Солженицын. Прощание с мифом - Александр Островский

В тот же день у Н. И. Столяровой О. Карлайл еще раз встретилась с Александром Исаевичем. На этот раз он пошел ее провожать сам. По дороге жаловался на преследования КГБ и невозможность публикации своих произведений. Одновременно рассказал своей спутнице о том, что некоторое время назад «в Рязань… проникла группа югославских (вероятно, это ошибка, и нужно читать — словацких — А.О.) журналистов» и он передал одному из них «рукопись „Ракового корпуса“». Открыв эту тайну, Александр Исаевич обратился к Ольге Вадимовне с просьбой помочь ему с изданием за границей романа «В круге первом». Тогда же он сообщил ей о готовящемся «Письме съезду» писателей (40).

Согласившись помочь, О. Карлайл по дороге домой заехала к отцу в Женеву и забрала у него хранившиеся с осени 1964 г. «три коробочки» микрофильма романа «В круге первом». «К концу мая, — пишет она, — с помощью фотоувеличителя я прочла значительную часть романа». (41). Тогда же она посвятила в это дело двух своих друзей: бывшего дипломата Томаса Уитни[25] и журналиста Гаррисона Солсбери (42). Когда-то «Том, — отмечала О. Карлайл в своих воспоминаниях, — возглавлял отдел экономики в посольстве США в Москве», был женат на русской, которой до 1953 г. не разрешали покинуть СССР, на начальной стадии он мог поддерживать проект материально (43). Гаррисон Солсбери в рассматриваемый период занимал должность помощника главного редактора одной из крупнейших американских газет «Нью-Йорк таймс» (44).

Оба проявили интерес к полученной информации. «В июне 1967 г., — пишет О. Карлайл, — текст с пленки был распечатан на 504 глянцевых страницах крупного формата в двух экземплярах. Вскоре Том Уитни вплотную сел за перевод», а «в июле пришло известие от Солженицына: он хотел, чтобы роман „В круге первом“ вышел зимой 1968 г.» (45). Если учесть связи Т. Уитни и Г. Солсбери, а также самой О. Карлайл, которая, по некоторым данным была знакома с братьями Робертом и Эдвардом Кеннеди (46), получается, что весной-летом 1967 г. за границей начал раскручиваться влиятельный маховик поддержки А. И. Солженицына.

Из Москвы Александр Исаевич вернулся в Рязань, а затем 26 апреля вместе с Натальей Алексеевной отправился в Борзовку (47) и продолжил работу над «Теленком» (48). По свидетельству Н. А. Решетовской, «писал целыми днями, по восемь-двенадцать страниц, закончив рукопись точно седьмого мая снова в Рязани» (49), куда он приехал накануне, 6 мая (50).

А пока А. И. Солженицын работал над «Теленком», Наталья Алексеевна печатала «Письмо к съезду». «…восьмого утром, — пишет она о муже, — он едет в Москву и Ленинград подготовить друзей к акции, которую собирается предпринять. С собой, — вспоминала Н. А. Решетовская, — берет сто пятьдесят отпечатанных мною писем. Остальные сто будут напечатаны в Москве» (51).

В Ленинграде А. И. Солженицын пробыл два дня (9 и 10 мая). С кем он здесь встречался и какие вел переговоры, неизвестно. Можно лишь предположить, что во время этого приезда он забрал у Е. Д. Воронянской перепечатанный текст «Архипелага» (52). Не исключено, что тогда же журнал «Звезда» вернул ему его повесть «Раковый корпус» (53). Не решился печатать ее и журнал «Простор» (54).

«Поездка, — пишет Наталья Алексеевна, — уложилась в четверо суток. Двенадцатого мая Александр Исаевич уже блаженствует в Борзовке. Пишет оттуда, что очень устал» (55).

