Тени Киновари - Линн Абби

— Тебе нужен целитель — дело плохо.

— Не слишком плохо.

— Ты потерял слишком много крови, Павек. И — И твоя рука плоха, очень плоха. Тебе нужен хороший целитель. КашиПавек потряс головой. — Какзим. Дай мне Какзима.

— Ты будешь здесь, когда мы сбросим ошметки халфлинга с лестницы?

— Я не собираюсь никуда идти.

Руари отвернулся от Павека. Он посмотрел в голубые глаза жреца, молча задавая вопросы.

— Больше ничего нельзя сделать, — ответил жрец. — Я останусь с ним. Самого плохого мы избежим, и эти двое останутся. — Он показал головой на двух темпларов, которые остались с ними. — Если у кого-нибудь из Кодашитов появится блестящая идея закончить то, что они начали, великий король придет и воздаст каждому по заслугам.

— Лев закрыл глаза, — проворчал Руари и встал на ноги. Он с удивлением почувствовал, что зол на короля-волшебника и одновременно разочарован. — Он не придет.

— Он придет, — уверил его Павек. — Держу пари, он появиться еще до того, как бой закончится. А ты должен найти Какзима и подать ему его на блюдечке.

Судя по крикам, ругательствам и звону оружия, вокруг ворот скотобойни по-прежнему сражались.

Руари не был уверен, но подумал, что скорее всего появилось еще больше темпларов — возможно Нунк и его товарищи, а возможно еще один манипул из военного бюро — по ту сторону ворот, удерживая бунтовщиков с площадки для убийств внутри, пока бойцы военного бюро не закончат свое возмездие. Зато он точно был уверен, что Павек, с двумя темпларами и жрецом, наблюдающим за ним, сейчас в большей безопасности, чем Матра и Звайн, ищущие Какзима на галерее, без оружия и здравого смысла.

— Я вернусь еще до того, как Лев будет здесь, — уверил Руари Павека со жрецом и побежал к лестнице на галлерею, держа посох в руке.

Найти Матру и Звайна оказалось не сложнее, чем услышать изобретательные ругательства Звайна с верхушки обожженой, но в остальной целой лестницы. Хотя галерея казалась пустынной, Руари неслышно встал рядом с дверным пролетом так, чтобы видеть не только своих друзей, роющихся в пустой комнате, но и остальную галерею и площадку для убийств, на которой по-прежнему стояли два темплара рядом со жрецом и лежащим Павеком.

— Нашли что-нибудь? — невинно поинтересовался из тени Руари.

— Нет, — сказала Матра так же невинно, но Звайн подпрыгнул в воздух и зашарил глазами по комнате, вглядываясь любую тень, темнее чем Матра.

— Ты напугал меня! — пожаловался Звайн, когда сообразил в чем дело и перестал ругаться.

— Ты должен был бы бояться намного больше, если бы я не стоял здесь, — возразил Руари, и почти услышал, как эти же слова сказал Павек. — Вы, проклятые идиоты, оставили дверь открытой и шумите так, что вас слышно и в Урике.

— Я слышала, — сказала Матра. — Я бы увидела, если бы приближалась опасность; тебя же я увидела. Я могла бы защититься-Что? Что бы ты увидела? Здесь никого нет! — прервал ее Звайн. — Он слинял. Собрал вещички и улетучился. Сделал ноги. Убежал, пока не стало поздно — в точности так же, как из дома мертвого сердца, Экриссара.

Душа Руари рухнула в пропасть. Павек хотел Какзима; если они не схватят его, это ударит по нему сильнее, чем потеря руки. — А хоть что-нибудь здесь есть? Павек…

— Ничего! — заорал Звайн, пиная со злостью стул. — Никакой проклятой вещи!

— Есть, — сказала Матра, протягивая кусок того, что по виду казалось корой дерева.

— Мусор! — Звайн опять пнул стул.

Руари прислонил свой посох к двери и осторожно взял то, что Матра дала ему. Это точно была кора, но не с одного из деревьев, росших в Пустых Землях. Он взял ее, почувствовал своими пальцами ее строение, отпустил воображаение. Бесконечное число деревьев, вокруг горы, дымящиеся, как вулкан Дымящаяся Корона… нет, не вулканы, верхушки гор окружены облаками, такого он никогда не видел.

В другое время он мог бы нежно любить эту кору только за видение, которое она подарила его сознанию друида, но сейчас на любовь нет времени, и эта кора намного больше, чем просто кора. Кто-то покрыл ее прямыми черными линиями и странными значками.

— Письмо, — сказал он вслух.

Это привлекло мгновенное внимание Звайна. Мальчик выхватил кору из его рук. — Не-а, — сказал он, — это не письмо. Я узнаю буквы, когда увижу их; я умею читать — здесь нет ни букв ни слов.

— Я тоже умею читать, — уверенно сказал Руари, хотя он скорее умел распозновать различные виды букв, а не читать их. — Это написано буквами, буквами халфлингов, держу пари. А остальные вещи-Это гора, — сказала Матра, касаясь коры своим длинным красным ногтем. — А это дерево — вроде тех, которые я видела там, где ты живешь.

— Это карта! — в восторге воскликнул Звайн, подпрыгивая и бросая кусок коры в воздух. — Какзим оставил нам карту!

Руари выхватил кусок коры из воздуха, пока он еще плавал над головой Звайна, и влепил тому хорошую затрещину по уху. — Не будь канкоголовым дураком. Какзим не собирается звать нас к себе в гости и оставлять карту, как приглашение.

— Что такое карта? — спросила Матра.

— Указания, как найти место, где ты никогда не был, — быстро ответил Руари, не желая показаться невежливым.

— Тогда он мог оставить ее потому, что она ему больше не нужна.

Руари положил свою руку на руку Матры. Ей было только семь лет, моложе чем Звайн. Она не только не знала, что такое карта, она вообще не понимала, как работает ум взрослого мужчины. — Это или мусор, как сказал Звайн, или ловушка.

— Ловушка? — повторила она, освобождаясь и беря кусок в руки, чтобы рассмотреть его внимательнее.

Она не понимала, и Руари все еще мучался, пытаясь найти слова получше, когда они услышали громкие удары гонга и, секунду спустя, рев, который заглушил даже звенящий кимвал.

— Король-Лев! — сказал Звайн, когда они все повернулись на звук, к внешним воротам Кодеша.

— Пирена сохрани и помилуй! — Руари схватил кусок коры, быстро скатал его и спрятал внутри подола рубашки. — Есть еще что-нибудь? Хоть что-нибудь?

— Абсолютно ничего, — сказал Звайн, и Матра кивнула, соглашаясь.

Руари подхватил свой посох и пошел на площадку для убийств; остальные двое шли за ним.

Темплары и Кодешиты все еще сражались у ворот скотобойни. Потом Руари перевел взгляд на двор и заметил, что они передвинули Павека в тень.

Павек сидел на земле, прислонившись спиной к одному из огромных столов, на котором Кодешиты разделывали тела животных. Его голова свешивалась на сторону; казалось, что он отдыхает, может быть спит. Его лицо было бледное и серое, и Руари не обратил на это внимание, пока не подошел достаточно близко и не заметил, что его левая рука находится в ведре в водой. Вода конечно замечательная штука для того, чтобы промыть и прочистить рану, но если погрузить в воду руку с такой гадостью как открытая рана, человек может просто истечь кровью, насмерть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});