Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Даже местная газета «Эссенер блаттер» вызвала его гнев: «Газета пытается всевозможными домыслами посеять подозрения в отношении характера управления моим заводом… На это и подобную же бесстыдную ложь злобных врагов я отвечаю следующим торжественным предупреждением. Ничто не заставит меня поддаться и никто ничего не получит от меня путем угроз».

Рабочие считали, что честная служба в кузнице и у станка – это одно, а желание отмены тарифов, введения подоходного налога и свободы слова – совсем другое, и связи тут нет. Напрасно Хозяин в Своем Доме рисовал картины обагренного кровью Парижа и предупреждал, что социал-демократы хотят установить Парижскую коммуну здесь. «Если бы им удалось перевернуть все существующие порядки и условия, – заявлял Крупп, – эти последователи коммуны только начали бы ссориться между собой за власть. Это скрытая цель их всех. Сейчас они борются за общее дело, но чем больше у них рвения добиться победы своего нового законодательства, тем меньше намерений у любого из них самому подчиняться. Они просто используют введенные в заблуждение массы, как солдат в своей борьбе, а потом принесут их в жертву собственной корысти».

Это не производило заметного впечатления. По-ослиному упрямые массы хотят, чтобы их вводили в заблуждение. Тем не менее, Альфред думал, что он уловил их настроения. Поэтому, когда безумный анархист по имени Эмиль Хёдель 11 мая 1878 года совершил покушение на кайзера, а Бисмарк распустил рейхстаг в надежде обеспечить абсолютное большинство консервативной (национальной) партии, Крупп согласился баллотироваться в качестве кандидата националистов. Это было тяжким просчетом. С наплывом поляков и южных немцев Эссен стал в основном католическим. Другой кандидат – Герхард Стетцель как раз представлял католическую (центристскую) партию. В прошлом слесарь и токарь на заводе, ставший редактором «Блаттер», он пользовался популярностью. Когда вечером 28 июля голоса были подсчитаны, у Стетцеля оказалось большинство. Менеджеры утешали Круппа весьма странным образом: когда они проверили результаты голосования на фабрике, обнаружилось, что рабочие, привыкшие видеть имя Круппа напечатанным буквально на всем, не обратили на него внимания в списках для голосования как на кандидата. Они думали, что это лишь его санкция, обычная подпись. Объяснение звучит абсурдно, но не исключено, что так и было. Ведь он не вел кампанию, полагаясь на свой авторитет. Альфред отказался идти на риск унижения во второй раз и, когда консерваторы обратились к нему с просьбой предпринять попытку на следующих выборах, быстро отверг это предложение. Герру Бедекеру, редактору и председателю эссенского отделения партии, он написал, что не располагает ни «оснащением, ни силами и временем для того, чтобы заниматься какого-либо рода общественными делами».

Это была неправда. Старый деспот поглощен общественными делами. Его силы и время заняты программой Бисмарка, которая ближе всего его сердцу, – перевооружением. Канцлер призвал рейхстаг одобрить численность армии в 400 тысяч человек в мирное время. Рейхстаг одобрил. Но следующая просьба – о льготном финансировании военных – привела к противостоянию, даже стала ключевой политической проблемой рейха. Правительство все яснее видело, что некрологи по СДП были преждевременны. Несмотря на закон о социалистах, партия быстро восстановилась в подполье, набрала 550 тысяч сторонников и продвигалась к миллиону. Они хотели такой рейхстаг, который свергнул бы Бисмарка. К ужасу Круппа, веселый, вечно подвыпивший любитель развлечений, Стетцель начал следовать линии католической партии. Он ковылял по Эссену, осуждая вооружения. А это все равно что подвергать нападкам кораблестроение в Гамбурге или фарфор в Дрездене. Этот человек должен уйти, и, чтобы добиться цели, Альфред лично выбрал кандидата от националистов. Оппонентом Стетцеля, сообщил Большой Крупп Бедекеру, будет его собственный сын Фриц.

На этот раз никакой путаницы с санкцией. Имя Фридриха Альфреда Круппа не было напечатано нигде, кроме его свидетельства о рождении и бумаг компании. «Пушечный король» решил развернуть от его имени широкую кампанию. Это должно стать самым громадным триумфом фирмы со времен Седана и намного более шумным. Прежде всего единственный владелец фабрики известил прокуру, что Фриц является тем человеком, который наиболее подходит для службы отцу и Отечеству. Потом обрушил на сотрудников свои поучения: «Честно заслужив всеобщее доверие, я хочу вновь обратиться к нынешнему персоналу с несколькими словами совета, что я так часто и с такими хорошими результатами делал в прошлом. Тогда вопросы касались вашей безопасности и спокойствия – чисто внутренних интересов фабрики и вашей семейной жизни. Теперь я затрагиваю интересы всего германского рейха, интересы, которые конечно же являются и нашими собственными. Вопрос о войне и мире будет зависеть от духа нового рейхстага. Если мы соберемся там сильными и объединенными, Франция не осмелится напасть на нас. Но если мы покажемся слабыми и ссорящимися между собой, война неизбежна, и в таком случае нельзя исключить, что, несмотря на несравненный героизм своей прошлой истории, германская армия будет вынуждена отступить перед лицом превосходящей силы, а территория рейха может быть вытоптана войной, опустошена, и даже ее единство, возможно, будет разорвано на клочки».

Его истинная цель состояла в том, чтобы заставить Герхарда Стетцеля уступить превосходящей силе и чтобы на избирательных участках был разорван на клочки альянс между СДП и центристами и, возможно, чтобы сам Стетцель ушел в цеха на невысокую должность. Были разработаны детальные планы сокрушения нынешнего депутата, включая самые жестокие формы запугивания избирателей на заводе. Но не все были осуществимы. Альфред потребовал, чтобы каждый мастер предоставил ему список своих людей с отметкой об их партийной принадлежности. Поскольку большинство крупповцев, схитрив, ответили, что не приняли решения, план не сработал. Но Крупп, так или иначе, узнавал все, что хотел. Поскольку он контролировал муниципалитет, он и диктовал процедуры голосования. Самые лояльные его подчиненные были назначены помощниками инспектора по выборам. Объясняя свои действия желанием «упростить» процедуры, они ввели, по сути дела, помеченные бюллетени; по разным размерам и цветам можно было отследить, кто за кого подал свой голос. Но что-то не сработало. Возможно, люди возмутились угрозами Альфреда; возможно, их не впечатлял Фриц, который не обладал внушительными качествами своего отца. В любом случае в то время, как в национальном масштабе Бисмарк одерживал победы, его люди потерпели в Эссене поражение от подвергавшегося нападкам Стетцеля.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});