Евреи, которых не было. Кн. I - Андрей Буровский

Англосаксы рисковали предстать перед миром не в облике благородных спасителей человечества, а в роли грязных убийц, мстящих за Ковентри по вонючим законам времен Великого переселения народов и поедания человечины. Чтобы избежать таких ужасов, англосаксы остро нуждались в демонизации нацистов, а по возможности и всего немецкого народа.

В Первую мировую войну английская пропаганда обвиняла немцев в поедании (!) бельгийских детей, а также в том, что они якобы подбрасывали детей в воздух и пронзали их штыками. В дополнение к тому англичане писали, что у немцев была целая фабрика, в которой они добывали глицерин и другие вещества из трупов убитых. После войны глава министерства иностранных дел Великобритании принес извинения – мол, это было сделано в целях военной пропаганды.

Но после Второй мировой войны извинений принесено не было, более того, вместо того, чтобы утихать с годами, пропаганда о жестокости нацистов скорее интенсифицируется. Такого рода информация необходима союзникам, и если бы даже никогда не было Холокоста – поистине, его необходимо было выдумать.

Миф создавался еще во время войны. Он состоял в колоссальном преувеличении масштабов совершенных нацистами преступлений. Ну, и в сокрытии своих собственных, разумеется. Победив, доблестные союзники стали творить миф, находя «доказательства» и собирая «свидетельские показания».

В 1945-1946 годах зафиксировано множество случаев, когда военнослужащие вермахта, особенно офицеры СС, подвергались пыткам, чтобы выжать из них «признания», которые бы подтверждали преувеличенные цифры массового истребления евреев. Коменданта Освенцима Рудольфа Гесса собственноручно пытал сержант британских вооруженных сил Бернард Кларк (этнический еврей, кстати сказать). Гесса растягивали на станке для убоя скота и избивали так, что «крики и удары сливались в одну какофонию, и, казалось, ей не будет конца». Через три дня Гесс был доведен до того, что начинал кричать при одном виде британского мундира. И начал давать «правдивые» показания.

Американский сенатор Джозеф Маккартни в заявлении, сделанном 20 мая 1949 г., обратил внимание американской прессы на следующие случаи применения пыток, чтобы выбить «признания». Офицеры дивизии СС «Лейбштандарте Адольф Гитлер» избивались кнутами до такой степени, что они были все в крови, после чего им наступали на половые органы, когда они лежали на полу. Допрашиваемых подвешивали и избивали до тех пор, пока они не подписывали «признания». Генерала СС Освальда Пола били и обмазывали лицо нечистотами, пока он не подписал то, чего от него требовали. На основании таких «признаний», выбитых из генерала Зеппа Дитриха и Иоахима Пайпера, дивизия «Лейбштандарте…» была осуждена как «криминальная организация», хотя она была нормальной фронтовой дивизией.

«Я слышал и даже видел документальные доказательства того, что с пленными плохо обращались, избивали и пытали такими методами, которые могут придумать только извращенцы, — писал Маккартни. – Пленные подвергались таким мерам воздействия, как импровизированные приговоры и казни, которые отменялись в последний момент. Им говорили, что у членов их семей изымут карточки на питание или даже передадут их в советскую зону. Все это проводилось с одобрения прокурора для того, чтобы обеспечить психологическую атмосферу, рассчитанную на выбивание «признаний». Позволив себе такие действия, США дают повод остальному миру нас критиковать и сомневаться в наших мотивах и нашей морали».

Такие методы имели место также на процессах во Франкфурте и в Дахау, и значительное число немцев было осуждено только на основании их «признаний». Как видите, не только сталинские соколы отправляли на Колыму лишь на основании собственных показаний арестованного. В США тоже есть такая практика.

Американский судья Эдвард Ван Роден, один из трех членов Армейской комиссии Симпсона, шторая расследовала методы дознания на судах в Дахау, рассказал о методах, которые использовались, чтобы выбить «признания». Репортаж об этом был напечатан в газете «Ежедневные новости» 9 января 1949 г., а также в английской газете «Иллюстрированный еженедельник» 23 января 1949 г. Среди описанных методов были пытки горящими спичками, запихивание иголок под ногти, одиночное заключение на полуголодном содержании, а избивали «преступников» так, что выбивали зубы и ломали челюсти.

