Меч богов - Брюс Р. Корделл

к двери, она выглянула в коридор. Там находилось ещё несколько дверей и ведущая вниз лестница.

И… голоса! По крайней мере, один голос.

Из-за открытой двери доносился грубый речитатив. Она напрягла слух, но расстояние было слишком велико, чтобы что-то расслышать.

На цыпочках Рилтана направилась вперёд, готовая в любой миг броситься в бегство, если кто-нибудь обнаружит её присутствие. Подобравшись к двери, она заглянула внутрь.

Судя по обстановке, здесь проводились серьёзные ритуалы. На полу несмываемой краской был нарисован магический круг. Внутри его залили золотом, что подчёркивало его монументальность. Возле него находились четыре кучки благовоний, от которых исходил дым.

В центре его стоял Калкан. Его взгляд был устремлён на ещё один круг, очень похожий на первый, но меньшего размера и находящийся на стене. Держа в искривлённой когтистой руке дымящуюся кадильницу, он читал заклинание.

Это мой шанс, - подумала Рилтана. – Нападу на него со спины, пока он занят. Однако пробивающийся сквозь благовония запах скотобойни заставил её промедлить.

Калкан снял капюшон. Монстр, ранее носивший личину Джетта, снова принял свой истинный облик. Сложно поверить, что всё это время он просто притворялся.

Но у него был голос Джетта – голос, который также принадлежал и Калкану. Грубые, насмешливые нотки в его тоне одновременно выводили из себя и пугали.

Внезапно он закончил декламировать и издал вопль, больше похожий на рык. Рилтана отшатнулась от двери, испугавшись, что он каким-то образом смог узнать об её присутствии. Она на дюйм вытащила клинок из ножен, готовая в зависимости от ситуации либо вступить в бой, либо пуститься в бегство…

- Путь открыт, о Великий, - произнёс Калкан. – Ты меня слышишь?

Он говорил вовсе не с ней!

Ответил ему шёпот, больше похожий на шипение змеи. Рилтана не смогла разобрать ни слова. Она снова приблизилась к двери, чтобы увидеть, какую же именно чудовищную тварь призвал Калкан.

Он по-прежнему стоял лицом к находящемуся на стене кругу. Тот превратился в заполненный тьмой провал.

- Судьба Демаскуса ещё не определена, - произнёс монстр.

Моча пиявки! – мысленно воскликнула Рилтана. – Он докладывает своему начальству!

Из тьмы снова донёсся шёпот, и на этот раз воровке, хоть и с трудом, удалось различить произносимые им слова.

- Ты должен подготовиться к финальному этапу, мой последователь. Скоро он узнает или вспомнит о том, где хранится его меч, и попытается вернуть его.

- Это предопределено, - произнёс Калкан.

- Тогда отправляйся в усыпальницу дэва. Жди его там. Он придёт.

- Я помню, о Великий, - произнёс Калкан. – Ведь я и поведал тебе об этом.

И что же это значит? – задалась она вопросом. Калкан что, является кем-то вроде прорицателя?

Калкан поставил кадильницу на пол, а затем с совершенно обыденным видом подошёл к находящемуся на стене кругу тьмы, и, словно переходя из одной комнаты в другую, шагнул в него и исчез.

- Крысолюб поганый! – прошипела Рилтана. Её первым порывом было броситься за ним, чтобы выяснить, куда он ушёл. Нет, - одёрнула она себя. – Ты уже достаточно испытывала удачу на сегодня.

Некоторое время она стояла, не сводя взгляда с круглого прохода – минуту, две, три… Она и боялась, и надеялась на то, что он снова превратится в обычную стену, но этого так и не произошло.

Пора возвращаться к Демаскусу, - подумала Рилтана, но вместо этого зашла в комнату и принялась осматриваться.

У противоположной стены находился низкий стол, заваленный грудами исписанного пергамента, чернильницами, перьями и разноцветными мелками. Также на нём стояло несколько стеклянных сосудов. Стена позади него полностью скрывалась под множеством развешанных на ней рисунков. Подойдя ближе, она увидела, что на них – всех до единого - был изображён Демаскус.

Их оказалось около сотни. Демаскус, одетый в броню, поднимающийся по лестнице, сражающийся двуручным мечом, размахивающий двумя одинаковыми клинками, Демаскус, прыгающий в пропасть, стоящий навытяжку в рядах могучих воинов, опускающийся на одно колено перед сидящим на троне существом, от которого исходит божественное сияние, Демаскус, душащий Вуалью великана, перемещающийся сквозь тени и… намного, намного больше. Все эти картины были нарисованы уверенными чёткими линиями и отличались крайним вниманием к деталям. И все они оказались посвящены лишь одной персоне – Демаскусу.

Рилтана прижала руку ко рту. Один раз ей уже доводилось видеть нечто подобное – в доме адвоката, куда она вломилась, привлечённая слухами о хранившейся там великолепной коллекции рубинов. Однако никаких рубинов там не оказалось – только комната, увешанная портретами разных женщин. Женщин, которых недавно объявили пропавшими без вести и так и не нашли.

Она тут же сбежала оттуда и на следующий день анонимно известила миротворцев о том, что там увидела. Владелец этого дома оказался кем-то вроде вампира или гуля – она так и не удосужилась узнать подробности. Днём он занимался судебными делами, ведя образ жизни респектабельного гражданина, и все его друзья могли поклясться в том, что более доброго и заботливого человека они не знают. Но каждые десять дней он тщательно планировал похищения и убийства женщин – женщин, плотью которых он питался. Его действия были настолько продуманными, что никто в Эйрспуре даже не подозревал о том, что среди горожан бродит монстр-убийца.

Эти рисунки очень напомнили ей то, что она увидела в его доме. Судя по всему, они изображали Демаскуса на протяжении множества его… воплощений, если можно так выразиться. Неужели Калкан является серийным убийцей, который избрал себе одну-единственную жертву – Демаскуса, и преследует его на протяжении множества жизней? Запредельная жуть!

Внезапно она заметила, что в этом углу комнаты запах тухлятины стал заметно сильней. Но ведь Калкан уже ушёл. Что же является его источником?

Рилтана подошла к стене. Под множеством приколотых к ней рисунков в углу обнаружилась дверь. Она распахнула её.

Омерзительная вонь усилилась десятикратно. За дверью оказалась залитая кровью кладовка, в которой находилось множество освежёванных кусков мяса, которые свисали с потолка на крючьях. Большая часть из них уже изрядно протухла, и в них копошились личинки. В деревянном брусе торчало несколько окровавленных ножей. Похоже, от кусков отрезали части и… ели?

О боги, - подумала она, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

Один из висящих возле двери кусков мяса больше походил на человеческую руку, чем на свиную голень…

Самообладание покинуло её. Рилтану стошнило.

Эти части тел принадлежали вовсе не животным, а людям.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