Братья и сестры в Реестре (СИ) - Скрипченко Юрий Вячеславович "Юс Крипус"

Всё это невольное разглядывание не заняло ни секунды, потому что время для Олега даже не замедлилось, оно застряло, как перекосившаяся в проёме дверь.

— Немедленно оденься, — Олег начал подниматься, — Прекрати этот цирк. Сейчас я тебя во что-нибудь закутаю, принесу чаю и ты расскажешь, что за чертовщина с тобой твори…

Договорить он не успел. Сестра засветила ему кулаком в глаз — причём не по-детски, во всю силу. Глазница взорвалась болью, действительность озарилась вспышкой и мужчина повалился обратно на кровать. Олег был одёт по-домашнему — футболка и трусы, и вот как раз их она не то что содрала — растерзала. Выскочило несгибаемое достоинство, которое Каспер сейчас ощущал чем-то совершенно чужеродным и неуместным.

— Заткнись, заткнись, заткнись, — шипела Алина, усаживаясь на него. Она прижимала к кровати руки брата с такой нечеловеческой силой, что его охватил настоящий ужас.

— Виагру я тебе дала. Двойную дозу, — она уселась на его член, и тот проник насухую, с болью, отчего она скривилась. Лицо в сумраке было совершенно вампирским. — А сама опустошила пол-аптечки. Чтобы ничего не чувствовать. Но всё равно…

Сестра принялась двигаться вверх-вниз, кривя лицо от отвращения. Олега затошнило. Он пытался выбраться, спихнуть Алину в сторону, но безуспешно — его пригвоздила к кровати немыслимая сила.

— Зачем? — только и смог прохрипеть он.

— Если не успеем, будет не просто беда. Будет катастрофа.

Безумная скачка продолжалась недолго, но для Олега она стала настоящей отвратительной вечностью. И наконец, когда ему показалось, что он вот-вот умрёт, Олег взорвался сокрушительным оргазмом.

Сестра рухнула с него вбок и судорожно подтянула простыню, чтобы прикрыть лоно. На трани расползлось красное пятно.

В дверь позвонили.

Алина неловко поднялась с осквернённого ложа — закутанная в простыню как в тогу — и пошатываясь, скрылась в прихожей.

Раздался звук открываемого замка и тихий до неразличимости скрип двери.

— Вот, значит, как, — раздался безжизненный мужской голос, — Всё-таки успела. У твоего брата отличная сестра. Вряд ли он её достоин. Доброй ночи. Но вот что я хочу сказать: ты перехитрила, но не выиграла. И теперь знаешь, что надо делать.

И по леснице вниз двинулись тяжёлые шаги.

Олег уже был в прихожей. И чёрт с ним, что голышом. Снявши голову, по волосам не плачут. Он выглянул в подъезд. Там было пусто и не раздавалось ни звука, как будто бы незнакомец затаился этажом или двумя ниже — больше он просто физически не успел бы пройти за это время. Вот только Олег почему-то знал, что нет его уже там, этого тягостного незнакомца, что в подъезде пусто. Что беда прошла совсем рядом.

— Ты должен всё это забыть как страшный сон, — проскрипела сестра, — И жить дальше. Этого не было. Ты всё такой же относительно молодой парень — беззаботный и довольный жизнью.

— Не неси чушь. Ложись. Я принесу что-нибудь тёплое — попить. Сегодня мы ни о чём не будем говорить. Просто ты заснёшь, а я подремлю в кресле.

— Брат, я тебя умоляю...

— Нет.

— Это моя ноша и мой выбор, — крикнула Алина, — И только моя! А сейчас мигом одевайся и проваливай — меня сейчас вырубит. Я хочу заснуть одна. Пошёл вон! Вон, я сказала!

Словно в ступоре, Олег выполнил распоряжение — оделся и покинул квартиру, в которой то ли только что случилось нечто ужасное, то ли в последний момент не стряслось нечто кошмарное. За пределами человеческого понимания.

Что самое странное, так это то, что наутро воспоминание об омерзительном противоестественном событии потускнело и почти стёрлось — словно и не с ним произошло. Будто собака языком слизнула. Олег даже начал думать, что вчерашний вечер ему просто привиделся в кошмаре.

Это был день штурма проклятого элеватора. В этот день Алины не стало.

Она исчезла.

Словно выполнила предназначение и растворилась в складках мироздания.

