Русский пасодобль - Алеся Кузнецова

простить, что мы увели здание, которое Андрей выбрал для своих ресторанов.

– У меня много бизнесов и я давно забыл о здании, а рестораны процветали в другом месте. Нет смысла упираться во что-то одно, если это действительно не принципиально, – Андрей внимательно следил за ходом мыслей Инги и впервые вмешался в разговор. Инга продолжила:

– Но мы уже пошли по ложному следу и везде находили подтверждение своей правоте. А тут возникла историей с усадьбой и аукционами, и вы с Эстер действительно схлестнулись в борьбе за здание. И вот у нас ситуация: Федорова продолжала свои гневные интервью и закулисные игры, где одному шепнет что-то на ухо, словно желая предостеречь, второму просто намекнет. Вроде и не говорила ничего, а мнение уже сформировано. Как раз в этот момент она вела крупную сделку с французской фирмой. Получить нужное решение от министра для нее не составляло труда. Она помогла ему на заре карьеры и дальше умело манипулировала чиновником. Федорова познакомила прилетевшего Эмиля с министром, но карты снова сбили Эстер и Авакумов. Андрей как раз выпустил собственные станки и оборудование оказалось значительно дешевле и качественнее, это стало шоком. А Эмиль и Эстер были не просто знакомы, они дружили со студенческих лет и Эмиль давно и безрезультатно пытался ухаживать за Эстер, в чьих деньгах отчаянно нуждался с момента, когда узнал, что его дядя полный банкрот. Парень уже привык к роскошной жизни и обществу богатой молодежи, не чурался никаких методов и быстро согласился участвовать в сделке с китайскими станками под французскими лейблами для российских фабрик, он идеально подходил для дела. Кстати, Эстер, твои снимки с Эмилем в испанские газеты, были отправлены с аккаунта Эмиля. Когда он понял, что с тобой не выйдет, решил, что фото и заметки, как будто вы вместе, помогут привлечь какую-нибудь другую девушку с деньгами семьи. Но это мелочь по сравнению с его настоящими махинациями. Итак, Федорова и Виктор заволновались. Эстер стала вмешиваться в дела с тендером и Эмиль познакомил ее с министром, а Авакумов уже увлекся Эстер и, соответственно, глаз не спускал с Эмиля. Федорова всполошилась и приостановила дела, тендер отменили под благовидным предлогом, а у министра возникли первые подозрения, которые позже подтвердились: Эстер принесла в министерство распечатанную с аккаунта Эмиля переписку с Федоровой.

Авакумов утвердительно кивнул и хлопнул по столу:

– Вот он, недостающий элемент пазла. Я все не мог понять как смог разобраться в деле Игорь Сергеевич.

– Я ему немного помогла, – рассмеялась Эстер. Его тендер сильно нарушал мои планы. Если бы я знала, что у тебя есть оборудование, мы бы с тобой уже давно открыли собственный цех.

– Но ты все время меня в чем-то подозревала.

– Ей активно помогали и, честно говоря, я тоже сыграла не последнюю роль в этом. – вмешалась Инга – Федорова решила выждать, и в то время через Дэна и меня грамотно подливала масла в огонь. Я действительно была слепа и полностью ему доверяла, мне нравилось, что он так активно принимает участие в моих делах. Даже когда после отравления в торговом центре нашла у него флакон от дихлофоса, ни о чем таком даже подумать не могла, а легко купилась на то, что Дэн заботливо решил потравить тараканов в моем подъезде. Кстати, тараканов ведь и не было. Я спросила у соседей. Но я не сильна в бытовых вопросах и убедить меня в том, что парочку он увидел, не составило никакого труда. И я снова ничего не заподозрила. Это же надо было додуматься, обработать все огурцы таким спреем!

– А когда у тебя появились первые подозрения? – Эстер внимательно следила за ходом мыслей Инги и временами переглядывалась с Андреем.

– Ты дала Лере контакты из архива, где можно было заказать генеалогическое дерево. И мне захотелось сделать Дэну подарок. Он всегда очень неохотно рассказывал о детстве и родных и говорил, что ничего о них не знает. Я подумал, что он будет рад узнать о своих корнях. Сначала я удивилась, что архив находится рядом с галереей, где работает Дэн. Еще больше я удивилась, что простые вопросы о родителях и месте рождения вызвали у него резкую реакцию. К тому моменту, – чуть тише продолжила Инга, – у него уже появились настоящие чувства. Он боялся все потерять и иногда выдавал необъяснимо сильные эмоции по пустяковым вещам. У меня самой не лучшие воспоминания о детстве и родителях, но я могу спокойно о них говорить. Мне было нетрудно узнать все и из его паспорта. Оказалось, что Дэн из Ярославля , но он никогда мне об этом не говорил, хотя знал, что у тебя там усадьба. Потом я вспомнила, что, ты сказала, словно заметила Дэна в Ярославле, но ошиблась. Я подумала, а что, если ты не ошиблась и это действительно был Дэн. В тот день мы не встречались, он был занят и чисто теоретически мог успеть туда съездить. Но зачем и что он скрывает? Я все думала о детстве и каких-нибудь сложностях с родителями. Даже с Лерой советовалась по этому поводу. Но оказалось, что Дэна гораздо больше интересуют не родители, а более давняя история. Я пошла в архив и удивилась, когда мне перезвонили буквально через неделю. Оказалось, родословная Дэна уже существует и ее заказал год назад… сам Дэн. Тут у меня возникло сразу несколько сомнений: во-первых, почему он не сказал об этом мне и настаивал, что ничего не знает толком о своей семье, а воспитывался бабушкой, которая давно умерла. Во-вторых, откуда деньги у скромного менеджера художественной галереи? Так вот, согласно информации из родословной, бабушка умерла совсем недавно. И почти сразу после ее смерти Дэн устраивается в галерею, хотя пробовал в архив, но для архива ему не хватило образования. Директор архива вспомнил, что он приходил, но он не мог взять на работу человека без исторического образования. И я впервые задумалась что заканчивал Дэн. Еще директор вспомнил, что Дэн очень интересовался историей своей прапрабабушки, которая когда-то служила в дворянском доме. Она была личной служанкой княжны Горчаковой.

– Ее звали Устинья? – вдруг спросила Эстер.

– Устинья, и через полгода после трагедии в усадьбе, о которой ты рассказывала, она родила мальчика. Отец не признал ребенка, он был большим человеком, но в графе отец со слов матери была вписана фамилия Топазов.

– Топазов? Тот самый который хотел жениться на Анне? И интересовался кладами и сокровищами Горчаковых?

– Топазов? – задумчиво протянул Авакумов. А не тот ли это Топазов,