Ненавижу драконов - Татьяна Гуркало

— Правда?

— Правда. Спроси у эльфа. Он умеет понимать то, что видит в мадаи.

— Жаль, что я не практикую со стихией огня, — сказал Ярослав.

— Еще научишься, — легко пообещал кот. — В твоем случае это будет не сложно.

— Спятить.

— Как хочешь, но лучше не сейчас, — подергивание кончиком хвоста и движение ухом. — Ты девушку пугаешь.

— Какую девушку? — удивился Ярослав, осмотревшись. Может это не кот, а кошка?

— Выныривай из своего внутреннего мира и увидишь. Ты и так уже на ноги самостоятельно встать не сможешь, а посидишь еще немного, обыкновенной простудой не отделаешься. Где это видано, чтобы люди неподвижно сидели под холодным дождем?

— Выныривать?

— Выныривай.

— Как?

— Всему вас учить надо, — проворчал кот, поднимаясь на лапы. — Как залезть в дебри подсознания, так никаких проблем, а как вернуться обратно, то сразу помогите, спасите.

— Помогите, спасите, — послушно повторил Ярослав.

— Сейчас, — задумчиво сказал кот, обходя парня по кругу. — Еще секундочку. Все, она тебя целует.

— Кто?! — удивился Ярослав и, получив от кота размашистый пинок, выскочил на поверхность чего-то, как поплавок из воды.

Вокруг почти ничего не изменилось. Тот же дождь, тот же собачий холод, серые воды озера, мокрое дерево и пустая бутылка. К пейзажу добавилась только Ладанэ, согревшая щеку дыханием. Поцелуй он благополучно пропустил, если конечно кот на счет поцелуя не наврал. С чего бы Ладанэ целовать свою бестолковую находку, которая не может похвастаться ни внешностью, ни характером, ни происхождением, ни капиталами нажитыми предками? Об уме вообще говорить не приходится в свете последних событий. Умные люди в такие дела не лезут и врагов себе не наживают. Из всех ценностей у Ярослава есть шахиш, который делает только то, что считает нужным, драконий меч, которым Ярослав так ни разу и не воспользовался, правда, об этом он нисколько не жалел, звание создателя, вокруг которого нагромождаются неприятности и с которым неясно что делать, и некоторая доля сообразительности. Не густо. Особенно если учитывать, что с везением тоже напряженка.

А еще рядом есть кот. Он ухмыляется, покачивает хвостом и медленно тает среди дождевых капель. Вот тебе и галлюцинация. Интересно, с какой радости дух огня выплясывал на воде? Вода с огнем как-то не сочетаются.

Наверное, мир спятил, другое объяснение придумать сложно. Впрочем, этот конкретный мир никогда нормальным не был. Он даже не особо живой, если верить рыжему коту.

Почему Ладанэ начала беспокоиться, она и сама не знала. Может, отстраненный вид Ярослава не понравился, может — пространный рассказ неунывающего Киого, может — неожиданно начавшийся дождь. Просто ей казалось, что оставлять Яро одного не стоило, и она пошла проверить, как он себя чувствует. Даже дала себе слово найти неуловимого целителя академии, если спина у парня все еще болит.

В комнате Яро не оказалось, и никто не знал, куда он пошел. Это девушке совсем не понравилось.

В ближайшем трактире тоже не было. Там вообще никого не было, даже хозяин куда-то запропастился. Дождь разогнал всех по домам и испортил настроение.

Ладанэ вздохнула, поплотнее надвинула капюшон и решила вернуться в академию. Предчувствие у нее было нехорошее. Из-за него она, наверное, и пошла Яро искать. Просто до посещения таверны предчувствие было тихим и малозаметным. А где можно спрятаться лучше, чем в академии? Там уйма мест, в которых никогда и никто не бывает, а в такую погоду не пойдет тем более.

Предчувствие Ладанэ не обмануло. Поискать Ярослава стоило.

Нашелся он у озера. Сидел под деревом, бездумно смотрел на воду и кажется, ничего вокруг не замечал.

Дождь все не прекращался. Дерево давно промокло и перестало защищать от холодной воды. Земля под деревом тоже сухостью не отличалась, но парень не обращал на это внимания. Он вообще был не в этом мире.

— Проклятье, — душевно произнесла Ладанэ. Очень захотелось вернуться в общежитие и попросить помощи у Сан. Как всегда. Признать в очередной раз свою беспомощность. — Проклятье.

Девушка тряхнула капюшоном, отгоняя навязчивое желание, и побрела к дереву. Медленно. Зубы пришлось сцепить, чтобы не выбивали дробь — не от холода, от непонятного страха. Яро она никогда не боялась. Она боялась своей неуверенности.

— Яро.

Он не отозвался. Вообще не отреагировал. Просто смотрел на воду.

Мокрые волосы облепили лицо, худое и по-своему очень красивое. Вода стекала за шиворот, ненадолго задерживала крупные капли на носу и подбородке. Синяя рубашка казалась черной. Рядом в луже валяется пустая бутылка от очередного самопального шедевра местных трактирщиков. Он еще и пил.

— Яро. Очнись же.

Дождь идет и идет, словно небо плачет.

— Яро.

Безумно захотелось плакать вместе с небом. Что она может сделать? Кто она вообще такая? Девчонка, которая всегда прячется за чужими спинами. Жалкая неудачница.

— Яро, очнись, — голос прозвучал просительно и жалко, а он словно не услышал. Или не услышал на самом деле. Что он видит в той воде?

— Яро, проснись.

Было очень холодно. Мокро и холодно. А еще страшно. Страшно, что он никогда не оторвет взгляда от серой воды озера, навсегда уйдет в себя.

Ладанэ всхлипнула, подошла к нему вплотную и стала на колени. Так было удобнее, так их глаза были на одном уровне.

— Яро.

Убрать с лица волосы, совсем темные от воды, обхватить лицо ладонями и долго-долго смотреть в самые синие глаза на свете, пытаясь найти там что-то похожее на разум. Никто так и не заметил, что глаза находки Ладанэ Ран из серо-голубых превратились в синие. Никто достаточно долго в эти глаза не смотрел. Чтобы получить часть дракона, не обязательно пить его кровь. Иногда достаточно разбудить его тень. И никто никогда не узнает, как сильно он теперь боится перестать быть человеком. Ему ведь вовсе не нужно могущество.

— Проснись, пожалуйста. Тоже мне, спящая красавица.

Приподнять подбородок и легонько поцеловать. Вдруг поможет?

— Передо мной никогда девушки на коленях не стояли, — хриплый шепот и что-то похожее на тень улыбки. А глаза заполняет вселенская печаль. Ему очень плохо.

— Яро, вставай, ты простудишься.

— Ладанэ, я чудовище.

— Глупости, вставай. Ночь скоро. Не заставляй меня плакать.

— Женские слезы — страшное оружие, — соглашается, но продолжает сидеть, а она как дура стоит перед ним на коленях и пытается тянуть за плечи. — Ладанэ, я, правда, чудовище. Мама меня, наверное, уже похоронила. Все морги обзвонила. В службу розыска подала. А я о ней даже ни разу не вспомнил. Ника вспоминал. Мою первую бестолковую любовь вспоминал. Сестру вспоминал. А маму нет. И отца не вспоминал. Словно их никогда не было.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});