Согласно Ван Родену, 137 «обвиняемым» были нанесены удары в пах такой силы, что атрофировались половые органы. Это была стандартная процедура у американских «следователей», некоторые из которых впоследствии стали прокурорами, — подполковник Буртон Эллис, глава комитета по военным преступлениям, и его ассистенты капитан Рафаэль Шумакер, лейтенант Роберт Бирн, лейтенант Уиль Перл, майор Моррис Элловиц, Хар-ри Тон и майор Киршбаум. Советчиком по юридическим вопросам был полковник А. Розенфельд.

Уже по фамилиям этих людей читатель может видеть, что у большинства из этих людей было «предвзятое мнение о процессе», согласно выражению судьи Венестурма, т.е. они были евреи и не должны были вовлекаться в эти расследования.

Показания, которые давали бывшие немецкие офицеры, — такие, как Хесс, Хеттль, Вислицени, Хелльригель и другие, совершенно неправдоподобны и часто кажутся попросту издевательством. В материалах НКВД есть показания некоего одесского грузчика, обвиненного в шпионаже в пользу нескольких иностранных государств, в том числе Греции… По словам грузчика, собранные им шпионские данные увозил под своей черной повязкой кривой на один глаз греческий резидент Филипп Македонский.

Ну, а немецкие офицеры рассказывали, например, о расстреле ста евреев в Минском гетто, как при этом присутствовал Гиммлер, и как он выблевал тут же на землю. Всем известно, что Гиммлер никак не мог находиться в тот день в Минске, т.к. он был на конференции в Житомире. Это обстоятельство отмечено во многих книгах – например, книге К. Фовинкеля «Вермахт в войне».

Более того, в апреле 1959 г. один из «свидетелей» в Нюрнберге, Бах-Зелевски, публично отказался в западногерманском суде от своих показаний, сделанных в Нюрнберге. По его словам, эти показания не имели ничего общего с фактами, и он их сделал ради того, чтобы сохранить свою жизнь. На эту историю опустилось «благоразумное замалчивание», и до сих пор выходят книги, распространяющие миф о том, как Гиммлер чуть не потерял сознание при виде расстрелянных людей. В России – хотя бы «Семнадцать мгновений весны» Ю. Семенова.

Нюрнбергский процесс над основными «военными преступниками» до сих пор пользуется большим уважением у большинства россиян. Как же! Международный военный трибунал с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года провел 403 открытых судебных заседания. В Нюрнберге судили государственную и военную верхушку Третьего рейха, его политическую элиту. Свидетелей допросили 116, а уж письменных свидетельств изучили аж 300 тысяч. Издали семь томов документов! [87] …Впрочем, на русском языке много чего не издано до сих пор. Хотя бы Устав Нюрнбергского трибунала и особенно текст Лондонского соглашения от 8 августа 1945 года, на основании которого и создавался Устав. В зарубежных изданиях его все-таки приводят.

…Правда, как-то не очень понятно, как можно судить людей за поступки, которые в момент совершения не рассматривались как преступления. Одно это – дичайшее нарушение одного из основополагающих принципов европейской юриспруденции. Стоит задуматься над этим, и уже появляется какое-то другое отношение к процессу, куда менее восторженное. Но в том-то и дело, что правовой базой для трибунала были вовсе не международные и государственные правовые акты. В августе 1945 года в Лондоне специально для Нюрнбергского процесса создали особый Устав. На основании статьи 19 этого Устава трибунал был «освобожден от необходимости правил доказательства вины», а согласно статье 21 суд не должен был требовать доказательств «для общеизвестных фактов». То есть этот трибунал сам решал, что общеизвестно, а что нет, что надо доказывать, а что не надо. Жаль, что уже нельзя применить этот Устав к его создателям.

Американский судья Венерстурм, который был президентом одного из трибуналов на Нюрнбергском процессе, пришел в такой ужас от организации процесса, что подал в отставку и улетел назад в США.

Судья оставил заявление для прессы, где перечислил свои возражения по поводу ведения процесса. Его письмо было напечатано в газете «Чикаго Трибьюн», а также в книге Марка Лау-терна «Последнее слово о Нюрнберге».

В этом документе судья писал, что:

1. Члены прокуратуры вместо того, чтобы сформулировать и попытаться применить юридические нормы к ведению процесса, занимались в основном преследованием личных амбиций и мщением.

2. Девяносто процентов администрации Нюрнбергского трибунала состоит из людей с предвзятым мнением, которые по политическим или национальным причинам поддерживали обвиняющую сторону.