Периметр. Андерком - Артём Чумаков

откинулся на сиденье.

* **

Гленн постоянно поглядывал на часы, отмечая, сколько продержался без смеси. Шёл уже шестой час. Всё утро прошло в ожидании очередного прихода.

Прежде чем сесть за песни Холли, пришлось перенастроить почти всё студийное железо. Видимо, под смесью Гленн много чего наковырял помимо виртуальных приборов. До первой песни Холли дело дошло только час назад, но Гленн уже почти привёл всё в адекватный вид. За работой, он не заметил, как виски будто зацарапали иглами изнутри. Гленн скинул всё на переутомление. Песня уже звучала неплохо, работы оставалось на пару часов. Боль усиливалась. Гленн чаще смотрел на стим, лежащий на краю стола. Понимал, что вряд ли успеет сделать по-настоящему хороший микс.

Уши горели, руки немного потряхивало. Гленн повторял: «Не выспался. Просто не выспался». Если затянуться сейчас — можно больше никогда не слезть. Эмблюр разъест мозг за считанные месяцы. Гленн предвкушал облегчение от смеси, и одновременно пытался смириться с адской болью, что вот-вот придёт. Будто он уже ничего не решал. Ждал, пока тело само сделает выбор.

Гленн дошёл до холодильника. Пол-литра ледяной минералки, оставленной здесь с месяц назад, немного сгладили боль и жар. В горле запершило. Гленн вернулся в пультовую. Правое ухо закладывало, и ковыряние в проекте теряло смысл. Зарендерить — и чёрт с ним. Гленн включил песню последний раз. Меньше, чем через полминуты пульсация в черепе заглушила звуки. Гленн сжал пальцами виски. Казалось, будто боль отходит, но совсем немного. Он запустил рендер проекта. Пару раз вскрикнул. Крик отвлекал от боли. Шкала загрузки заполнялась медленно. Гленн стонал, уставившись в монитор. Пятьдесят процентов. Пятьдесят пять. Пятьдесят семь. Гленн вытер пот с лица и вскрикнул ещё раз. Всего лишь протянуть руку до стима — и боль уйдёт. Гленн прекрасно понимал, что не выдержит. Что настанет момент, когда он обхватит мундштук губами и жадно втянет в себя смесь. Но силы терпеть ещё оставались. Рендер завершился. Гленн загрузил файл в чат студии и отправил Холли. Руки, потея под кофтой, страшно зачесались. Гленн засучил рукав. Вены вздулись, проступая на коже тёмными узорами. Боль росла. Гленн выскочил в зал.

Обшивка звукоизоляции сомкнулась на щели между дверью и стеной. От бессилия, Гленн рухнул на колени. Истошный вопль раздирал горло, растворяясь в пенополиуретане. С криком вышла и часть боли, но всего на пару мгновений. Мозги будто наматывались на сверло. Гленн кричал снова и снова. Боль отходила и возвращалась с удвоенной силой. Последние вопли уже ничего не глушили. Гленн распахнул дверь в пультовую и, упав возле стола, схватил стим. Обхватил губами мундштук и жадно затянулся. Холод растёкся по телу. Боль растворилась.

Гленн плюхнулся в кресло и вытянул ноги. Вены постепенно скрылись под кожей. Гленн щёлкнул пальцами. Смесь подействовала.

Теперь стим стал неотъемлемой частью жизни. Короткой жизни с перерывами на адские боли. У Гленна защекотало в носу. Неужели мама терпела эти приходы? Безо всяких смесей, лекарств. А он не выдержал, не смог терпеть. Сдался. Глаза намокли. Гленн закрыл руками лицо. Слёзы текли не от боли, а от бессилия. Смартфон издал сигнал.

Крис: «Думаю, тебе будет интересно».

К сообщению Крис прикрепил статью под заголовком: «Терапия эмблюром». На первой фотографии Скайтер стоял, приобняв пациентку в возрасте. Гленн пробежался глазами по статье. На Скайтера завели продикт по факту распространения эмблюра. Под вопрос попала и категория врача, и куча форм, связанных с лечением пациентов. Неужели у Криса действительно появились серьёзные связи, способные решать проблемы по-настоящему? Продикт гарантировал Скайтеру изолятор. «Крис Хорпер. Вызов»

— Да? — настороженно ответил Крис.

— Привет. Слушай, прочитал новость про Скайтера, и…

— И-и-и? — Крис заметно повеселел.

— Я, честно сказать, не ожидал. Ещё и так быстро. Спасибо тебе, Крис! И твоим друзьям.

— Не за что, друг. Я же говорил, времена меняются.

— Прости, что не верил.

— Да забей, — Крис вздохнул. — Но это ещё не все новости. У «Сапортерс» намечается какое-то движение. Ходит слушок, что сегодня ночью выйдет Томми Дженсен. И это явно добавит нам проблем.

— Чёрт. А ты уверен?

— Да. Слишком много разговоров ходило на этот счёт. Но пока что нет повода паниковать. С той поддержкой, которая у нас скоро будет, бояться точно нечего.

— Хорошо, если так, — настороженно произнёс уже Гленн.

— Я тут немного занят, — Крис заговорил быстрее. — Свяжемся как-нибудь.

— Давай. И ещё раз, спасибо!

«Вызов завершён». Мысли о Томми заставляли тело нервно трястись. Хорошо, если поддержка, о которой говорит Крис, действительно окажется настолько мощной. А если нет? Раздался сигнал рабочего чата.

Холли: «Гленн, прости, но лучше не стало. Звук другой — да. Но очень странный. Может, тебе поменять компьютер?»

Гленн проверил файл, что отправил Холли. Во вложении — самая последняя версия.

— Дерьмо! — Гленн отчаянно треснул кулаком по столу.

На деревянной столешнице осталась хорошая вмятина.

23

Ник провожал взглядом проплывающие мимо «брукса» небоскрёбы. Колонки на заднем сиденье поскрипывали. Кобб выглядел уставшим, постоянно протирая глаза, зевая, и отхлёбывая из банки энергетик.

— Слушай, — Ник повернулся к нему. — Ты говорил, что влезал в частную жизнь людей. Это шутка?

— Нет, — Кобб улыбнулся. — В школе я зарабатывал на взломах аккаунтов разных социальных сетей. Если помнишь, некоторые приложения тогда жили не больше месяца. С защитой дела были так себе. А за скрытые фотки одноклассниц прыщавые придурки готовы были много выложить. Ну и не только они. Кому-то были интересны чужие переписки, сплетни. Кто-что про кого думает, кто-кому-с кем изменил, или хотел бы.

— Много для себя открыл?

— О, да. Тогда я, как раз, понял, что чужая жизнь редко интересна. Даже если кто-то убирается в хлам каждые выходные, трахается с кем-то не из школы, ходит с самыми дорогими игрушками и в самых крутых шмотках, ему сложно позавидовать, просто потому что он тупой.

— Зависть часто сложно загасить.

— Слушай, ну представь, что человек не выкупает фишинговое приложение и вводит свой пароль от аккаунта куда угодно. Поверь, в его переписках ничего интересного не будет. Или знаешь, часто фантазировали тогда, что у той крошки из параллельного класса где-то есть целый архив с голыми фотками, вот просто обязан быть. Но его не было. Но самое смешное — смотреть за срачами на пустом месте, когда все пытаются казаться