Имя ветра - Патрик Ротфусс

— Человек, полный сюрпризов.

Я обернулся и увидел рабочего, который кричал мне с телеги.

Он протянул руку:

— Деррик.

Я неловко пожал его руку. Прошло столько времени с тех пор, как я говорил с кем-нибудь, что теперь чувствовал себя странно и нерешительно.

— Квоут.

Деррик закинул руки за спину и потянулся, поморщившись, — белокурый и высокий, на полторы головы выше меня. На вид ему было около двадцати.

— Эк ты Роунта повернул. Где научился говорить на сиару?

— Меня один арканист немного учил, — объяснил я, глядя, как Роунт подошел к жене поговорить.

Темноволосая девушка посмотрела в мою сторону и улыбнулась. Я отвернулся, не зная, как себя вести.

Парень пожал плечами:

— Давай беги за вещами. Роунт только рычит, а злится редко, но, когда фургоны загрузят, он ждать не будет.

Я кивнул, хотя никаких вещей у меня не имелось. Зато мне надо было сделать несколько покупок. Люди говорят, что в Тарбеане можно найти все, если у тебя достаточно денег. По большому счету они правы.

Я спустился по ступенькам в подвал Траписа. Странно было проделывать этот путь в башмаках, не чувствуя холодной сырости камня под ногами.

Пока я шел по короткому коридору, из внутренних комнат появился мальчик в лохмотьях, сжимающий маленькое зимнее яблочко. Он резко затормозил, увидев меня, потом подозрительно сощурился. Глядя в пол, мальчишка грубо протиснулся мимо меня.

Даже не поняв, что делаю, я оттолкнул его руку от своего кошелька и повернулся к нему, слишком ошарашенный для слов. Мальчишка бросился наружу, оставив меня в смущении и тревоге: мы никогда не крали друг у друга. Снаружи, на улицах, каждый был сам за себя, но подвал Траписа для нас приближался к святилищу, к церкви. Никто из нас не рискнул бы нарушить святость сего места.

Я прошел последние метры до главной комнаты и с облегчением увидел, что все остальное выглядит как обычно. Траписа я не увидел — возможно, он собирал милостыню на детей. Все шесть коек были заняты, и еще больше детей лежали на полу. Несколько потрепанных мальчишек толпились около объемистой корзины на столе, хватая зимние яблоки. Они повернулись и уставились на меня, на лицах проступила злость.

Тогда меня осенило: никто из них меня не узнал. Чистый и хорошо одетый, я выглядел как домашний мальчик, случайно забредший сюда. Я не подходил этому месту.

Тут вошел Трапис, неся под мышкой одной руки несколько плоских буханок хлеба и вопящего ребенка под мышкой другой руки.

— Ари, — позвал он одного из мальчиков у корзины, — иди помоги. У нас новая гостья, и ей нужно переодеться.

Мальчик поспешно взял ребенка из рук Траписа. Тот положил хлеб на стол рядом с корзиной, и глаза всех детей обратились к буханкам. Мне стало плохо: Трапис даже не посмотрел на меня. А вдруг не узнал? Что, если он скажет мне уходить? Я не знал, смогу ли пережить это, и потихоньку попятился к двери.

Трапис поочередно указывал на детей пальцем:

— Дайте-ка подумать. Давид, ты выльешь и вымоешь бочку для питья. Что-то она засаливается. Когда он закончит, ты, Натан, наполнишь ее из насоса.

— Можно мне взять две порции? — спросил Натан. — Мне нужно для брата.

— Твой брат сам может прийти за своим хлебом, — мягко сказал Трапис, затем, что-то почуяв, пригляделся к мальчику внимательнее. — Он болен?

Натан кивнул, глядя в пол.

Трапис положил руку ему на плечо:

— Приведи его сюда. Мы за ним присмотрим.

— Это нога, — выпалил Натан, кажется, готовый разреветься. — Она вся горячая, и он не может идти!

Трапис кивнул и махнул следующему ребенку:

— Джен, ты помогаешь Натану привести его брата.

Дети поспешили наружу.

— Тэм, раз Натан ушел, то ты носишь воду вместо него.

— Квоут, ты бежишь за мылом. — Он протянул мне полпенни. — Иди к Марне в Стиральню. Если скажешь, для кого мыло, получишь больше.

Я проглотил комок в горле: он меня узнал! Не могу описать, какое облегчение я испытал. Трапис был для меня почти как семья. Мысль о том, что он может меня не узнать, вызывала ужас.

— У меня нет времени бежать туда, Трапис, — нерешительно сказал я. — Я уезжаю. Во внутренние земли, в Имре.

— Правда? — спросил он, затем помолчал и оглядел меня еще раз, повнимательнее. — Ну да, похоже, уезжаешь.

Конечно же. Трапис никогда не видел одежды, только ребенка внутри ее.

— Я задержался, чтобы рассказать, где мои вещи. Над свечной мастерской есть место, где встречаются три крыши. Там лежит немного вещей: одеяло, бутылка. Мне они больше не понадобятся. Это хорошее место для сна, если кому-нибудь нужно, там сухо и никого не бывает… — Я умолк.

— Это очень добросердечно с твоей стороны. Я пошлю туда одного из мальчиков, — сказал Трапис. — Иди сюда. — Он подошел ко мне и заключил в неловкие объятия; его борода щекотала мне лицо. — Я всегда рад видеть, когда кто-то из вас выбирается, — тихо сказал он. — Знаю, у тебя все будет хорошо. Но ты всегда можешь вернуться сюда, если понадобится.

Одна из девочек на койке начала ворочаться и стонать. Трапис отпустил меня и вернулся посмотреть.

— Что-что, — сказал он, спеша к ней. Его босые ноги шлепали по каменному полу. — Что-что. Тс-тс.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

МОРЕ ЗВЕЗД

Я вернулся на Площадь гуртовщиков с дорожной сумкой на плече. В ней лежала смена одежды, буханка дорожного хлеба, немного вяленого мяса, мех с водой, иголка с ниткой, кремень и огниво, перья и чернила. Короче, все, что разумный человек берет с собой в дорогу.

Однако самым удачным моим приобретением стал темно-синий плащ, который я купил у старьевщика всего за три йоты. Плащ был теплый, чистый и, если чутье меня не подводило, имел всего одного владельца.

Вот что хочу сказать: в дороге хороший плащ стоит гораздо больше, чем все остальные пожитки, вместе взятые. Если вам негде спать, он может служить и кроватью, и одеялом. Он спасет вашу спину от дождя, а глаза — от солнца. Под ним можно спрятать любое нужное вам оружие, если вы умны и ловки.

В любом случае, остаются еще две причины рекомендовать плащ. Во-первых, мало что производит на людей такое впечатление, как хорошо сидящий плащ, который развевается вокруг вашей фигуры. А во-вторых, в хороших плащах есть множество маленьких кармашков, к которым я питаю необъяснимую и неодолимую страсть.

Как я уже сказал, плащ был хорош, и в нем обнаружилось несколько кармашков. Порывшись в них, я нашел бечевку и воск, немного сушеных яблок, трутницу, стеклянный шарик в маленьком кожаном мешочке, узелок с солью, изогнутую иглу и нитку из кишок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});