя лицо и шею, и ухо, и снова возвращаясь к губам, прижимая ее к стене все крепче и крепче, и снова содрогался всем телом, судорожно просунув руку за ворот платья и до боли сжимая кожу, не давая ей вскрикнуть.

Казалось, прошла целая вечность…

Мишка вдруг как-то резко успокоился, останавливаясь и не отпуская, словно прислушивался к себе, навалившись всем телом.

Губы у Любки опухли и болели, он их здорово покусал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});