Непреодолимая временная последовательность

Воронежполис-2049, 24 августа — Воронеж-2024, 29 августа

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Олег вспомнил камеру в УКСИН (РК) — после дурацкого суда. Вспомнил, как ночью его ударила по голове мысль, что он форменный дурак. Способ спасения сестры уже давно был у него прямо перед глазами. Надо только вернуться в тот роковой день и переиграть ситуацию. Решено. Начинаю прямо сейчас.

Олега потряхивало, как перед глубоководным погружением. Он трепетал то от страха, что ничего не получится, то от робкой надежды — что всё-таки вернёт сестру.

И он нырнул. Из тюрьмы прямо в тот самый день, когда случилась их фатальная вылазка.

До выдвижения к элеватору оставался час. Олег позвонил всем участникам и объявил, что отменяет трейс. Этого должно было хватить, учитывая непререкаемый авторитет Олега и Алины в банде.

Но этого не хватило.

Ему сказали, что если он передумал, может не участвовать  — и без него обойдутся.

Вдобавок встала в позу Алина, которая заявила, что не позволит на себя давить, и если Олег не хочет ссоры, то должен смириться с решением большинства.

А если ему так не хочется в трейс, пусть остается дома.

Телек там посмотрит.

Или поспит.

Кроче говоря, Олег с треском проиграл.

Пришлось отправиться в поход.

Но при встрече он твёрдо заявил Алине:

— Ты с нами не пойдешь. Подожди здесь.

— Еще чего, — завелась Алина, — С каких пор ты стал мне приказывать?

Он зарядил ей хлесткую пощечину, и сестра заплакала — зло и без слёз. Как будто он единым движением разрушил что-то хрупкое и прекрасное между ними.

Его схватили за руку:

— Братиш, зря ты это.

Он обернулся.

Медуза! Ах ты ж подонок. Будущий убийца!

Олег влепил Медузе сокрушающий удар в челюсть. Тот отшатнулся.

— Да что с тобой сегодня, Олег? — спросил Гэндальф, — Ты чего на людей кидаешься?

Его держали под локти Бомба и Гэндальф. Олег понял, что вырваться ему не удастся. Значит, второй план — вырубить Медузу, довести его до такого состояния, чтобы никак не годился в экспедицию, провалился.

— Ладно, — угрюмо буркнул он, — Пошли.

Ему никто не ответил. Настроение и боевой дух команды упали ниже плинтуса.

Далее все повторилось с точностью до кадра, вплоть до того момента, когда сестра на лестнице уже готова была перепрыгнуть на карниз.

Но Олег не учёл одного. В первый раз Алина была бодра и весела, окрылена любовью близбрата. А на сей раз — унижена им. Обессилена беззвучным плачем, который сопровождал её всю дорогу до элеватора.

И она не успела. Лестница-убийца зацепила её за бутсу коварной перекладиной и сдёрнула за собой. А внизу превратила в изломанный кровавый кусок мяса.

Проснулся Олег в собственной блевотине.

В следующем погружении Олег был тих и вежлив, и всё произошло как в первый раз, кроме, разве что того, что собственный прыжок через бездну он должным образом скорректировал. И совсем не поранился.

Изменения произошли тогда, когда они шли по пролёту последнего этажа. Олег переместился в арьергард, к сестре, и даже попытался взять её за руку. Но она руку помощи отвела, сказав, что сейчас не место для телячьих нежностей. Олег обязательно спас бы свою сестру, потому что контролировал её каждую секунду.

Вот приближается этот проклятый чёрный квадрат, эта зияющая дыра в перекрытии.

Он контролировал сестру каждую секунду…

… кроме той миллисекунды, когда отвлекся на вопль Бомбы:

— Скелет! Нифига себе! Тут скелет!

В этот момент Алина запнулась. Чтобы выровнять равновесие и не упасть, она была вынуждена сделать чересчур широкий шаг.

Достаточный для того, чтобы шагнуть в проклятую дыру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В падении она клацнула подбородком о край дыры.

Так она падала без сознания! Вот почему и не протянула вторую руку убийце-Медузе.

Падая на бетон синхронно с этой мыслью, Олег уже понимал, что не успевает. И только прощально коснулся сестринской руки.

В следующем погружении перед началом похода он вежливо объяснил Алине, почему так важно отменить вылазку, что именно грозит произойти.