Но блаженствовал он здесь недолго и буквально через несколько дней снова отправился в Москву, где остановился на квартире Чуковских (56). Шли последние приготовления к рассылке «Письма». Несмотря на то, что оно было отвезено в Москву утром 8-го, под ним стоит дата — 16 мая 1967 г. (57). «Я, — пишет А. И. Солженицын, — рассылал письма лишь в последние пять дней», т. е. начиная с 17-го числа (58). «Список, кому рассылать, я долго отрабатывал, каждую фамилию перетирая. Надо было разослать во все национальные республики и по возможности не самым крупным негодяям (ставка на помощь национальных окраин у меня, впрочем, сорвалась — не нашлось там рук и голосов); всем подлинным писателям; всем общественно-значительным членам союза. И, наконец, чтобы список этот не выглядел как донос, — припудрить самими же боссами и стукачами» (59). И хотя полный список адресатов нам неизвестен, имеются сведения, что он включал в себя не менее 250 человек (60).

Непонятно, почему, имея на руках 150 экземпляров письма уже 7 мая, А. И. Солженицын начал рассылать его только через полторы недели. Очень странно и то, что оно расылалось по домашним и официальным адресам, в связи с чем многие адресаты разминулись с ним по дороге на съезд (61). Это не позволило сторонникам А. И. Солженицына согласовать свои действия и организованно выступить на съезде.

Вечером 18 мая в Москву приехала Наталья Алексеевна, остановилась она у Штейнов (62). На следующий день утром сюда пришел Александр Исаевич. Он принес весть об отставке В. Е. Семичастного с поста председателя КГБ и назначении на его место Ю. В. Андропова (63). Обращает на себя внимание, что незадолго перед тем был освобожден от обязанностей секретаря ЦК КПСС А. Н. Шелепин (64). Обе отставки ничем не мотивировались (65). Это придает правдоподобность версии, будто бы названные лица подозревались в намерении отстранить Л. И. Брежнева от власти (66).

19 мая, в пятницу, А. И. Солженицын и Н. А. Решетовская посетили Л. З. Копелева (67), потом П. Л. Капицу (68). Следующие два дня Александр Исаевич провел в Переделкино (69). «…советуется с Чуковским, Кавериным и другими писателями», комментировала этот факт Наталья Алексеевна (70).

21 мая в Переделкино Александр Исаевич направил Павлу Личко новое письмо, в котором опять касался опубликованного интервью с ним и заканчивал его словами: «…Желаю Вам с Мартой успеха в начатой Вами работе». «Под „работой“, — пишет Н. Бетелл, — он подразумевал перевод оставшейся части „Ракового корпуса“, который в то время готовила невестка Павла Магда Такачова» (71).

IV Всесоюзный съезд писателей СССР открылся 22 мая (72), завершился 27-го (73). Письмо А. И. Солженицына на нем не обсуждалось, но первом заседании нового Секретариата Правления Союза писателей СССР, которое состоялось 29-го (74) было решено встретиться с А. И. Солженицыным и обсудить его «Письмо к съезду» (75).

Глава 3

На пути к Нобелевской премии

Незаметный поворот

А. И. Солженицын ожидал, что «Письмо» сразу же привлечет к себе внимание мировой печати. Но прошел после его рассылки день, второй, третий, закончился съезд писателей, а мировая печать безмолвствовала. Александр Исаевич «отсиживался в Переделкино», когда здесь появилась Н. И. Столярова. 28 мая она совершенно «случайно» позвонила ему с соседней дачи, предложила свою помощь, и «не без этой мысли» «привезла… французского искусствоведа Мориса Жардо», «через три дня письмо появилось в „Монд“» (1). 5 июня его опубликовала «Нью-Йорк Таймс», 2 и 16 июня — «Посев», 18 июля — «Новое русское слово», 22 июля — «Русская мысль» (2). По сведениям КГБ, «письмо СОЛЖЕНИЦЫНА было напечатано большинством буржуазных и эмигрантских изданий и передано всеми крупнейшими радиостанциями Запада, специализирующимися на проведении антисоветской пропаганды, кроме того, текст письма был размножен антисоветской эмигрантской организацией НТС в виде листовки» (3).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});