Шекспир. Жизнь и произведения - Георг Брандес

Пиля пародируют слова Пистоля, обращенные к трактирщице: «Так ешь же и толстей, моя прекрасная Каллиполис».

В пьесе Пиля «Битва при Алькасаре» Мулей Магомет приносит своей супруге кусок мяса на острие шпаги и восклицает: «На, держи, Каллиполис, питайся и не томись больше!»

Но центральной фигурой в комических эпизодах является все-таки Фальстаф. Растолстевший рыцарь никогда не был так остроумен, как в той сцене, когда он говорит верховному судье, намекнувшему ему на его почтенный возраст: «Лорд, я родился около трех часов пополудни, с белыми волосами и с несколько кругловатым животом; что же касается до голоса — я надорвал его криком и усердным пением антифонов. Далее доказывать мою молодость я не намерен; я стар только суждением и разумением, а угодно кому выпрыгать у меня тысячу марок, — пусть только вручит мне деньги, и я дам ему знать себя». Пьеса распадается на мелочи, но каждая из этих мелочей — бесподобна. Возьмите для примера монолог короля Генриха, открывающий третье действие, это поэтическое и глубокомысленное воззвание ко сну. Здесь встречаются следующие строки:

О глупое божество, зачем же укладываешься ты с подлым простолюдином на гадкую постель и бежишь от королевского ложа, как от часового футляра или набатного колокола? Ты смыкаешь глаза юнге на вершине высокой мачты; ты укачиваешь его чувства в колыбели бурного моря, когда бешеные ветры, схватывая ярые валы за макушки, взъерошивают их чудовищные головы, взбрасывают их к черным тучам с таким ревом и шумом, что и сама смерть пробудилась бы! Пристрастный сон, ты даруешь успокоение промокшему юнге в такие жестокие мгновения и отказываешь в нем королю в самые тихие, безмолвные часы ночи, когда все зовет тебя. — Спите же, счастливые простолюдины! Покой бежит от чела, увенчанного короной.

Вообще со второй части король, волнуемый заботами и грозящей смертью, особенно глубокомыслен. Кажется, все, что он говорит, и все, что ему говорят, написано поэтом на основании собственного серьезного жизненного опыта, написано для тех людей, которые пережили и передумали то же самое. Вся первая сцена третьего действия интересна и великолепна. Здесь король высказывает свое геологическое сравнение, выражающее символически историческую изменчивость явлений. Когда он вспоминает с грустью предсказание низложенного Ричарда II, что люди, помогшие ему взойти на престол, так же изменят ему, и заявляет, что это предсказание теперь сбывается, Уоррик отвечает в глубокомысленной реплике, поразительной для того времени, что исторические события подвержены, по-видимому, известным законам. В жизни каждого человека много такого, что необходимо вытекает из прошедшего. Если обсудить как следует все факты, обусловливающие то или другое событие, то нетрудно было бы предсказывать будущие события. На это король отвечает с не менее поразительной философской глубиной: «Так это все необходимости? Примем же все это за необходимость».

Но самая глубокомысленная, пессимистическая реплика принадлежит королю в конце четвертого действия в тот момент, когда он, страдая смертельной болезнью, узнает об усмирении мятежа. Он жалуется на то, что счастье приходит всегда пополам с горем и пишет свои прекраснейшие вести отвратительнейшими словами, что жизнь подобна пирушке, для которой недостает либо яств, либо аппетита.

С того момента, когда король умирает, поэт обращает все свои силы на то, чтобы изобразить в лице его великого сына идеал английского короля. Во всех прежних исторических драмах короли обладали большими недостатками. Шекспира вдохновляла задача нарисовать образ безупречного короля.

Пьеса «Генрих V» — патриотический панегирик в честь этого национального идеала. В пяти хоровых песнях, служащих как бы вступлением к пяти действиям, звучит похвальный гимн, являющийся самым лучшим образцом героической лирики Шекспира. В общем пьеса скорее поэма в диалогической форме, в которой нет ни драматической техники, ни драматического развития, ни драматического конфликта. Это — английский «энкомий», вроде «Персов» Эсхила. В смысле поэтического произведения драма не выдерживает сравнения с двумя предшествующими пьесами, которые она дополняет. Эта патриотическая драма написана для английских патриотов, а не для всего мира.

В прологе к пятому действию находится намек на пребывание Эссекса в Ирландии, который позволяет нам установить с достоверностью хронологическую дату первого представления. Эссекс был в Ирландии с 15 апреля 1599 по 28 сентября следующего года. Так как уже в 1600 г. некоторые поэты ссылаются на шекспировскую пьесу, то она возникла, по всей вероятности, в 1599 г.

Насколько Шекспир был проникнут величием своего сюжета, показывают частые пароксизмы авторского смирения. Подобно авторам древних героических поэм он обращается в начале с воззванием к музам; он просит снисхождения не только за несовершенство сценических средств, но и за «плоский, будничный дух», в котором он воспоет такой величественный предмет. В прологе к четвертому действию он вновь возвращается к той же мысли о собственной неспособности и о недостатках сцены, лишающих его возможности воспроизвести достойным образом такие грандиозные события. Вообще поэт старался изо всех сил вознаградить зрителей роскошным лирическим пафосом и прекрасными картинами, наполняющими эти хоровые песни, за отсутствие драматического единства, вызванное требованиями исторической точности. Шекспир не чувствовал, как наивна тирада архиепископа о салическом праве, которой он открывает пьесу и в которой доказывает права Генриха на французский престол. Поэт счел нужным включить это прозаическое рассуждение, ибо стремился к тому, чтобы сделать Генриха воплощением тех добродетелей, которые он сам ценил выше всех остальных. Он наделил его уже в конце «Генриха IV» истинно царственным великодушием. Генрих утверждает верховного судью, который арестовал его некогда принцем, в его должности, говорит с ним в тоне глубокого уважения и называет его даже «отцом». В действительности этот судья получил отставку, когда Генрих взошел на престол. Здесь принц превратился в идеального короля подобно тому, как из куколки или личинки выходит красивая бабочка. Генрих является тем государем, который поступает всегда по-царски и никогда не забывает того, что он представитель английского народа; он ведет себя просто, без претензий и высокомерия, говорит скромно, действует энергично и чувствует, как должен чувствовать благочестивый человек; он — солдат, разделяющий с последним рядовым все нужды и лишения. Он так же груб, когда шутит и когда сватается; он следит с суровой и справедливой строгостью за дисциплиной даже по отношению к своим старым товарищам; он добрый гражданин, который беседует одинаково любезно как с высокопоставленными, так и с простыми людьми; прежняя юношеская веселость превратилась в нем в умеренную радость великого человека по поводу удачной шутки вроде, например, фарса, в котором участвуют Вильяме и Флюэллен. Шекспир наделил своего Генриха страстью воинственного Гаруна аль-Рашида освоиться лично с образом мыслей своих подданных, и он нисколько не порицает своего героя за то, что он, падая низко с прежней идеальной высоты, приказывает умертвить всех плененных при Азенкуре французов. Шекспир оправдывает этот поступок требованиями необходимости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});